Тёмный повелитель (СИ) - Ольга Дмитриевна Силаева
Я беззвучно ахнула.
— Ты…
— Не знаю. Безумием было бы представить, что среди этого хаоса Маркус каким-то чудом оказался рядом со мной и попытался похитить моё тело. Но я помню, что я ощущал.
— Вот почему я видела страх в твоих глазах, когда ты вспоминал об этом, — прошептала я.
Глубокий вздох.
— Что ж, в одном Алистер точно не соврал: у Маркуса нет энергии для переноса. Чьё бы тело он ни желал получить, он бессилен.
Рэй замолчал. Я протянула руку, переплела наши пальцы и сжала.
— Всё будет хорошо, — проговорила я. — Обязательно.
На его непокрытую голову падал снег. Мы стояли рядом в финале дня, полного открытий и предательств, и у меня голова шла кругом.
— Но что бы это ни было, там, на арене, ты не убивал моего отца, — прошептала я. — Не убивал.
— Я сам этого не знал.
— Но теперь знаешь. И знаешь, что тайна бессмертия не утеряна. Что твоя мечта не разбита вдребезги…
Мы посмотрели друг другу в глаза и одновременно завершили:
— И что между нами не всё кончено.
Я распахнула глаза, глядя в расширенные глаза Рэя. Он правда имел в виду то, что сказал? И я тоже?
— Рэй, — прошептала я, — ты и я…
Холодный палец коснулся моих губ.
— Шшш. Пожалуй, хватит стоять на морозе, как думаешь? Пойдём в дом.
Дверь поддалась, едва Рэй коснулся пальцем незаметной пластинки. А потом он притянул меня к себе, пальцы скользнули по пуговицам жакета — и я тихо ахнула, когда его губы накрыли мои.
И обвила его шею руками, жадно целуя его в ответ.
День и его тайны были позади. Сейчас между нами ничего не стояло, и мы с Рэем были совершенно одни в этой ночи.
Мы влетели внутрь холла, как ураган, бешено целуясь. Жакет, небрежно отброшенный, упал на пол, перчатки последовали за ним, и я наконец-то запустила пальцы в густые ореховые волосы, чуть влажные от растаявшего снега.
Рэй и я. Его горячая грудь под рубашкой изысканного полотна, руки, уже скользящие под моей блузкой, знакомый золотой блеск во взгляде.
— У тебя горят глаза, — шепнул он, расстёгивая мой ремень. — Что на тебя так повлияло? Смертельная опасность, новости о твоём отце… или?
На миг мы замерли, полуобнажённые.
— «Или», — прошептала я. — Я и ты. Сейчас я не могу думать ни о чём ином.
Рэй тихо засмеялся. И вдруг поцеловал меня в кончик носа:
— Я тоже.
Когда мы добрались до порога гостиной, на мне не осталось ничего, кроме белья. Мои босые ступни коснулись белого густого ворса, взгляд упал на далёкую лестницу, ведущую на второй этаж, и я поняла, что до спальни мы не доберёмся.
Я прогнулась, упала на спину и встретила Рэя уже на ковре, в одном лишь треугольнике шёлка на бёдрах. Мягкий ворс под лопатками, горячее тело рядом со мной, голые локти, колени, безумные и такие желанные прикосновения… Я замерла, глядя в знакомые глаза и не встречая в них привычной полуусмешки. Дыхание мне не повиновалось, сердце колотилось как бешеное.
— Твой дом, — прошептала я, глядя ему в глаза. — Дом правящего. Дом твоей будущей семьи.
Рэй с неожиданной нежностью провёл рукой по моей щеке:
— Знала бы ты, как это нелепо звучит — «моя будущая семья». Семья агента разведки? Лишь очередной мираж.
Он помолчал.
— Не будь ты и я имперскими агентами, я сказал бы, что хочу от тебя ребёнка. Хочу, чтобы мой сын был рождён от такой матери, как ты.
Я фыркнула:
— Предлагаешь мне стать твоей любовницей, а сам женишься на ком-то ещё? Ну уж нет.
Рэй негромко засмеялся и поцеловал меня.
— Быть может, это лучший момент в нашей жизни, — прошептал он. — И когда-нибудь мы это поймём.
Теряясь в его поцелуях, я чувствовала, как у меня кружится голова — от его слов, от невысказанных обещаний. И от странного сожаления: будь я рождена с сильным даром, не будь на мне прежнего клейма парии, и это всё стало бы моим. Рэй был бы моим. Даже если бы я осталась агентом, это не помешало бы мне выйти за него замуж.
Это не было бы браком по любви, вероятно. Но с кем ещё мы так хорошо будем понимать друг друга?
Лицо Рэя вдруг напряглось. Капля пота блеснула на виске — а в следующий миг я почувствовала, как он поднимает меня в воздух.
— Ты…
— Тихо. А то уроню.
Его пальцы сплелись с моими, и я уже не понимала, вишу я в воздухе или полулежу в его объятьях. Воздух загустел, пронизанный лунными лучами из широкого окна, и я вдруг поняла, какой артефакт использует Рэй. Иллюзию.
И, бросив взгляд на собственные руки, убедилась в этом.
Невесомые рукава из тончайших кружев. Ледяные стрелы, расходящиеся по широкому подолу.
И прозрачная вуаль, упавшая на глаза.
Я была в свадебном платье. В его абсолютной иллюзии, сотканной из чистой энергии. Полупрозрачной, мерцающей так, что любой наблюдатель заметил бы разницу, но сейчас это было неважно.
— Что это? — прошептала я, глядя Рэю в глаза.
— Переодевание. Мы оба играем роли, ты и я. — Рэй наклонился и коснулся моих губ. — Я хочу, чтобы сегодня ты сыграла эту.
— Невинной невесты?
— И очень порочной.
Его руки скользнули к моим плечам, и я одновременно слышала шорох кружев и чувствовала прикосновения к обнажённой коже. Мир вокруг был иллюзией, превращённой в живую сказку сетью лунных лучей, и мне вдруг захотелось, чтобы эта иллюзия стала явью. Чтобы этот дом был моим домом, чтобы Рэй был моим мужем.
…Чтобы отец повёл меня к алтарю и дал своё благословение.
Я не сдержала иронического смешка. И Рэй, словно угадав мои мысли, наклонился надо мной, и я поняла, что он тоже почти парит в воздухе, опираясь одной ногой о тончайшую хрустальную колонну-артефакт.
— Иллюзии, — прошептала я.
— И ложь. Вся наша жизнь — череда ролей. — Взгляд Рэя был тёмным, манящим. — У нас с тобой ничего никогда не получится правильно. Но мы можем прожить… — он коснулся губами моего плеча, — миллион мгновений и миллион миров, где возможна любая идиллия.
— Для чего? — прошептала я совсем тихо.
— Может быть, для того, чтобы ты поняла: именно эта, настоящая жизнь лучше любой ненастоящей сказки. — Рэй коснулся пальцем моих губ. — Но шшш…
Его пальцы, дарящие наслаждение и восторг, скользнули вниз, и я расслабилась, отдаваясь его ласкам, пока лунный свет
