Баран и жемчуг - Ната Лакомка
Тут Морис не выдержал и расхохотался.
– Почему смеётесь? – спросила Анабель и тоже засмеялась, но почти сразу же замолчала и нахмурилась с подозрением.
– Да вот подумал, что ваш совет неплохо бы вернуть вам, – сказал Морис. – Или вы намеренно ищете приключений? Шастая в Сегюр?
– А… я… – она пошла пятнами, сообразив, что попалась в свою же ловушку.
Но прежде чем леди Анабель нашлась с ответом, их отвлёк далёкий крик.
– Сэ-е-ер Мо-о-орис! – долетело сзади.
Оглянувшись, Морис узнал служанку леди Маргарет – Арну. Девушка бежала по дороге, подхватив для удобства подол платья, и крепкие ноги так и мелькали.
– Сэ-е-ер! – чепец свалился с её головы, но она не остановилась, чтобы его подобрать.
– Что там случилось? – Морис отпустил поводья и пошёл навстречу Арне, но та уже добежала до него, пытаясь отдышаться.
– Леди… Маргарет… – выдохнула она. – Вы сказали сразу предупредить… Если уйдёт… Так она пошла… осматривать луга… на той стороне… Фиалковую низину…
– Пусть идёт, – Морис успел передумать тысячу причин, что могло случиться со странной леди Сегюр, но эта новость его не напугала. – Мост ещё недостроен, да и её не пустят. Я приказал.
– Она… она сказала, что перейдёт реку вброд!.. – выпалила Арна.
Тут Морис чертыхнулся. Упрямой леди точно не терпится найти приключений на свою аппетитную попку. А ведь ей можно было найти гораздо более приятное применение – например, сидеть у него на коленях, сладко поёрзывая.
– Вот, я же говорила, – сказала Анабель, которая слышала этот разговор от первого до последнего слова. – Когда мой брат на ней женится, он сразу положит этому конец.
– Знаете что, – не выдержал Морис.
– Что? – с готовностью спросила Анабель.
– Езжайте-ка вы к матушке, – рявкнул он, развернул лошадь и хлопнул по крупу.
Животное взбрыкнуло и помчалось по дороге под визг Анабель, которая вцепилась в поводья и пыталась сохранить равновесие. Но Морис уже не обращал на неё внимания.
– Почему не задержали? – напустился он на служанку.
– Как же можно задержать леди Гутун? – чуть не расплакалась она.
Морис чертыхнулся ещё раз, поправляя ножны за спиной, чтобы удобнее было бежать.
– Где леди решила перейти реку?
– В миле от моста, там мелководье, – служанка показала пальцем. – Я покажу…
– Возвращайся в замок, – приказал Морис. – Если леди вернётся – заприте её и не выпускайте. Иначе всем не поздоровится. Понятно?
– Да, – прошептала Арна, глядя на него во все глаза. – Она пойдёт к роще, чтобы осмотреть… чтобы пасти овец…
– В замок, – Морис для верности ткнул пальцем в сторону замка, а потом развернулся к реке и помчался что было сил, стараясь не замечать боли в бедре.
Глава 7
Через реку я перебралась, сняв платье и туфли, и держа их высоко над головой.
Вот так! Пусть сэр Баран любезничает со своей овечкой-змеючкой, и пусть собирает сплетни, если они ему по нраву, а мне нет дела до его запретов! Смешно – хозяйка Сегюра не может выйти из замка и перейти реку! Не может? А вот, получи…
Я выбралась на берег и сначала хотела натянуть платье, но потом передумала. Солнце припекало совсем по-летнему, а надевать платье на мокрое тело не хотелось. На мне сейчас была нижняя рубашка – короткая, не закрывающая колен, и я посчитала, что на таком солнце она быстро высохнет, и я вполне могу походить в таком неприличном виде. Всё равно здесь меня никто не увидит. Потому что здесь никого нет. А когда пойду обратно, то снова переберусь через реку вброд, сниму сорочку и надену сухое платье.
Я обулась и побрела по лугу к тисовой роще, которая виднелась шагах в пятистах от реки.
Собственно – какая там роща? Деревьев пятьдесят, непонятным образом выросших здесь. Говорили, что в этой роще в глубокой древности жрецы приносили кровавые жертвы, поклоняясь неведомым богам. Но Сегюры в это не верили. В этой роще мой прадед встретил фею Виолант. Влюбился, и она влюбилась в него. И именно здесь родился их сын… Нет, дурное место не могло стать местом рождения ребёнка.
И всё же, я обогнула рощу. Не потому что боялась, а потому что меня интересовал луг. Земля здесь была как чаша – чуть вогнутая посредине. Если направить оросительные ручьи, то тут в любую жару будет влажно, и трава станет расти, как по волшебству. Отличное место для пастбища.
За рощей я обнаружила природный ручей и обрадовалась – не нужно копать траншеи от реки. Достаточно прорыть каналы отсюда. Ручей был не слишком широким – даже я смогла его перепрыгнуть, не особенно напрягаясь. Вода весело журчала по каменистому дну, намывая песок – с чёрными, красными и оранжевыми крупинками. Вдоль реки песок был белым, от ракушечника. Здесь же, судя по всему, ракушек не было совсем.
Я шла вдоль ручья, наслаждаясь свободой, тишиной и простором, казавшимся мне бескрайним. И даже ссоры с сэром Мюфла казались не такими уж страшными и важными. Сейчас было смешно и стыдно вспоминать, как вчера я волновалась за сэра Барана, и как потом целовалась с ним. И почему я так разозлилась? Подумаешь! Приехал Баран, уедет Баран, а мои барашки и овечки будут пастись, отращивать руно на продажу, и жизнь будет замечательной… А если бы ещё начали расти фиалки… Всё время я высматривала их в траве и поэтому когда подняла голову, то остановилась как вкопанная, увидев на лугу конский табун.
Десять кобыл с жеребятами преспокойно паслись на моём лугу, и я была так потрясена этим открытием, что не сразу заметила двух пастухов, которые валялись на травке, охраняя скот.
Заметила я их, только когда один громко свистнул и махнул рукой, показывая, чтобы второй бежал с другой стороны – перехватить меня.
Не узнать этих чудесных пастушков было невозможно – Рубертуны. Клод и Ленард. Я не стала дожидаться, пока они подойдут поздороваться, и помчалась к роще, потому что самый короткий путь до реки был именно через неё.
Платье я уронила почти сразу, но было не до платья. Если я успею добежать до деревьев, у меня будет шанс удрать. Если нет – бегают Рубертуны
