Дарья Еремина - Суккуб
— Он сам себе на уме. Будь он женщиной, было бы проще.
Гриша повернула ко мне лицо, улыбаясь. Ноги лежали на сумке. Голова на подлокотнике дивана.
— Ты можешь найти другого агента. За тебя кто угодно возьмется.
Я засмеялась.
— Агентов, так же как и религию, выбирают при рождении. И чаще всего это происходит по воле всевышнего и без твоего ведома.
Гриша засмеялась в ответ. Но ее слова напомнили мои собственные мысли. Запустить программу по поиску агента, подходящего под мои запросы было не сложно. Несколько минут. Требований не много и главное из них — женский пол. Но я думала о другом.
— Гриша. — Сказала я, не открывая глаз. — Хочешь быть моим агентом?
Гриша промолчала. Потом издала звук, похожий на хрюк.
— Из меня агент как из тебя баскетболист.
— Ну что он знает, чего не знаешь ты? Я помогу. — Я скинула ноги со стола. Гриша смотрела на меня с дивана.
— У тебя кабальные условия. Он тебя никогда не отпустит.
— А если отпустит? — Я поднялась, направляясь к мини-бару. — Я никому не доверяю так, как тебе. Ты сама это прекрасно знаешь. Виски?
Гриша задрала голову, наблюдая за мной. Когда я села рядом с ней на диван, приняла стакан.
— За нас. — Усмехнулась я, ударяя стеклом об стекло.
Она отрицательно покачала головой, не веря. Отглотнула. Вздохнула. Вернула ко мне взгляд. В это мгновение открылась входная дверь.
— Ничему не удивляйся. — Проговорила я тихо и отпила.
— Какого хрена вы сбежали? — Заорал Миша от входа. Я обернулась к нему, чуть улыбаясь. Гриша, даже, не стала подниматься.
— Нервные клетки восстанавливаются настолько медленно, что можно считать, они не восстанавливаются вообще. — Вздохнула я. Подвинув Гришу к спинке дивана, я откинулась сама. — Присаживайся.
Миша сел за свой стол. Я говорила, что делать, но он был в полном сознании. Разве что, без свободы воли.
— Сейчас ты сделаешь следующие вещи. — Кивнула я, когда он сел. — Составишь приложение о расторжении к договору об агентских услугах и подпишешь его. Дата расторжения — сегодня. Штраф за досрочное расторжение — один процент, как и было в договоре. Все средства, за исключением этого одного процента с нашего счета ты переведешь на мой личный. Все права на торговые марки переписываешь на меня. Субагентские договора тоже. Действуй, Маня.
Гриша за моей спиной развернулась на бок. Не произнося и слова, Миша начал что-то печатать на клавиатуре. Я смотрела на его спокойное лицо. Левой рукой нащупала ладонь Гриши. Она сжала мои пальцы. Мы молча наблюдали за тем, как Миша прощается со всеми связанными со мной надеждами, деньгами, планами.
Это могло затянуться на несколько часов. Через минут пятнадцать я уже не могла на него смотреть, что-то набирающего на клавиатуре, выводившего на принтер, звонившего по телефону.
— Я не хочу охрану… — Сказала я, обернувшись к Грише. Она пожала плечами.
— Это тебе решать. Если ты чувствуешь в себе силы… Но сегодня я испугалась.
— Я сама испугалась. — Тряхнула я головой. — Не нужна мне живая аудитория. Это слишком опасно.
— Но «звезды на воде»… Я бы не стала отказываться. — Качнула она головой, посмотрев на Мишу.
— Давай организуем охрану для подобных мероприятий. Но не на каждый день.
— Хорошо. — Кивнула она, расстегивая поясную сумочку. Достав телефон, Гриша набрала номер.
Я поднялась, направляясь к окну сбоку от стола агента. Когда Гриша закончила разговор, обернулась.
— Закончишь со списком — отправь документы с курьером Грише и позвони мне.
Подняв взгляд на Гришу, кивнула. Ночевать здесь я не собиралась.
Подхватив сумку, женщина пошла на выход. Я за ней.
Кинув последний взгляд на Мишу, я вздохнула. Два года он продвигал меня, был советником и старшим другом. Но теперь настала пора расстаться. И почему-то совсем-совсем не было жаль.
Догнав Гришу в лифте, я нажала кнопку первого этажа. Она довезет меня до дома и поедет к себе. Именно об этом попросил ее Марк. Проводить до двери… Я знала.
Так получалось, что чем больше людей жаждали моего внимания, тем уже становился круг людей, которым я могла доверять. У меня не было никого кроме них. Марк и Гриша. Все…
9
Звезды на воде — это нечто! Меня поразили три факта, осознанные в первые дни участия в проекте.
Во-первых — их формы. Все участники шоу вне купальной кондиции мгновенно посетили вакуумные массажи, лепоксировались и поднакачали мышцы и силикон. Попы и животы были подтянуты, словно они всю жизнь провели в бассейне.
Во-вторых — их загадочные стили плавания. Я присоединилась к проекту на последней четверти ежедневных тренировок. Запись шоу должна начаться через месяц. Но подружившись с одним из операторов, не совсем официально подглядывающим за тренировками в объектив камеры, получила в домашнюю видеотеку копию записи первой недели. И это было что-то! Стили плавания наших звезд носили не столь громкие наименования, как баттерфляй, брас, кроль… Это было по-жирафьи, по-лягушачьи, по-собачьи, топориком, бомбочкой… Глядя на них теперь, я ни за что бы не поверила, что на моем диске бултыхались они — всего несколько месяцев назад. Они пахали как умалишенные и получали результаты. С разной скоростью, с переменным успехом, но получали. Выглядывая из компьютерной комнаты в бассейн, я ожидала увидеть следы мутации…
В-третьих — совершенно неописуемый огонь в глазах; заряды, расходящиеся волнами от участников проекта. Их искренний восторг, не подвластный ни усталости, ни неудачам. На этапе начала работы мне казалось, что они сотворили и продолжают творить невозможное. Это как сравнять с землей Китайскую стену киркой. Это как не позволить взлететь Боингу 747, держа его за веревку зубами…
Я гордилась тем, что буду вести это шоу. Даже если кто-то все еще походил на жирафа, находясь в воде…
Прошло полтора месяца, как мы распрощались с Мишей. Но он не отпускал меня. На звонки отвечала (или не отвечала) Гриша. Я не успела отконтролировать начавшееся судебное разбирательство. Он обвинял меня в принуждении к расторжению договора и воровстве под телепатическим воздействием. К тому моменту, как меня вызвали повесткой, о деле уже знало столько народу, что вылавливать их поодиночке время найти было нереально. Я смотрела на Гришу и спрашивала взглядом: неужели в нашей стране возможно и такое?
Из Самары пришла весть о поднятии дел давно минувших лет. Они зацепились за выпускной вечер. Вся восьмерка, окружившая меня на лестничной клетке в ту ночь, прекрасно помнила о своих намерениях и произошедшем после. Забыть я их заставила лишь прозвучавшее обвинение: она убила Даню. И бывшие одноклассники испытывали стойкое желание порыться в моем кошельке.
