Волчья дикость - Ульяна Соболева

на младенца, погладила крошечную ручку и невольно прижалась к ней губами. — Быть оборотнем — это не значит вечная жизнь, красота и бессмертие. Это намного больше и страшнее. Это ежедневная боль, когда все твои кости ломает и выкручивает. Это голод…не просто голод, когда хочется есть, а адский, первобытный голод, когда просыпается жажда убивать. Людей. Убивать и есть их. Потому что они естественная наша добыча. Я судорожно глотнула воздух. — Но ведь ты этого не делаешь… — Потому что я не обращаюсь. Зато делают все остальные. Если ты думаешь что в подвалах сидят наказанные или заключенные ты ошибаешься — это приговоренные. Это наша еда! — Я знаю. — Тогда почему ты хочешь стать чудовищем? — Потому что я хочу быть с ним…всегда. Это случилось мгновенно. Молниеносно. Неожиданно настолько, что я даже не успела испугаться. Раздались оглушительные хлопки. Машина внезапно резко затормозила, ее развернуло и вынесло на обочину и Айше схватила меня за руку. — Началось! — Что началось? — Охота…На нас. — Что происходит? Она прижала палец к губам, приказывая мне молчать и принюхалась. — Они мертвы…, - тихо сказала она. — Кто? — Наш водитель и охрана!

Глава 15.2

Фей давно не говорила с ним и давно не звала его к себе. Посетить нейтрала на закрытой территории нереально. Никто не даст такого разрешения. Как говорится кто попал за стены Нейтралитета, тот оттуда уже никогда не выйдет. Разве что мертвым…И Фей помнила какой оттуда вернулась Марианна и Ник. Ее племянник. Нынешний Глава. Один из самых сильнейших из бессмертных. Один из самых влиятельнийших. Тот, кто сверг Курда и пришел к власти, тот кто был коронован самими Деусами. Теперь к нему просто так не попадешь…Теперь он сам решает, когда с тобой встретиться и как.

«Ник…ты мне нужен. Я должна поговорить с тобой. Без свидетелей».

Она думала, что возьмет время пока он появится и что это будет официально, что ее предупредят. Но племянник материализовался совершенно неожиданно. Он возник посередине ее лаборатории. И только раскачивание пол его черного плаща свидетельствовало о том, что он телепортировался из очень отдалённого места.

— Так быстро? — не веря своим глазам прошептала Фей.

— Моя дорогая, тетушка. Как я мог заставить тебя ждать? Скорее рухнут купола нейтральских замков, чем я дам моей прекрасной ведьме усомнится в своем племяннике.

— Все такой же повеса, дамский угодник. Можно сказать, что ничего не изменилось. Если бы я не знала, что теперь это лишь игра.

Улыбается. Он действительно рад ее видеть и эмоции не спрятаны под ледяной маской безразличия нейтрала. Глаза имеют белесый оттенок, словно синева прячется под молочной пленкой. Ясный, такой яркий синий взгляд так и не вернулся и лишь несколько раз Фей видела его снова — это когда нейтрал смотрел на свою жену. Все так же красив. Невероятной, неестественной красотой. От которой слепит глаза даже ей. И она объективна. У нее нет к нему чувств, нет женского восхищения и вожделения. Но даже она с благоговением смотрит на эту красоту, которой больше не существует в природе. Красивее мужчины она не видела никогда. Ни среди смертных, ни среди бессмертных.

— Я бы не стал играть для тебя.

— Думаю это комплимент.

— Ложь. Ты не думаешь. Ты в этом уверена.

Сделала пару шагов к нему, ломая собственную скованность погладила племянника по щеке, по волосам, потом обняла и он крепко обнял ее в ответ. Вот теперь это не игра. Подумала ведьма и сама улыбнулась. Она соскучилась по нему…по-прежнему ему. Засранцу, невыносимому, вредному. Очень соскучилась. И никак не могла привыкнуть, что теперь многое изменилось. И Ник даже не король Братства. Он несравненно больше. Он король всех бессмертных в этом мире. Он наивысший суд, он наистрашнейший палач и он ее племянник. Который вопреки всем бывшим законам нейтралитета не разорвал семейные узы, заняв свое высокое положение.

— Зачем ты меня позвала?

— Мне нужно твое разрешение. И еще кое-что рассказать…Но я начну с разрешения.

— Ты уже начала. Значит мой брат таки действительно решился?

— Решился. Я уже определила у кого, где и когда ОНА родится.

— Это впервые.

— Впервые. Но законом не запрещено. И мне нужно разрешение высших на использование деустала.

— Так как камни находятся в этом мире, то тебе будет достаточно моего разрешения.

— Ты его дашь?

Нейтрал подошел к столу с колбами и дымящимися зельями, просмотрел на них надписи, зацепился за микроскоп. Что-то долго там разглядывал. Он молчал.

— Мне рассказывали, что я ее знал.

— Ты этого не помнишь.

— Не помню. Память ко мне так и не вернулась, и ты об этом знаешь, Фэй. Я считал многие воспоминания, я просканировал все документы, которые были обо мне. Я знаю. Но я не помню. Это две разные вещи. О Лине мне никто не рассказывал. Только пространственно…И я не знаю почему, но мой брат совершенно избегал разговоров о ней и воспоминаниями не делился.

— Потому что вы соперничали.

— Что?

Нейтрал обернулся к ведьме.

- Тебе нравилась Лина. Может быть, это было желание насолить Владу. Но…между вами было нечто. Между тобой и ею. Может быть оно не переросло в настоящую страсть, в бурный роман. Но вы были к этому близки.

Прищурился, внимательно глядя на женщину.

— Охренеть, реально я пытался отбить ее у Влада? Я влез в его отношения с женщиной?

— Ооо, ты тогда во многое влезал лишь бы усложнить жизнь ненавистного братца. Эти твои воспоминания есть у меня…Ник.

— Тогда покажи мне. Я хочу знать дам ли я это разрешение.

— Ты задолжал Владу…Именно за это.

— Я бы хотел осознать это сам.

— Начиная с первой встречи?

— Нет, давай с более интересного.

Глава 16

— Лина, Лина… — но он слышал медленные удары ее сердца, пульс затихал. — Сейчас… потерпи… сейчас.

Обнажив клыки, он надкусил запястье и, когда темно-бордовая кровь закапала на снег, поднес руку к губам девушки. Приоткрыл ее рот, чуть надавив на подбородок, и капля за каплей вливал в нее жизнь. Сердце забилось быстрее, удар за ударом оно набирало обороты, пульс участился. Рука Ника прошлась по телу, ощупывая на предмет увечий. С левой стороны странное увеличение в области ребер, он приложил ладонь и почувствовал, как опухоль исчезает под его пальцами. Кровь вампира, его кровь, залечила раны.

— Вот так… Рано умирать. Мой брат, конечно то еще гавнюк, но сообщать ему о твоей смерти я бы не хотел.

Фары машины освещали бледное, осунувшееся лицо с синими кругами под глазами, и