Пожирающие жизнь - Лета
Лорд едва заметно усмехнулся, вспомнив события прошлой ночи, но ответил:
— И я благодарю за это и обещаю, что я ни словом, ни делом никогда не обижу Милану.
Лися удовлетворённо кивнула, и лорд, мирно улыбаясь, ушёл.
А я стояла, ловя воздух онемевшими губами и думая только об одном: «Что сейчас было?»
— Я же не хотела тебя обидеть, — сказала Лися, состряпав на лице виноватую гримасу.
— А никто ни о чём подобном и не говорил, — подошла я и обняла свою защитницу. — Просто лорд ни в чём не виноват. Если, конечно, не считать помощь за вину.
— А что случилось-то? — шмыгая покрасневшим носом, спросила Лися.
Лися — ранимая душа.
— Мне ночью душно стало. Где-то под утро я вышла на воздух. Там совсем дурно стало. Лорд на улице был, не знаю, что он там делал… Увидел меня полубессознательную и принёс в комнату. Убедился, что со мной всё в порядке, хотел уйти, а тут ты.
— Дура я старая! — сокрушалась Лися.
— Ты не дура! И тем более не старая! Ты просто бдительная и смелая! — я звонко поцеловала её в щёку. — Я умоюсь, и пойдём кушать уже?
— Ладно, — махнула рукой, — но с тобой точно всё в порядке? Голова не кружится? Может, лекаря?
— Меня вчера лекарь лечил. Если бы было что-то серьёзное, он бы сказал. А так у меня просто женские дела, бывает иногда.
— Ну хорошо! Я тогда свёклы тебе натру. Собирайся, я жду.
Съев завтрак порцией железного воина, я пошла на работу. Проела бы всё, если бы не Иван.
— Милана! Быстрей, газету я принёс, почту забрал, отнеси лорду. И у меня к тебе просьба… Мне надо сходить за лентами! За лентами, Милана! Меня! Я разве похож на знатока лент?
— Это тебя милорд попросил? — с сомнением поинтересовалась я.
— Нет, миледи. Но ей разве откажешь?!
— Ты прав, ей отказать невозможно, — я встала из-за стола и забрала макулатуру из рук парнишки. — Удачи тебе с лентами.
— Ну, Милана, спаси! — протянул идущий за мной двухметровый ребёнок.
— Хорошо, только занесу почту и схожу за лентами. С тебя причитается!
— Всё что угодно, но только не ленты!
— Я могу сказать, что мне надо взамен. Воск!
— Воск? Странная ты, Мила, — состроив гримасу, произнёс Иван.
— А ты лент боишься!
— Я не боюсь! Представь сама: я, мужчина, буду ходить среди барышень с растопыренными пальчиками, ленты выбирать!?
— Ты прав! — похлопала его по плечу. — Страшное зрелище! — иронизировала я.
— Смеёшься, да? А я хотел на пасеку сходить лучший мёд принести… обойдёшься.
— Молчу, молчу!
Привычное.
— Войдите!
— Милорд, — я опустила на стол бумаги. — Могу я сходить за лентами для вашей сестры?
Лорд поднял голову, серьёзно посмотрел на меня.
— После вчерашнего? Пусть Иван идёт!
— Мне нужно. Я даю обещание, что со мной всё будет в полном порядке. И спасибо вам за вчерашнее, — утренний инцидент я предпочла забыть.
— Я ничего не сделал, — он отложил ручку и тяжело вздохнул. — Хорошо, но возьмите кого-нибудь с собой. И позовите Ивана, или нет… Скажи ему, чтобы сходил к Дмитрию и сказал, что я его жду.
— Сделаю! — уверенно качнув головой, я вышла из кабинета.
Глава 35
— Милана, ты закончила обучение в храме? — догоняя меня, спросила Афина.
— Нет, не успела, — ответила я, смотря вперёд.
— Я освобождала только тех, кто смог прийти в храм. На меня часто кричали… Говорили, что я слишком эмоциональная. А эмоции в нашем деле могут быть губительны.
— Ты не виновата. Сложно не испытывать эмоции, если ты живой человек. Тем более такой светлый, как ты. Но не подпускай всё близко к сердцу. Конечно, бывают очищения через страдания, но в твоём случае твоей светлой душе может грозить тьма, — Афина нервно сглотнула. — Просто держись отстранённо. Словно это делаешь не ты, а кто-то другой. А ты всего лишь наблюдатель. Более того, представь, что ты наблюдаешь спектакль в театре — всё понарошку.
— Но мы ведь не обязаны заниматься этим… То есть, я хотела сказать… Я могу выйти замуж, жить обычной жизнью и заниматься только теми, кто ко мне обратится. Не все же ездят по миру в поисках «интересных экземпляров» неприкаянных и всякой нечисти.
— Ты права. Для тебя это самый лучший вариант. Но всё равно прими к сведению: не подпускай близко к сердцу.
— А для тебя?
— Что?
— Что лучше: вечные приключения или домашний уют?
— Не знаю. Я думаю, к окончанию учёбы ты можешь поменять мнение. Если сможешь стать более чёрствой по отношению к происходящему.
— Я рада, что ты не стала чёрствой по отношению к людям. У меня такое ощущение, что мы знакомы целые годы.
— Мы проходим один и тот же путь — это неудивительно.
— А вот и ленты! Я хочу сшить себе дюжину светлых платьев. Тёмный цвет опостылел. Так что берём только яркие цвета!
— Хорошо… — перебирая ленты, сказала я.
— Какой твой любимый цвет?
— Точно не розовый. Синий.
— А у моего брата точно зелёный. У тебя глаза зелёные!
— А при чём тут мои глаза?
— А ты проведи параллель… — играясь лентой, произнесла Афина.
— С чего все внезапно решили, что между нами что-то есть?! Того и гляди, женят нас завтра, а мы и не узнаем! — раздражённо сказала я.
— Ну ты чего? — обиженно спросила девушка. — Хорошо, обещаю, что больше даже не заикнусь ни о чём подобном. Мир?
— Мир.
Вернулись мы сильно опоздав к обеду. Уверяя, что я успела перекусить в городе, я пошла к лорду, чтобы сообщить, что вернулась, и спросить, нет ли каких поручений. Уже чуть ли не родное.
— Войдите! — Виктор мельком взглянул на меня, сам при этом находясь в раздумьях. Затем снова поспешно поднял голову, словно очнувшись, и сказал:
— Вы наконец-то вернулись. Я вас ждал! Подойдите, — он нырнул в нижний ящик рабочего стола, поставил на стол выуженную оттуда склянку и закрыл ящик.
— Мне отнести? — предположила я.
— Нет, это вам.
— Что это?
— Средство для ослабления Линга. Так вы будете менее уязвимы перед смертью Роналиса. Мы хотели отправить его на сражения, но со слабым Лингом вы бесполезны… Простите! То есть, это поможет вам не чувствовать боли.
— Но при этом ослабнет Линг?
— Да, но ненадолго.
— Не стоит, мне Линг сейчас очень нужен.
— Возьмите, если вдруг снова…
— Как долго оно действует?
— Сутки.
— Нет, так не пойдёт. Спасибо вам большое, но я не могу так
