Путешествие Иранон (СИ) - Альсури Мелисса
— Вроде бы всё погрузили.
Василий, напоследок окинув взглядом мою комнату, довольно хлопнул в ладоши и вышел на улицу. Гета в это же время вышла из-за ворот дома и, приобняв меня за плечи, внимательно посмотрела на меня.
— Действительно всё, кажется, пришло время прощаться.
Она мягко улыбнулась и погладила меня по голове, с едва заметной тоской в глазах смотрев мои кудри. Ее брат, быстро щелкнув коня по носу, подскочил к нам и, взяв меня в охапку, крепко обнял, покружив над землей.
— Иранон! Обязательно приезжай еще, и лучше всего летом, мы тебя ягодами накормим, в лесу земляника такая вкусная растет, пальчики оближешь. Насобирали бы тебе целое лукошко и трав запас, чтобы магия копилась быстрее.
— Ой-ой, да, я постараюсь…
Вернувшись на землю, я, отчаянно покраснев, одернула пальто. Уезжать и правда не хотелось, я бы осталась тут до осени, плавала в море и наслаждалась танцами у костра, но впереди лежали еще несколько неоткрытых мною стран. Там, за горным хребтом, скрывался целый мир, где я также могла найти подсказки к своему прошлому или найти таких же как я пришельцев.
Поднявшись на ступеньку возле места кучера, я повернулась к провожающим.
— Спасибо вам, и передавайте привет Мому, как проснется, надеюсь, с ним все будет в порядке.
— Будет, если захочет.
Мне показалось, что ведьма на миг бросила взгляд в сторону своего дома, но возня демона отвлекла меня. Подхватив поводья, я последний раз попрощалась с Василием и Гетой и дала знак своему коню. Спустя мгновение колеса домика скрипнули, и я отправилась по новой дороге, что вела на север, мимо Ултара к горам, где прятались развалины древнего замка.
Лес, в этот раз встретил меня легким шелестом и редкими шорохами в глубине чащи. Пахло свежо, по-весеннему, так, будто сейчас все еще было раннее утро. Солнце закрыли облака, но даже так путь впереди хорошо просматривался, будучи как на ладони. Тени скрылись, спрятались под землей в темных норах или забытых пещерах, где пережидали день все ночные страхи. Создалось ощущение, будто все произошедшее тогда, на пути в деревню, мне привиделось от усталости или незамеченной болезни, всякое бывает.
Откинувшись на спинку сидения, я расслабилась, наблюдая за проплывающими мимо темными стволами сосен, взгляд лениво цеплялся за голые кусты, поваленные деревья, мелких белок и зайцев, мелькающих тут и там. Сердцем владело полное умиротворение, напоминавшее подобие транса. Тут было так уютно и просто, будто сама природа желала создать здесь укромный уголок вдали от бед и передряг большого мира.
Спустя пару часов неспешной езды в лесу стало еще тише. Едва не уснув, я постаралась сосредоточиться на том, что вижу, и взгляд случайно зацепился за чуть блеснувший металлический бок вещи, почти полностью скрытой под землей.
Зажмурившись и помотав головой, я вновь уставилась на пейзаж. На миг показалось, что я видела на металле знакомую гравировку, но с моего места сложно было судить. Наверняка это был лишь мох или грязь. Приглядевшись, я внимательнее посмотрела в придорожный овраг и где-то там, среди прошлогодних листьев, отчетливо заметила острие копья.
Насторожившись, я на всякий случай достала трубку и быстро раскурила ее, надеясь, что все еще брежу. Дым и запах сладких трав немного успокоил, но вместе с тем, разрастаясь, будто бы потянулся к лесу. Спустя несколько минут, когда его набралось достаточно много, я дала демону знак остановиться и принялась ждать. Мягкий туман, стелющийся среди сосен, неспешно обретал форму.
Первыми показались именно копейщики. Склонив головы и ссутулившись, они брели вдоль дороги, изредка о чем-то перешептываясь друг с другом. Тяжелые щиты едва не падали из рук, оружие, словно бессмысленный неудобный балласт, без зазрения совести тащилось по земле. Дым очертил на доспехах знаки отличия целестинцев.
— Боги…
С ужасом продолжив наблюдать, я увидела, как туман отпустил копейщиков и показал новых людей. Эти были мечниками, измученными, уставшими. Они брели по лесу, изредка поднимая голову к небу и безмолвно открывая рот то ли в крике, то ли в мольбе. Резко очерченные черты лица и впалые глазницы делали воинов похожими на мертвецов, но их грудь вздымалась при вдохе, и конечности шевелились, как у обычного человека.
— Что это?
Те, кто не смог выйти из чащи.
— Это мертвые?
Не совсем, я не принимал их память, они просто стали частью леса, и здесь жизнь для них продолжается, пока остаются хотя бы крупицы сознания этих людей.
— А тела?
В земле.
Поежившись, я заметила, как туман вновь изменился. В отчаянной попытке увидеть больше, я сунула руку в мешок на поясе и высыпала в трубку немного золотого песка. Послышался тихий, но опасный треск. Магический дым, и без того неестественно плотный, льющийся вниз из чаши, словно ручей, заполонил собой все пространство на дороге и волной пролетел к соснам, огибая стволы и заполняя пустоты чьих-то потерянных душ. За считанные секунды все пространство заполонили воины и путники разных мастей, слепых, не видящих ничего перед собой и мерно бредущих в лесу, словно огромная призрачная армия.
— И сколько же их здесь?
Много, и было бы еще больше, если бы не перемирие Целестии и Сомны. Во время воины Геката смогла сохранить от нападения свою деревню лишь благодаря этой магии. Благодаря ей же территория зачарованного леса стала в два раза больше.
— Зачарованный лес?
Так его называют местные.
Дернув поводья, я дождалась, пока демон вновь потащит за собой домик. Травы в трубке прогорели, и, вытряхнув, я убрала ее, чтобы позже на привале почистить. Туман вокруг начал постепенно рассеиваться, но вместе с этим я отметила, как тихо и пусто ощущалось пространство вокруг. Будто мои чары уносили с собой всю реальность происходящего. Воздух застыл, стал тяжелым и густым, словно кисель, и только тогда я окончательно поняла, что что-то идет не так.
Вновь остановившись, я постаралась замереть и прислушалась к глухой тишине. Сердце, испуганно сжавшись, вдруг пропустило удар, раньше сознания почуяв опасность впереди. Взгляд лишь спустя долгую секунду зацепился за аморфную тень, заслонившую собой все место меж деревьев. Уставившись на нее, я, не веря своим глазам наблюдала, как Лесной царь неспешно проходит к дороге. Его тело не поддавалось описанию, будто сотканное лишь из смутного ощущения тревоги и неправильности происходящего. Я отчетливо видела перед собой темное пятно, видела огни, горящие белым светом, я могла сказать, как далеко проходит это странное создание, но на что это было похоже, я не знала. Создалось впечатление, что от горного хребта откололся кусок скалы и решил преодолеть материк пешком, вот только оно было определенно живым, к горам отношения не имело и то и дело распадалось на отдельные фрагменты, похожие на черных птиц. Наверно, так даже проще было его воспринимать: огромное скопление воронья, что трепеща крыльями собралось в единое постоянно копошащееся гнездо.
От последней мысли мне стало как-то нехорошо. Глаза заболели, в голове нарастал гул как при скачке давления.
Что бы это ни было, оно пришло сюда очень давно и едва ли помнит свою прежнюю форму, и это явно не было ни человеком, ни тварью, но…
Стоило Царю ступить на дорогу, как наваждение спало, и передо мной явился новый облик.
Мужчина, подтянутый, с кожей оттенка красной глины и высокими скулами. Он выглядел почти нормально, но в его лице чувствовалось что-то неуловимо неправильное для человека. Набедренная повязка из когда-то светлой материи была безнадежно испачкана в крови, как руки и ноги незнакомца. Глянув на меня своими раскосыми карими глазами, он равнодушно отвернулся и пересек дорогу, роняя на гравий иссиня-черные перья и мелкие птичьи кости, коими была щедро украшена длинная темная коса волос.
Едва стопа Царя вновь коснулась земли, тьма и вороны, окружавшие его, словно вылезли, высвободились из тела, раздирая его в единый ком, что я видела ранее. Зрелище оказалось поистине нестерпимымы и жутким, настолько, что меня чуть не стошнило. Инстинктивно пригнувшись, я быстро спряталась в доме, едва направив демона вперед. Живот скрутило, а головная боль молоточками начала бить по вискам. Стоило десять раз подумать, прежде чем останавливаться и смотреть на это безумие. Стоило бежать со всех ног отсюда, или наоборот, спрятаться, притвориться, что меня нет и, засунув голову под подушку, дождаться, пока конь вывезет меня из проклятого леса.
