Ирина Успенская - Невеста в бегах
Когда Алмар был маленьким, Госпожа, невидимая для остальных, много времени проводила со своим предназначенным. Она учила его различать грани между темными и светлыми ликами, между истинной смертью и перерождением и многому другому. Когда Алмар вырос и начал изучать магическую науку, она решила, что ей скучно, истала его наставницей в той области, в которой не был сведущ ни один маг айтов, — в магии Неба, Дна и Смерти. Ему пришлось заплатить высокую цену за эти знания, но сегодня Алмар не жалел ни о чем. Хотя и знал, что наступит момент, когда ему предстоит вернуться в Источник, чтобы держать ответ перед Девятью.
Алмар рассчитался и покинул чайную.
Младший сын Владык не любил Высь, район города, где находился родительский дворец, как не любил и сам дворец, пропитанный лицемерием и лестью, интригами и фальшивыми улыбками. Поэтому он предпочитал останавливаться в скромном двухэтажном особняке в Тиши, доставшемся ему в наследство от деда. Любимое местожительства танийских магов. Район Тиши не зря получил свое название. Большую его часть занимал старинный парк и бирюзовое озеро, вдоль берега которого тянулась единственная улица, в тупике её и находился дом Алмара. Сразу же за литым чугунным забором росли огромные деревья, которые помнили первозданную красоту этого места, не тронутую цивилизацией, напротив синела гладь озера, а слева возвышалась башня древнейшей магини земли, сатииБеротты, доброй, улыбчивой старушки, умеющей одним мановением руки разрушать горы и возводить каменные стены. Но последние десятилетия сатия отошла от дел и практически все дни проводила в саду, возясь со своими любимыми лилиями. Вот и сейчас она приветливо помахала Алмару маленьким совочком, оторвавшись от процесса вскапывания и рыхления квадратной клумбы. Алмар вежливо приподнял шляпу.
— Добрый вечер, сатия Беротта.
— Здравствуй, сай Алмар. Ты надолго?
— Через несколько дней уеду.
— Очень жаль, мои вечерницы не успеют зацвести, а я хотела показать тебе новый сорт, который вывелав прошлом сезоне.
— Мне тоже очень жаль, но я думаю, они бесподобны. До свидания, сатия Беротта.
— До свидания, сай Алмар.
Ваниры. Всегда вежливы и безукоризненны. Алмар вспомнил Летту в старом грязном платье с обгрызенными ногтями и горящими от восторга глазами, когда она смотрела на снежного барса. Она обязательно расспросила бы у старушки и о цвете, и о запахе, да еще и напросилась бы лично посадить парочку клубней. Он улыбнулся. Ему вдруг очень захотелось поговорить с этой непосредственной избранной. Интересно ведь, ошибся он в своей оценке этой девушки или все-таки угадал?
Алмар бросил взгляд на красную ящерицу, обвивающую запястье. Метка полностью восстановилась, и связь должна была возобновиться, но ничего не происходило. Он не чувствовал девушку. Неужели они погибли? Жаль. Владыка будет расстроен. Следующую избранную можно будет призвать лишь через пятьдесят лет.
Алмар остановился у цветущего куста и поднес к лицу ветку покрытую мелкими синими цветами. Тончайший аромат лимона коснулся ноздрей и маг с наслаждением втянул его. Как же хорошо!
Возле крыльца стояла карета с гербами правящего дома, а в гостиной его ждал Антео, одетый в черный мундир офицера службы безопасности.
— Не раздевайся, нас ждет Владыка, — хмуро сообщил он, пожав брату руку.
— Все так плохо? — поинтересовался Алмар, когда они с комфортом разместились на мягких диванах кареты.
— Я получил выволочку. Тот тип, которого мы притащили после нападения на Летту, странным образом умер в защищенной от любого проникновения камере. А остальные ничего не знают, простые наемники.
— Не вижу проблемы, я могу допросить труп.
— А пепел ты допросить сможешь? — криво усмехнулся Антео. — От несчастного осталась горстка пепла. Твоя метка работает?
— Нет.
— Мои кольца тоже молчат.
— А Ромариз?
— Поклялся избранной, что не сообщит никому, где она находится.
Алмар присвистнул.
— Думаешь, она жива?
— Жива. И я уже об этом жалею. Отец заявил, что я некомпетентный заигравшийся молокосос, которому нельзя доверить элементарные вещи. Он хочет, чтобы избранная оказалась в Сан-Тании как можно скорее.
— Где сейчас Ромариз?
— Едет к королю Тэтвуду. А тебе он зачем?
— Хочу задать ему несколько вопросов.
— Рискни. Можешь даже превратить его в куклу, если он опять попытался увести у меня невесту.
— Слушай, давно хотел спросить, с чего началось это ваше соперничество?
— Когда мы учились на четвертом цикле, он увел у меня девушку. Прямо на балу в честь первого дня весны! Представляешь? А я только собрался с духом пригласить ее на танец! — с негодованием глядя в глаза брата, заявил Антео.
— Тео, вам же было по восемь лет! — заржал Алмар, откинувшись на спинку дивана.
— Это не имеет никакого значения, — обиженно буркнул начальник безопасности Сан-Тании. — Он обязан был испросить у меня разрешение на танец с нею, прежде чем тащить ее в круг!
— Его высочество сай Антео де Лемарье ла Круат в сопровождении мэтра Алмара.
Алмар криво усмехнулся. Он, сын Владыки и одной из наложниц, всего лишь сопровождающий старшего принца, рожденного от законной жены. Пора было бы привыкнуть, что он — существо второго сорта, пугало для подданных, изгой в собственной семье.
— Ты не прав, — голос отца звучал как всегда тихо, — я не делаю различия между своими детьми.
— Хотелось бы верить, — Алмар моментально воздвиг ментальные щиты, — приветствую тебя, Владыка, — он поклонился.
Владыка айтов — высокий мужчина с коротко остриженными седыми волосами и аккуратнойбородкой и усами — был похож на своего младшего сына. Такое же худощавое лицо с резким изломом бровей, такой же слегка снисходительный, но цепкий взгляд и такой же вспыльчивый характер. Он сидел за полированным столом черного дерева и изучал свиток, покрытый едва светящимися рунами. Когда сыновья вошли, Владыка бросил на них молниеносный взгляд и вновь углубился в чтение, успев заметить и небрежно повязанный платок на шее младшего, и несколько пылинок на безукоризненно сверкающих сапогах старшего.
— Вы выглядите неряшливо.
— Прости, Владыка, мы спешили на твой зов.
— Это не оправдывает грязь на сапогах.
Антео закатил глаза к потолку, Алмар лишь улыбнулся. Все неизменно. Еще ни разу отец не похвалил сыновей. Он всегда находил какой-нибудь изъян. Раньше Алмар стремился угодить Владыке, добиться похвалы, но с годами махнул на это рукой, не разразился нотацией на полчаса — и слава Девяти.
— У меня нет времени болтать с вами, поэтому буду краток.
