Ольга Гусейнова - Сумеречный мир

— Я понимаю, — как же я не люблю разговаривать намеками.

— И знаешь, не нравится мне, что Марк давеча сам тебя к Келю подталкивал. Не иначе тоже воду мутит. Для чего ты волчаре тому понадобилась?

Усмехнувшись, я с иронией ответила:

— Работать по самой что ни на есть светлой специальности: нести радость и добро в люди, особенно в процессе его сделок.

Ежиха хмыкнула и не без уважения отозвалась:

— Хитрец какой.

Продолжить разговор не дал покупатель, которого хозяйка пекарни начала обслуживать. Я убрала освободившиеся после посетителей столы, приняла заказ и направилась на кухню. Но меня остановила Мели:

— Вечерком свяжусь с хорошей знакомой, она в Нижнем живет. В банке работает. Попрошу подыскать тебе квартирку в безопасном месте. Она многих знает, должна помочь. Ну и присмотрит за тобой, может с работой подсобит, хоть на первое время. Если уходить от нас, то быстрее. Пока этот аферист мохнатый тебя во что-то более серьезное не втянул.

Я с невероятным облегчением улыбнулась, снова прижалась к верной, заботливой ежихе, чмокнула ее в щеку и шепнула:

— Спасибо!

Одеваться в свою комнату я побежала уже окрыленная надеждой. Лишь бы сегодня пережить, а там — хоть трава не расти. Только бы свои не пострадали из-за бедовой Ксении Зацепиной.

— Не дергайся, — тихо рыкнул Эрик, беря меня под руку. — Во время разговора стой позади меня, за плечом.

Мы вышли из машины и направились к широким мраморным ступеням, ведущим в трехэтажный красивый старинный особняк. С высокими стрельчатыми окнами, черепичной крышей, лепниной и балюстрадами вдоль балконов, террасы и лестниц. Если бы не обстоятельства нашего визита сюда, я бы с удовольствием неспешно полюбовалась этим старинным зданием, скрытым от посторонних глаз буйной растительностью и ажурным кованым ограждением. В подобных домах на светлой стороне живут представители старых аристократических родов, но здесь — все иначе. И ожидать, что тяжелую дубовую дверь нам откроет чопорный дворецкий, с коротким поклоном предлагая войти — верх глупости.

Встречал нас невысокий крепкий оборотень, судя по запаху псины, — волк. В хорошем пиджаке и при оружии.

— Ты все поняла, что делать нужно? — горячее дыхание Келя, шепнувшего мне на ухо последнее указание, едва не обожгло кожу — в таком нервозном состоянии я находилась.

— Да, — бесстрастно ответила я, невольно отстраняясь.

Вчерашняя встреча в общественном парке и предстоящая сейчас, в тщательно охраняемом особняке, — как небо и земля. Судя по количеству встречаемых нами грозных вооруженных мужчин бандитской наружности, здесь не в бирюльки играют. И не бытовую технику делят, как мы с магами накануне.

— Если дело выгорит, как я хочу, выпишу тебе премиальные, — хитрый делец, клещом вцепившийся в мой локоть, попытался стимулировать меня.

Мы прошли по коридору мимо красивой лестницы на верхние этажи, ступая по красной ковровой дорожке, и остановились перед очередной массивной дверью. Охранник пропустил внутрь меня, Келя и трех наших спутников: лиса-юриста и телохранителей. Но случись что — вряд ли спасут. Вон кругом какие «горничные» ходят!

В небольшой, но вполне узнаваемой приемной навстречу нам поднялась девушка. Я ощутила неприятное напряжение, словно что-то темное липло к моей светлой сущности. Понятно — магичка. Личико милое, декольте… даже мой взгляд в нем невольно провалился, юбка до колен, но та-ак облегает — того и гляди по швам лопнет.

За бесшумно открывшейся дверью, как я и ожидала, был внушительных размеров кабинет. С дубовыми панелями, яркими картинами в красивых рамах, портьерами с золотистыми кистями. Интерьер богатый и тяжеловесный, разбавленный мягким солнечным светом, льющимся из открытых окон, придающим помещению уюта. Бордовая кожаная мебель, низкий длинный столик эбенового дерева, книжные шкафы, на подставке фарфоровая ваза с сухим лохматым кустиком, основной элемент — солидный рабочий стол с приставной частью для ведения переговоров.

Осмотр занял несколько секунд, затем я сосредоточилась на находящихся здесь «обитателях». У двери, противоположной той, из которой мы вошли, замер телохранитель, сцепив руки впереди. У окна второй — посматривал то во двор, то на нас. В одном из кресел за приставным столом расположился мужчина в возрасте, привставший, молча приветствуя нас кивком, и сразу же углубившийся в документы. А вот хозяин кабинета сидел спиной к нам, тихо беседуя со склонившимся к нему мужчиной со странно знакомой шевелюрой, рыжей в полоску.

Прислушалась к своей второй сущности, подтвердившей, что мы в логове оборотней-хищников. Причем, разных видов. Необычно. Кель уверенно прошел дальше и присел за стол для переговоров, закинул ногу на ногу, руки сцепил на животе. И хотя внешне он выглядел вполне уверенным в себе и респектабельным, уж я-то чувствовала, насколько он напряжен и, более того, — боится. Впрочем, чего скрывать, каждый из нашей, прибывшей на переговоры, группы боялся. Вряд ли от чувствительного обоняния оборотней укрылся противный запашок этого страха.

Как было сказано, я встала за спиной Келя. И только начала потихоньку улучшать общий фон благожелательностью, спокойствием и радушием, появился мужчина, при виде которого я вздрогнула всем телом, пальцами невольно впилась в плечо моего, на данный момент, хозяина. Было отчего: словно ангел мщения спустился с небес, в кабинет вошел тот самый пепельно-платиновый блондин — волк, «растворявший» вампиров, убивавший живых разумных существ, не испытывая при этом острых эмоций и угрызений совести.

Старательно скрывая потрясение, я медленно перевела взгляд в сторону кресла владельца кабинета, привлеченная движением — рыжеволосый распрямился, превратившись в знакомого гиганта, и наконец к нам лицом повернулся — Егор. Получив возможность рассмотреть оборотня из моих кошмаров, я сразу же уставилась ему в глаза. Глубокие, теплого, янтарно-желтого цвета с темной окантовкой радужки и в тоже время настолько холодные, что замерзла до мурашек. Полыхающие холодом глаза непредсказуемого хищника…

Моргнула, чтобы снять странное гипнотическое наваждение, словно меня в плен взяли. Навечно. Затем увидела шею, изуродованную шрамами и ожогами, немного переходящими на нижнюю челюсть. Я вспомнила, как оборотень получил эти отметины, его искаженное яростью и болью лицо, и только сейчас осознала, что он тогда испытывал, в каком состоянии находился и все равно вышел победителем в схватке. Силен!

Я сглотнула, смачивая сразу пересохшее горло, и с трудом удержалась, чтобы не потереть свое горло, снимая ощущение боли. Жжения. Неужели он до сих пор ее испытывает, или у меня фантазия разыгралась?