Страж - Елизавета Владимировна Соболянская
К счастью для Катеньки, няня Валентина сообразила, что девочка приехала из провинции и просто не знает, как быть после ванны. Подсушив волосы гостьи полотенцем, няня закутала двух девочек в одеяло и усадила на перинку, брошенную рядом с изразцовой печью. Пока Катенька рассказывала сказку, малышка уснула, и няня отнесла ее в кроватку. Катя ушла за ширму сама и тоже уснула, удивляясь тому, что сумела вообще сомкнуть глаза в незнакомом доме.
Глава 23
Две недели пролетели быстро. Тридцать первого августа, за ужином, Зинаида Павловна, причитая о головной боли, отказалась везти Катеньку в гимназию.
– Пусть отвезет кучер! – махнула она рукой. – Я не в состоянии так рано подняться с постели!
Аристарха Петровича в этот день не было за ужином, поэтому ее причитания слушал только Алексей.
– Что ж, маменька, – сказал он подчеркнуто, – раз вы не в состоянии позаботиться об этом ребенке, я сам отвезу Катеньку в гимназию.
Зизи раздраженно сверкнула глазами:
– Если тебе так угодно, Алексей!
– Угодно! – ответил молодой человек, не понимая, отчего его так сердит эта ситуация.
Катеньки за общим столом не было – ей накрывали в детской, вместе с Лилечкой и няней. Алексею, занятому учебой в университете, и времени не было следить за маленькой гостьей, прячущейся в глубине дома, однако он почему-то знал, что девочка проводит дни в саду с Лилечкой, обучая ее французским считалочкам. А в дождливый день – в комнатах. Знал, что Катенька неплохо музицирует, легко читая ноты с листа, и рисует забавные картинки для Лилии, которые та потом раскрашивает. Не раз он заставал Катеньку с книгой в тихом углу, когда няня укладывала Лилечку спать, и он умудрился стянуть из гостиной тот самый роскошный альбом с малахитовой крышкой, и они с Катей прочитали его весь, сидя на диване под прикрытием пышного олеандра в маленьком зимнем саду особняка Яхонтовых.
Чем больше Алексей рассматривал иллюстрации в альбоме, тем больше ему казалось, что он был знаком с очаровательной черноглазой Розеттой Россет. И мнилось, что иногда Катенька точно так же закусывает губу и вздергивает светлую бровку. Почудится же такое! Хорошо, что девочка уезжает учиться. Только вот Зинаида Павловна делает вид, будто сама не помнит, как страшно юному созданию менять жизнь. Войти совершенно одной туда, где проведешь следующие восемь, а то и десять лет своей жизни, страшно!
Алексей, хмурясь, доел очередное модное месиво, и откланялся. Прошел по коридору, спустился на первый этаж и заглянул в кухню, где ужинали слуги:
– Трофим!
– Я, барин! – вскинулся кучер.
– Завтра поутру приготовь коляску и лошадей. Зинаида Павловна распорядилась барышню в гимназию отвезти. Явиться велено в два часа пополудни, но ты ко второму барабану будь готов, надо будет еще в лавки заехать!
– Слушаюсь, барин! – ответил кучер.
Удовлетворенный своим решением, Алексей ушел к себе. До глубокой ночи он курил, листал «В дебрях Африки» господина Сенкевича и думал о том, что грядущий учебный год станет последним. Впереди выпускной курс, потом служба, и он еще не определился, чего он хочет больше – начинать в министерстве, под началом отца, или пафосно отринуть семейную поддержку и ринуться в дебри самостоятельной жизни. Впрочем, время покажет.
Утром серьезная и немного испуганная Катенька ждала кучера внизу, у лестницы. Алексей спустился как раз в тот момент, когда Трофим подхватил небольшой саквояж с разрешенными в гимназии личными вещами и понес его в коляску. Утро выдалось зябкое. Девочка куталась в тонкий плащ с пелериной, но ее губы неумолимо синели.
– Катенька! – окликнул ее Алексей.
– Доброе утро, Алексей Аристархович, – девочка присела в книксене.
– Доброе утро! Вы позволите мне проводить вас? Зинаида Павловна с утра чувствует себя плохо.
– Буду очень рада! – будущая гимназистка улыбнулась, и ее напряженное личико немного расслабилось.
– Отлично! У нас есть немного времени до официальной встречи, поэтому предлагаю заехать к Вольфу и Беранже, чтобы позавтракать!
Катенька покраснела. Добрая няня принесла ей на завтрак стакан чаю и кусок сухой булки. Аристарх Петрович завтракал позже, а Зинаида Павловна вообще вставала только к полудню, Алексей обычно перехватывал стакан чаю с бутербродом и бежал на учебу. Вот и не привыкли на кухне готовить полноценный завтрак так рано.
– Согласны? – с легкой усмешкой спросил Алексей.
– Согласна! – расцвела девочка.
Они сели в коляску, и вскоре Алексей усаживал Катеньку за столик тихого, еще сонного кафе.
– Чего изволите? – половой в длинном белом фартуке подошел к столу, пока Катенька рассматривала убранство кофейного клуба, ценимого литераторами.
– Нам бы, дружок, позавтракать посытнее и… – тут Алексей заговорил совсем тихо, – коробочку пирожных с собой. Мадемуазель едет в гимназию Ольденбургских.
– Все понял! – официант торопливо ушел, а молодой мужчина завел с девочкой беседу о сладостях и выяснил, что Катенька любит монпансье «Ландринъ», орехи в карамели и огромный синий изюм, который в их доме покупают только к Пасхе. Незаметно Алексей тоже поделился своими предпочтениями, и вскоре они уже азартно обсуждали, что вкуснее – блинчики с икрой или с красной рыбой.
Азартный спор прервал половой с подносом.
Алексею вручили шипящую на сковородочке яичницу с колбасой, пару бутербродов с бужениной, сыр со слезой и чай. Для Катеньки принесли молочную кашу с изюмом и орехами, чай с мятой и бутерброды с паштетом. Они с аппетитом позавтракали, а на десерт выбрали по пирожному – Алексей, как мужчина и бонвиван, остановил свой выбор на шоколадном рулете, а Катенька предпочла воздушное безе со свежими ягодами.
– У мадемуазель отличный вкус! – польстил ей официант, принимая заказ.
Потом Алексей расплатился, приказал отнести в коляску какую-то коробку и, выйдя на улицу, сказал девочке:
– Катенька, мне очень нужно заехать в пару магазинов, вы не откажетесь меня сопровождать?
Конечно, девочка не могла отказаться, только спросила:
– А мы не опоздаем?
– Не волнуйтесь, сегодня
