Ольга Гусейнова - Сумеречный мир

— Никаких меток и вязок! Я не позволю! — злобно рыкнула, отшатнувшись к двери. И с облегчением отметила, что Кель поморщился, у него судорожно дернулся кадык в рвотном позыве.

Затем он молча достал чековую книжку, расписался и, выдрав чек, кинул мне на колени.

— Влад отвезет тебя куда надо, выберешь одежду, чтобы выглядеть сногсшибательно. Но главное — достойно. Помни, ты пара верхового, это обязывает. Особенно, когда дело касается моего имени!

— Подозреваю, что у нас разные понятия о сногсшибательности и достойности, — я позволила себе капельку сарказма и иронии.

— Думаю, ты ошибаешься, — неожиданно весело усмехнулся Эрик. — Если бы не обстоятельства, вынудившие меня форсировать события, я бы с легкостью доказал тебе.

Я приподняла бровь якобы в удивлении, копируя его манеру, и припомнила:

— А кто-то совсем недавно обещал вырвать мне ноги…

Мужчина коротко хохотнул, затем, поправив пиджак на животе, снисходительно произнес:

— Ты красивый добрый котенок, просто наивный очень и слишком ершистый. Такого либо терпеть и любить, либо сразу к ногтю, чтобы хозяина знал.

Я, что называется, держала лицо, стараясь не выдать, насколько меня этот дрессировщик задел. Перечить не стала — бесполезно и на очередную грубость нарываться не стоит. Отвернулась к окну и следила за домами, мимо которых проезжала по незнакомым улочкам. На одном из перекрестков Эрик пересел в другую машину, а меня повезли отовариваться «сногсшибательным, но солидным».

«Куда надо» оказался внушительных размеров «Салон красоты», где, при наличии открытого чека, меня постригли, обновив прическу, сделали маникюр-педикюр, выкрасив ногти в бледно-розовый цвет. Пока сушился лак, мне предложили губную помаду в тон. Шелковый костюм персикового цвета я выбрала сама. К моей неимоверной радости, похожий на оставшийся дома, в прошлой жизни: юбка в складку, длиной до колен, с нижней юбкой, кокетливо выглядывающей наружу и придающей объем; приталенный жакет с небольшим отложным воротничком и яркими перламутровыми пуговичками на манжетах. Затем пришел черед белья, чулок, сумочки и обуви.

Как же давно я не крутилась в красивых дорогих обновках перед огромным зеркалом! С удовольствием во всех ракурсах оглядела себя, оценив насколько хорошо этот чудесный костюм сидит на моей стройной ладной фигурке, придавая одновременно и невинности, и женственности. И прекрасно идет к моим блестящим шоколадным локонам. Надо же, серые мастерицы тоже умеют преобразить женщину. Наряд завершили изящные бежевые туфельки, традиционно на низком каблучке. Требование Келя я выполнила: выгляжу достойной молодой леди, за которой стоят немалые деньги. Даже поймала себя на том, что на некоторое время забыла, по какому поводу наводила красоту.

Домой я ехала, испытывая двойственные чувства: с одной стороны — облегчение, потому что сделка у фонтана прошла нормально, и сама жива-здорова, а с другой — тяжесть на душе. Завтрашний день начал пугать уже сейчас. Словно кто-то холодными ладонями сжал мое сердце. Что за Хмурый, перед которым придется разыгрывать спектакль и одновременно воздействовать? И прозвище у него слишком красноречивое.

Тяжелая, бессонная ночь и нелегкий день выжали меня как лимон, поэтому уснула я, едва голова коснулась подушки. А ночью опять привиделся белый окровавленный платок, широкая спина в черном пиджаке… Мужчина медленно обернулся — и на меня из мрака посмотрели желтые горящие глаза-угольки. Жуть!

Глава 14

— Через час заберу, будь готова, — велел Кель.

С тихим вздохом проводив взглядом покупателей, закрывающих за собой дверь, с неприязнью посмотрела на амулет связи и отпустила его болтаться на шнурке.

— Снова прогуляться зовут? — негромко, чтобы посетители не услышали, но, видимо, догадываясь о моих неприятностях, спросила Мели.

— Да, зовут, — кивнула я, затем все же решилась сказать. — Мне придется съехать от вас. Найду комнату или квартирку… подальше отсюда. Возможно, в нижней части, там много разных предприятий, лавок, значит и вакансий побольше.

— Надеюсь, не из-за нас? — с грустью спросила ежиха.

Я крепко обняла ее, потом, неохотно отстранившись, ответила:

— Нет. Вы для меня сделали столько… Я люблю вас как родных, поэтому должна съехать.

— Неприятности все-таки начались, — мрачно, с пониманием прокомментировала Мели, поглаживая меня по плечу.

— Можно сказать и так. Точнее, я не хочу, чтобы они начались у вас. Из-за меня.

Ежиха наморщила острый носик, подозрительно блеснула темными глазками-бусинками и осторожно поинтересовалась:

— Все так серьезно?

— Эрик сказал, если я заартачусь, пострадаю не только сама… но и близкие мне лю… оборотни, — призналась я.

— Мы под Марком работаем.

— А ваша дочь — нет, — прямо посмотрела ей в глаза. — И не думаю, что она с радостью готова сорваться с места, срочно что-то менять. Ведь там живет и семья ее мужа. И ребенок скоро родится…

— Да-а-а… теперь понятно, — зло прошипела оборотень. — А я-то гадала, чем же он тебя взял, раз ты мучаешься, но идешь к нему. Бедная ты моя девочка.

— Все не так страшно, как вы, наверное, подумали. Я просто… — ощутив, что гнев на волка-верхового так и распирает ее изнутри, грозя выплеснуться наружу, тихо попросила: — Мели, не думай об этом. Сейчас проще уехать мне. А когда все уладится, я вернусь. Главное — никто не пострадает. И Марку никто не должен будет за защиту рыси-неудачницы.

— Ты уверена, что проще? — она немного успокоилась.

— А ты как думаешь? — я спросила на всякий случай. В глубине души надеясь, что Мели придумает что-нибудь. Скажет, что весь их клан за меня горой встанет. Что Марк в обиду своих не даст. Да мало ли…

— Должно быть, ты права. — Мели опустила округлые плечи. — Из-за тебя Марк цапаться с соседом и своих вампиров подставлять не станет. Одинокая рыська без клана и семьи за спиной… И Кель этот… мутный волк, слишком скоро в гору пошел, а ведь молодой еще, очень. Поговаривают, что подминает под себя предприятия не только на своей территории. А Марка северные подпирают. Они участок под завод не поделили, вот и… Одним словом, нашему верховому не с руки бодаться с Келем. Новая война ему сейчас совсем ни к чему.

— Я понимаю, — как же я не люблю разговаривать намеками.

— И знаешь, не нравится мне, что Марк давеча сам тебя к Келю подталкивал. Не иначе тоже воду мутит. Для чего ты волчаре тому понадобилась?

Усмехнувшись, я с иронией ответила:

— Работать по самой что ни на есть светлой специальности: нести радость и добро в люди, особенно в процессе его сделок.