Зверь. Изменил мне — изменил меня - Ляна Вечер
— Кто вы? — поднимаю взгляд на женщину.
Теперь её лицо кажется мне знакомым, но воспоминания снова ускользают. Как вода сквозь пальцы: кап, кап, кап…
— Татьяна я, ну! Домработница ваша, — женщина серьёзно нервничает. — Я у вас уже лет восемь работаю, — наклоняется ко мне, заглядывает в глаза. — Узнаёте?
— С вами всё в порядке, Динара Ильясовна?
— Всё прекрасно. Скажи, ты тоже считаешь меня стервой?
— Что вы! Нет, конечно!
— Я не обижусь на правду. Говори как есть. Не надо стесняться.
— Я не считаю вас стервой.
— А мой муж считает. Как и многие другие. Как думаешь, почему?
— Некоторые люди путают силу духа со стервозностью.
— Знаешь, после аварии я больше не чувствую себя сильной. Столько времени прошло, а я всё никак не приду в себя.
— Скучаете по отцу?
— Очень.
Яркой картинкой перед глазами встаёт сцена из прошлого. Наш разговор с домработницей в кухне. Вспоминаю всё до слова, до детали… Я была дома, а мой муж задерживался после работы.
У меня есть муж. Тимур.
Мою подругу зовут Алла.
Моя домработница Татьяна.
Тот вечер… Что-то произошло. Алла позвонила и сказала, что видела Тимура с другой женщиной. Я жутко разозлилась, а потом… Не помню. И как ни напрягаю извилины, вспомнить не могу. Только голова от напряга болит.
— Динара Ильясовна, почему вы стонете? Вам больно? — Татьяна суетиться рядом.
— Голова, м-м… — массирую виски пальцами. — Татьяна, как вы здесь оказались?
— Господи, вспомнила! — крестится. — Выходной я взяла, за грибами поехала. Машину у дороги оставила, а сама в лес пошла. И заблудилась. Гляжу — а тут вы. Так и не поняла, почему вы здесь, — выдыхает взволнованно.
— Долго объяснять, — собравшись с силами, встаю, опираясь на самодельную трость. — Мы должны найти вашу машину. Отвезите меня домой.
— Конечно-конечно, я отвезу вас, — Татьяна берёт меня под локоть. — Кажется, я поняла, куда идти, — вглядывается вдаль.
Это хорошо. В таком состоянии плутать по лесу я не смогу. Держусь на морально-волевых и страхе. Тот, кого я считала близким мне мужчиной, тот, в кого я влюбилась… Кто он? Кто этот Карим, чёрт возьми?! Зачем он забрал меня из больницы и привёз в лес? Как я вообще оказалась в больнице? Вопросов миллион. Голова сейчас взорвётся.
Я избегала собственного прошлого. Не хотела вспоминать. Но разум ведёт свою игру, и я это не контролирую. Ко мне вернулись воспоминания — много. Я помню кое-что из детства и многое из юности. Я помню аварию, в которой погиб мой отец, а я выжила…
— Ох… Оказывается, я в трёх соснах заблудилась, — причитает Татьяна. — Вон старое шоссе, — показывает пальцем на виднеющуюся сквозь зелень дорогу. — И машинка, родная моя, там, — выдыхает с облегчением.
— Скорее, — живее перебираю ногами, переставляю трость.
Колени выворачивает от боли, голова кругом, но это абсолютно неважно. Надо выбраться из леса, где хозяин — альфа. Я хочу домой.
Глава 19
Татьяна уверенно ведёт машину, а я терплю головную боль. В мыслях мешанина из свалившихся на меня воспоминаний и вопросов о Кариме. Но больше всего меня мучает другое. Что случилось тем вечером после звонка Аллы?
— Татьяна, что вам сказал Тимур? Как он объяснил моё отсутствие?
— Сказал, что вы уехали отдыхать за границу, — не отрывая взгляда от дороги, отвечает домработница.
— Вот как?.. — задумчиво кусаю губы.
За границу — в лес. Не могу сформулировать чётко, зачем моему мужу это понадобилось, но испытываю страх. Такую же необъяснимую панику, как тогда… в машине Карима, когда ему звонил Тимур.
— Динара Ильясовна, вы знаете, я всегда была на стороне вашего супруга, — Татьяна тяжело вздыхает. — Но теперь мне кажется, что по нему тюрьма плачет.
— Вы правы, — киваю, глядя на мелькающие за окном деревья. — Татьяна, вы можете сегодня остаться у меня дома? До утра… Или дольше. Я компенсирую вам как рабочее время.
— Да-да, конечно, останусь, — легко соглашается. — А компенсация не нужна. Динара Ильясовна, я всё понимаю. Жуткая история, — её передёргивает.
До конца ещё не ясно насколько жуткая. Одно понятно: Тимур имел дела с Каримом. Думаю, не бесплатно. Это даже немного забавно: мой муж платил моему похитителю моими деньгами. У Тимура ничего своего нет.
Дорога проходит в мучительных попытках вспомнить злополучный вечер. Бесполезно. Ни хвостика воспоминаний. Как отрезало.
Приехали. Татьяна паркует авто у моего дома.
— Тимуру придётся многое объяснить, — шепчу, выходя из машины.
Ноги почти не держат, голова гудит. Мне нужны мои таблетки. Они в кухне…
Боже, я всё это время в лесу не принимала лекарства, не посещала врача. Как вообще ещё стою после такого?
Татьяна держит меня под руку, идём по двору. Здесь всё как обычно, будто я никуда не исчезала. Словно ничего плохого не случилось. Но это иллюзия. Опасное желание успокоиться.
Муж встречает меня в прихожей. Как призрака увидел — бледный, в глазах ужас. Нет, дорогой, на твоё несчастье, я не приведение.
— Здравствуй, Тимур, — цежу сквозь зубы, опираясь на Татьяну.
— Динара… — выдыхает хрипло.
— Тебе не кажется. Это я, — злая улыбка сама лезет на губы.
Немая сцена. Муж не знает, что можно говорить, а что нет, и выбирает молчание. Не поможет.
— Я не ждал тебя сегодня, — пытается натянуть улыбку на побелевшие губы. — Почему не позвонила? Я бы тебя встретил.
— Где? В лесу? — до белых костяшек сжимаю рукоятку трости. — Тимур, не устраивай цирк!
Глаза забегали. Нервничает. И правильно делает. Положение у Тимура незавидное.
— Ты ведь отдыхала в Испании, — продолжает строить из себя невинного барашка. — Ты отдыхала в Испании, да.
За какого урода я вышла замуж, боже… И ведь любила.
— Ага, в Испании, — меня переполняет злость. — Здесь недалеко. Специфический курорт ты для меня выбрал, дорогой.
— Динарочка, я не понимаю, о чём ты…
— Хватит! Я видела, что ты звонил Кариму! Это был твой чёртов номер! — делаю пару шатких шагов к мужу, замираю. — Сейчас я выпью таблетку, а потом мы поговорим. Ты всё мне объяснишь, — рычу.
Тимур меняется в лице — нет больше бегающих глаз, растерянности. Он собран, зол и готов к бою. Отлично. Я тоже скоро буду готова. Подумать не могла, что мы с мужем доживём до такого.
— Татьяна, вы свободны, — Тимур бросает хлёсткий взгляд на домработницу. — Завтра можете не приходить.
— Татьяна останется, — беру женщину за руку. —
