Тебе повезло, детка! - Франциска Вудворт
– Куда нам дальше по плану?
После эпиляции уже ничего не страшно, даже если меня налысо побреют.
После бурного утра и без того между ног было все весьма чувствительно, а от недавней экзекуции вообще кожа горела, я шла с трудом. Неужели кто-то добровольно соглашается на такое?! Я у Марины как-то не интересовалась, чем она пользуется, но уверена, что есть и более щадящие методы избавления от растительности. Зуб даю, что грымза просто отыгралась на мне за то, как разговаривала с ней вчера.
Ведь форменная пытка! И даже люди, чтобы удерживать жертву, наготове! Может, это такой способ контроля над строптивыми любовницами? Отправляют такую в салон, желая проучить, и на следующий раз она в ноги будет бросаться, лишь бы не повторили! А все, что делали с ней ранее в интимном плане, покажется цветочками в сравнении. Хотя лично я скорее его придушу, если только заикнется об эпиляции зоны бикини.
Парикмахером у меня был мужчина, по виду и манерному поведению явно нетрадиционной ориентации. Но если сюда ходят любовницы модифицированных, то только такому и разрешили бы к ним прикасаться, они же те еще собственники.
Ничего кардинального он вроде бы и не делал. Похвалил густоту и цвет, добавил в него только блики и придал форму прическе, а потом уложил локонами. Но в итоге вкупе с новой одеждой на меня смотрел совсем другой человек из зеркала. Даже грымза оценила.
– Очень хорошо, – сказала она, рассматривая меня.
– Я всего лишь огранил алмаз. Всегда бы с такой фактурой работать, – польщенно произнес мастер.
– Предлагаю пойти перекусить перед визажистом, чтобы потом не бояться за макияж, – предложила Мари-Энн.
Я удивленно посмотрела на нее. Это она беспокоится о том, чтобы я помаду не съела? Нужно же перед модифицированным предстать в безупречном виде, показывая результат трудов, не иначе. Вряд ли она о моих потребностях вспомнила. Обед мы давно пропустили, да и после эпиляции я о еде как-то не думала, а теперь поняла, что проголодалась.
– Да, давайте, – согласилась, не показывая радости. Чем бы ни были вызваны ее мотивы, отказываться глупо.
Мы поднялись в ресторан этажом выше. Я хотела сесть за столик у окна, чтобы смотреть на город, но Мари-Энн попросила отдельную кабинку. Не понимаю зачем, ведь людей в зале было немного. Мы сделали заказ, и когда официантка ушла, церберша достала круглый диск из сумочки и, включив, положила на стол.
– Теперь нас невозможно подслушать и видеозапись дает помехи, нельзя прочитать по губам.
– За нами наблюдают? – удивилась я.
– Конечно. Охрану сюда не пускают, и они каждый шаг объекта отслеживают по камерам. Тебя разве не удивило, что в коридоре ты не столкнулась ни с одним из других клиентов? Приватность прежде всего.
– Мне было как-то не до того.
– Поговорим?
– Давай, – в замешательстве произнесла я, тоже переходя на ты и абсолютно не понимая, что это она задумала.
– Извини, я вначале составила о тебе превратное мнение. Думала, такая же стерва, как его бывшая, Иветта. Так если та хотя бы аристократка, они в принципе на всех свысока смотрят, кичась своей голубой кровью, то ты-то простая девочка из провинции, а гонору! Была же мышь-мышью, не видно и не слышно, а тут голос прорезался. Создалось впечатление, что, высоко взлетев, нос сразу задрала, показывая себя хозяйкой. Но после твоих слов поняла, что дело вовсе не в этом. Так что давай знакомиться заново, нам придется много общаться.
– Так вроде знакомы уже.
– Мое настоящее имя Мэрион-Элиан Бонье. Мы чем-то похожи. Да-да, я читала твое досье, – кивнула она. – Я родилась в небогатой семье, родители утонули, когда мне было десять лет, и в наследство оставили лишь заложенный дом и развалюху-машину, которые пришлось продать, чтобы погасить долги. Воспитывала меня тетка, у которой детей не было. Она их в принципе не любила, а тут я ей на голову свалилась. Мы и до этого с ней общались от силы раз пять, так что совместное проживание никому из нас не доставило счастья. В общем, как только смогла, я от нее свалила. Денег нет, перспектив никаких, единственная ценность – наличие невинности. Чем отдаваться однокласснику на заднем сиденье авто, я продала свою девственность на подпольном рынке богатенькому модифицированному, любителю юных девочек, а через несколько лет, когда мной наигрались и заменили на более юную пассию, получила свободу и круглый счет в банке. Смогла оплатить себе учебу и начала строить карьеру. Так я стала Мари-Энн. Имя сменила, как только пошла учиться, чтобы забыть о прошлом.
Ого! Если честно, я немного опешила от потока информации и не знала, как реагировать на такую откровенность.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Я когда с моим первым рассталась, для себя решила, что с модифицированными больше в жизни не свяжусь. Тот еще извращенец был, как вспомню – вздрогну. И я не его пара была, меня не жалели. Хоть заплатил за все мучения сполна, и на том спасибо. Таких, как я, что продержались рядом долго и успели кое-что узнать, чаще убирают, чем отпускают с миром. Но мне повезло, мы расстались без претензий. А у Армана я пятый год, и он совсем не плох, хоть тебе сейчас так и не кажется. Ты не думай, между нами никогда ничего не было. Не скажу, что я была бы против, но он не предлагал, на него и без меня вешались при каждом удобном случае. Он меня и ценил за то, что я его не соблазняла и не текла, едва увидев. Они же это чуют. А с другими маска чопорной холодности тоже хорошо работала. До поры до времени, – добавила она с кривой улыбкой.
– Ты о чем?
– Это стало вызовом для его младшего брата – Филиппа Диаля. И ведь Арман меня предупреждал! Но он был так настойчив, что я дрогнула. Филипп умел произвести впечатление и подарить женщине праздник. Плейбой такой… «Красив, богат, ухаживает за тобой, а не сразу тащит в койку. Что тебе еще надо?» – спрашивала я себя. А когда у нас и до постели дошло, он показал себя чутким любовником. С ним я узнала, что по-настоящему значит страсть. Влюбилась, потеряв голову. Согласилась даже переехать к нему. Собирала, как дура, свои вещи… Самое обидное, я сама его выставила тогда погулять на пару часиков, чтобы не мешал. Он поехал повидаться к вернувшемуся из Канады другу, у того была вечеринка, и там Филипп встретил свою пару – Клэр, начинающую модельку. Потерял от нее голову и… забыл обо мне. На звонки не отвечал, я не
