Иная. Песнь Хаоса - Мария Токарева
Вен Аур нахмурил золотистые брови, тонкие у переносицы, густые ближе к вискам. Интересно, выбрал ли он сам такой образ или скопировал его с какого-то человека? Наверное, придумал сам, иначе не угадывались бы в нем знакомые черты зверя.
– Может быть, зов подвел тебя? Ты ведь не можешь быть человеком, ты должен вернуться в Хаос, к себе домой, – предположила Котя, радуясь, что разговор отвлекает ее от тягот дороги.
Она уже устала и хотела спать, а лес все больше скрывался от нее, она шла почти вслепую, держа за руку проводника.
– Может быть… Но зов не может подвести. Существуют скрытые оборотни, которые попали почему-то к людям, но принадлежат Хаосу. Когда они вкушают сырое мясо, то превращаются в наших. Я думал сначала, ты из таких, раз от тебя исходит зов. Думал, ты изменишься. Обычно так бывает. Но нет, ты просто человек, – недоумевал Вен Аур.
– Так это не пустой запрет предков… – поразилась Котя.
– Наши миры тесно сплетены. Ваши запреты – наша природа.
– Хочешь сказать, Хаоса не следует бояться?
– Почему? Вам – следует. Человек там не выживет. Мы сильнее и хитрее, в нас не угасли звериные инстинкты. Мы почти с рождения готовы к борьбе за выживание, – бессовестно бахвалился Вен Аур, воодушевленно размахивая руками, но внезапно напрягся и негромко продолжил: – Но в Хаосе много настоящих монстров. Гигантских змеев и кальмаров. Один змей поглотил целый мир, от него только островок один остался, осколок города. Ох и страшное место стало! Огневик рассказывал как-то… Эти монстры поедают и нас, и друг друга. Да, Хаос не для людей. Наша жизнь – охота и поиск.
– Какие ужасы… – Котя похолодела. – Нет, я не хочу в Хаос! Не говори мне, как там страшно!
Показалось, что лес сдвигается, и вновь вернулись все кошмары пережитого, но Вен Аур приободряюще тронул ее за плечо:
– Эх, ладно, человечья девушка, нам надо куда-то идти с тобой. Я, знаешь, тоже не болтовней досужей питаюсь. А в этом теле еще и холодно. Надо бы найти нам место для ночлега.
7. Зверь или человек?
Влесу разливалась неподвижная тишина, изредка пели пригожие разноцветные птицы. Кое-где пролегал след дикого зверя. Несколько раз удавалось поймать кроликов. Вен Аур даже не превращался в свою звериную форму, хватало ловкости и в человечьей. Разве только Котю смущали его повадки. Когда спутник взвивался в резвом прыжке, для нее смешивались контуры человека и животного, распадались нестройным колыханием. Но он неизменно приносил добычу.
За два дня пути изжаренные кролики показались прекрасным лакомством, куда более вкусным, чем все яства на злополучном свадебном пиру. Котя терялась в догадках, кто же она теперь. На черных волосах по-старому красовался девичий венчик, на шее не висела цепочка, но ведь вся деревня видела, как Игор взял себе третью жену.
– Что же нам делать-то? Примут ли люди? – сокрушалась Котя.
– Люди. Так уж тебе нужны люди, – только отзывался Вен Аур, встряхивая светлыми кудрями.
– Нужны. Видишь, не лесной я зверь, – как будто виновато напоминала всякий раз Котя, а сама следила за реакцией провожатого.
И не без удовольствия она ловила разочарование на его лице. Все-таки обижало, когда он называл ее сигнальным огоньком. Любую девушку обидит такое обращение.
«Только не привязывайся к созданию Хаоса! Ты же обещала себе не быть доверчивой!» – тут же одергивала себя Котя, вспоминая, как ушел за далекие моря ее собственный отец. Вроде бы человек, вроде бы не бесчестный разбойник. А клятва перед духами для него так и осталась пустым словом. Уж для создания Хаоса она и подавно ничего не значила. Хотя и Игор со всей напыщенностью провел церемонию, а потом бросил в горящем тереме, кинувшись спасать добро. До сих пор отчетливо являлись страшные прикосновения лап огня. И костлявых рук женишка.
– Вен, я вот вспомнила… Как же я не задохнулась в дыму? – задумалась Котя, когда они остановились на ночевку, разбив маленький лагерь возле поваленного дерева. Оба уже научились разводить небольшие костерки. Так и ночевали, хотя все равно мерзли.
– Почему ты должна была задохнуться? – подивился Вен, пробуя на зуб поджаренного кролика.
С удивлением он обнаружил, что в человеческой форме сырое мясо не кажется ему вкусным и вообще съедобным. Еще боялся, что совсем обратится в человека, но такого волшебства не случилось. Все еще показывались у него когти и глаза загорались в темноте.
– То есть… ты не понимаешь? – покачала головой Котя, точно объясняла простые вещи малышу. – Терем горел. На меня уже обрушилась балка. Обычно люди погибают от дыма, а не от огня. Если нет воздуха.
Она догадывалась, что многие вещи для пришельца из-за Барьера покажутся непонятными и даже странными. Вен Аур крепко призадумался, потирая кончик тонкого носа.
– Хм, а вы слабы. – Он тряхнул головой. – Может, было отворено окно?
– Нет, ты же сам его выбил, – припоминала Котя.
На нее тоже сваливалось постепенное осознание произошедшего чуда. Она помнила, как в родном селении у соседей загорелся амбар. Конечно, всем миром бросились его тушить. Вот тогда-то несколько человек едва не сгинули в дыму, да и сама она, еще совсем девчонка, опалила брови. В груди потом страшно пекло еще несколько дней. А ныне она спокойно вдыхала морозный воздух, в котором постепенно появлялись смолистые ароматы весны.
– Странно… – протянул Вен Аур, глядя на костерок. – Есть такая особенность у созданий Хаоса: связанные зовом могут поддерживать жизнь друг друга. Например, если один серьезно ранен, а другой здоров, то он делится жизненной силой.
Котя вздрогнула, ее пронзило странное предположение:
– А это значит?..
– Не знаю. Ничего не значит, – резко отрезал Вен Аур. – Это же только с созданиями Хаоса так. А ты просто человек.
Котя сжала зубы, хотя и сама не понимала, из-за чего на нее накатил внезапный гнев, смешанный с обидой. Она будто ревновала к несуществующей сопернице. Да и о чем вообще шла речь? Она же совершенно не знала Вен Аура.
– И ладно. Рада, что я человек. А ты радуйся, что из Хаоса. Мы оба рады
