Лиза Смит - Колдунья
Она повернулась к Tea и Дэни и сказала:
– Вы обе поедете с нами.
Обе девушки покорно пошли вперед. Ничего другого им не оставалось.
Когда они вышли на улицу, Дэни спросила у второй ведьмы:
– Что-то случилось?
Tea не могла вспомнить, кто эта вторая ведьма. Наконец в ее памяти всплыло имя: Нана Буруку. Внутренний Круг.
Значит, это не дело семьи Харман. Их призывает Внутренний Круг.
– Нам нужно кое о чем поговорить, – уклончиво ответила Нана.
Перед входом в клуб стоял бабушкин лимузин. Нана села за руль, и они поехали. Tea и Дэни сидели на заднем сиденье, держась за руки.
Через некоторое время машина остановилась перед домом Селены Лакна. Должно быть, здесь собирались молодые ведьмы Полуночного Круга. Тетя Урсула вышла из машины и направилась в дом. Tea и Дэни остались под присмотром Наны.
Прошло несколько минут, и тетя Урсула вернулась назад с Блейз. Селена и Вивьен проводили их до машины. Они выглядели испуганными и растерянными и совсем не походили на злых ведьм.
Но Блейз! Та была олицетворением ведьмы! Она шла босая и, казалось, совсем не замечала холода. Каждый ее шаг сопровождался звоном колокольчиков. Она была в ярости. Блейз рывком открыла дверь и не глядя плюхнулась на сиденье рядом с торопливо отодвинувшейся вглубь Tea.
– Что происходит? – спросила она довольно громко. На ее лице не было и следа испуга. – Я пропущу угощение, я пропущу все! Что это будет за Шабаш?
Никогда еще она не вызывала у Tea такого восхищения.
– Мы скоро вернемся, – сказала Дэни.
Ее голос звучал спокойно, но пальцы были холодны как лед.
«Какие они обе смелые», – подумала Tea.
У самой у нее слова застревали в горле.
Она ожидала, что Нана направится в пустыню, в сторону владений Старейшины Тьерри. Но вместо этого «линкольн» проехал по знакомым улочкам и остановился у дома бабушки Харман.
Tea кожей чувствовала на себе вопросительный взгляд Дэни, но она сама не знала, что их ожидает.
– Выходите, – сказала тетя Урсула.
Она впустила их в дом через черный ход, который вел прямо в мастерскую.
Стулья, на которых обычно сидели бабушкины ученики, были составлены в импровизированный круг и все были заняты. Присутствовавшие о чем-то негромко переговаривались, но все замолкли, как только появились тетя Урсула и остальные.
Tea испуганно переводила взгляд с одного лица на другое. Бабушка Харман выглядела усталой и мрачной. Мать Кибела, которая была Матерью Внутреннего Круга, заметно волновалась. Молодая ведьма Арадия выглядела серьезной и очень печальной.
Остальные были настолько известны в Царстве Ночи, что Tea привыкла называть их по именам: Рис, Бельфана, Креон, Старина Боб.
Тетя Урсула и Нана тоже заняли свои места. Всего собравшихся было девять. Они выглядели как обычные люди, но таковыми не являлись. В этой комнате собрался весь цвет высочайшей магии мира. Все они принадлежали Внутреннему Кругу. И все смотрели на Tea.
– Девочки здесь, – сказала Мать Кибела, обращаясь к Арадии. – Они стоят в центре.
После этого заговорила бабушка:
– Пора начинать. Пусть каждый найдет себе место.
Это прозвучало не как приглашение, а как приказ. Бабушка была старшей в этом собрании знаменитостей. Она не смотрела на Tea, и это было страшным испытанием. Бабушка вела себя так, будто Tea и Блейз не было в этой комнате.
Когда все расселись, Tea обратила внимание на то, что все они одеты в обычную одежду. Кто-то был в костюме, кто-то – в рабочем халате или джинсах и свитере. Это значит, что сегодня ночью они не начнут свою церемонию. Случилось нечто настолько важное, что пришлось отложить Шабаш.
"Это суд!" – поняла помертвевшая от ужаса Tea.
Ее навязчивый кошмар становился реальностью. Она слышала, как неровно дышит Дэни, как звенят колокольчики в волосах и на лодыжке Блейз, когда она переступает с ноги на ногу.
– Хорошо, – громким, но каким-то бесцветным голосом продолжила бабушка. – Во имя Земли, Воды, Воздуха и Огня я призываю этот Круг к Единству.
С этого древнего заклинания начинались все собрания, но для Tea они прозвучали как слова заупокойной мессы. Она находилась в кругу своих близких, но не узнавала их лиц и чувствовала себя так, словно была в окружении чужих людей.
– Tea София Харман, – продолжала бабушка, – ты обвиняешься…
За этими словами последовала долгая, почти бесконечная пауза.
– …в совершении запретного колдовства и неподчинении законам Элвайзы и этого Круга…
Tea замерла, ожидая более страшных обвинений в разглашении секретов Царства Ночи и в том, что она полюбила человека. Но их не последовало.
– Ты вызвала духа и перевела его через грань, ты соединила двух людей посредством запрещенных любовных чар…
А потом бабушка произнесла имя Блейз. Ее обвиняли в создании ожерелья из запретных материалов и соединении двух людей посредством запрещенных любовных чар. Дэни обвинили в помощи Tea во время ритуала вызывания духа.
У Tea кружилась голова, все тело покалывало, словно через него пропускали легкие разряды тока. Ей было страшно, и одновременно она испытывала облегчение.
Они не знали… Они не знали самого худшего и никогда не узнают, если она сама не расскажет.
Бабушка закончила читать обвинения и теперь говорила своим обычным тоном:
– Должна сказать, что вы все трое сильно меня расстроили. Особенно ты, Tea. Конечно же, от этой своей внученьки, негодницы Блейз, я всего могла ожидать. – Она кивнула в сторону Блейз. – Но что касается тебя, Tea, я всегда считала тебя более разумной.
Бабушка была сильно расстроена: Tea была ее главной надеждой – такая восприимчивая, всегда акая добрая и послушная, самая многообещающая из прямых потомков Хранительницы Очага! И теперь на всех лицах членов Внутреннего Круга она видела разочарование.
«Я не оправдала их надежд, я опозорила свой род… Какой стыд!»
Tea готова была провалиться сквозь землю, но тут она снова услышала звон колокольчиков. Блейз резко подняла голову. Она выглядела гордой, уверенной в себе и почти спокойной.
– Я хочу знать: кто нас предал? – спросила она нарочито громким шепотом. – Кто бы это ни был, он горько пожалеет об этом.
И тут Tea очнулась от страха. То, что все расстроены, в конце концов не имеет большого значения. Можно стоять перед Внутренним Кругом и держать голову высоко поднятой. Блейз только что доказала это.
Неожиданно Tea стало смешно: всю свою жизнь на попадала из-за Блейз в неприятности, а теперь они стояли перед лицом самого Внутреннего Круга, и все из-за нее, Tea.
Но Дэни тоже была в беде. В ее темных глазах стояли слезы. Когда Tea увидела это, к ней вернулся дар речи.
– Выслушайте меня. Я признаю свою вину, но прежде чем вы продолжите, я хочу сказать…
