Вавилкина Вавилкина - Три желания за жизнь
Один самый короткий путь вел к дому, синие стены которого проглядывали сквозь насыщенную зелень, два других — в дебри сада. Рассудив, что Воробушек, вряд ли решит упростить ему задачу, и явно не захочет познакомиться поближе с колючими «стульчиками для тещ», Таяр свернул направо. Джинн двигался быстро, прислушиваясь к шороху листвы могучих крон, пению птиц, журчанию воды, пытаясь распознать стук каблучков или сбившиеся дыхание. Глаза зорко оглядывали буйную растительность, ища клочок ярко розового, но в здесь было так много цветов разных форм и оттенков, что это казалось почти невозможным. Дойдя до беседки с пологом из пышно цветущих бугенвиллей, в которой вместо очередного горшка с нолиной он разместил качели и, так и не найдя беглянку, Таяр обратился к внутренним ощущениям. Энергия от нее текла ровно, а не прерывисто, как до этого. Девушка была спокойна и умиротворена, а значит нашла укромное место, каких было здесь в изобилии. В голове возникла картинка пруда возле дома, и Таяр, доверившись интуиции, пошел туда.
Марина поплутав по лабиринту тропинок и, так не встретив на своем пути ни одной живой души, выбралась к небольшому тихому пруду, окруженному со всех сторон плотной стеной тропических растений. На синих широких краях заводи стояли многочисленные глиняные горшки, желтые, голубые, синие, и в каждом из них были разные растения, названия которых она не знала. Вода как шахматная доска, была аккуратно поделена на квадраты островками водяных лилий и кувшинок. От этого места веяло такой гармонией и покоем, что даже ставшее уже привычным внутреннее напряжение незаметно отступило.
Увидев, скрытую резными зеленными опахалами лавочку, Марина решила остаться здесь. Девушка понимала, что Таяр рано или поздно найдет ее, но надеялась, что к тому моменту он успеет немного остыть, от шутливо брошенного ею вызова. Кто же знал, что и ее и его эта игра настолько распалит. Даже сейчас, расслабленная, она отголоском ощущала возбуждающее состоянии дичи преследуемой по пятам неотразимым хищником. А те картины, что настигли ее в аллее… Тело омыло волной жара, как было всегда при воспоминании о них.
Сердце бешено забилось. Мурашки покрыли кожу, заставляя ее напрячься. Рина нервно развернулась назад, ожидая увидеть за своей спиной Таяра, но там кроме щебечущих птах никого не было. Обозвав себя нервной идиоткой, она повернула голову и встретилась с черным, полыхающим неприкрытой страстью, взглядом. Она не успела сказать ни слова, как оказалась прижатой к крепкому мускулистому телу с губами, запечатанными требовательным не щадящим поцелуем. В голове промелькнула и забылась мысль, что он так и не остыл.
То как по-хозяйски его губы и руки исследовали ее, не оставляло сомнений, что в этот раз он не намерен останавливаться. И она, о Боже, не собиралась сопротивляться… вот, только он обещал ей выбор, а сам…
Что-то мощное жаркое зарождалось внутри и, огненной лавой струясь по венам, вынуждало потребовать от него слов. Ни страх, ни сомнения, одолевавшие ее до этого, не имели ни малейшего отношения к зарождающейся в душе жизненной потребности заставить его попросить ее согласия. Что-то иное побуждало Марину выкарабкиваться из оков страсти, затем лишь, чтобы потом окончательно сдаться.
Голова утонула в мягкости подушки, а плеч коснулась ласкающая гладкость шелка, Таяр нависал над ней, терзая губы. Она настолько отрешилась от окружающего, что не заметила, как он перенес ее в спальню. Его руки нашли потайной замок на спине и уже расстегивали его, выгибая ее тело навстречу своим губам, оставившим припухший рот и обжигающими мелкими поцелуями прокладывающим дорожку к освобожденным от одежды грудям.
Рина хватала воздух жадными глотками, чтобы суметь сказать: — Таяр.
Язык мужчины коснулся соска и, поиграв, втянул его внутрь.
— Таяр! — Ее голос обрел протестующую силу, хотя пронзенное искрами удовольствия тело поддавалось навстречу. Ткань платья спустилась еще ниже и теперь опоясывала бедра. — Таяр, ты обещал!
Мужчина услышал. Остановившись, он взглянул на нее затуманенным взглядом.
— Ты обещал, — неуверенно прошептала она, чувствуя, как сильно вздымается грудь при каждом вздохе.
— Воробушек, я не могу. — Его пальцы с силой сжались на ткани, разнося оглушительный треск по спальне. Сделав глубокий вдох, он продолжил. — Ты же чувствуешь то же. Я не могу больше сдерживаться. Я так сильно хочу тебя, что больше ни о чем не могу думать. Я желаю, чтобы ты наконец-то стала моей. Не мучь нас, ты же сама это хочешь не меньше. Я чувствую… я знаю…
Наряду с возбуждением рожденным его словами ею завладело немыслимое по силе удовлетворение, от того что этот сильный мужчина оказался в ее власти. Она приподнялась и, обняв за плечи, выдохнула в губы: — Да! — Ощущая, как душа переполняется радостным ликованием, которое бурлящим потоком передается каждой частичке ее тела, зажигая их жизнью.
Он вдохнул ее согласие, слизал языком с губ. Маленькое розовое платье вместе с нижнем бельем порванным тряпьем отлетело в сторону. Марина не испугалась, какая-то часть мозга, отвечающая за страх, сдержанность и неуверенность просто атрофировалась. Единственное, что вызывало неудовольствие то, что Таяр все еще был одет. Ей не хотелось, чтобы между их телами оставались преграды, она мечтала коснуться губами каждой витиеватой наколки на его плечах и спине… пальцы нашли маленькую пуговку и освободили ее, затем следующую… еще одну, пока их языки сплетались в игривом танце, забирающем дыхание. Его руки гладившие тело подобрались к груди, пальцы, захватив соски, мягко сдавливая и поглаживая, посылали разряды удовольствия вниз, заставляя все внутри сжиматься от предвкушения. Не выдержав напряжения скрутившего ее, Марина дернула за края сорочки, с удовольствием слушая, как разлетевшиеся пуговки стукаются об пол. Таяр самодовольно ухмыльнулся, стягивая и комком отбрасывая не нужную рубашку. На что Рина, не уступая, ответила ему такой же улыбкой, и потянувшись вновь приблизилась, касаясь язычком начала узора под мочкой уха. По памяти проведя линию вниз к плечу, она передвинулась ему за спину, по ходу провоцирующее касаясь остро торчащей грудью его руки. Мужчина хрипло выдохнул и застонал, когда она, обводя губами, узоры на спине, коснулась ноготками его сосков, чувствуя как мышцы сокращаются под ее руками.
— Воробушек, вернись назад.
Рина, прижимаясь грудью к спине, довольно потянулась к уху.
— Тебе не нравится? — Выдохнула она, поражаясь собственной безрассудной смелости, рожденной недельным штудированием воображаемой камасутры.
Он извернулся, и вот она уже снова лежит под ним, с удовольствием принимая тяжесть его тела.
