Измена. Ты будешь моей (СИ) - Адриана Дари
Горячая мужественная рука успокаивающе гладит меня по спине и прижимает крепче.
— Что здесь происходит? — Керни уже успевает обратиться, а на его плечи один из солдат накидывает плащ с прорезями для рук, так что оказывается будто в большом балахоне.
Его взгляд лишь мельком скользит по Дикому, лежащему без движения на полу, по щиту, слабо мерцающему между нами, зато очень внимательно останавливается на нас с Рэгвальдом.
Горгулий зад! Как же я сейчас выгляжу! Я же вчера Керни говорила, что между мной и Рэгвальдом ничего нет. А сейчас стою, прижавшись к нему всем телом. К щекам приливает кровь, и я пытаюсь отодвинуться от дракона. Тот неохотно выпускает меня из рук.
— Ваше Величество, леди Селена умудрилась заблудиться, когда все бежали в безопасное место, — спокойно, даже немного лениво, отвечает он. — К счастью, я оказался тут вовремя.
— Снимите щит, — приказывает песец.
— Только если вы пообещаете, что сохраните жизнь Дикому, — Рэгвальд разворачивается всем корпусом к песцу и закрывает меня своей спиной. — Это главное условие.
— Вы считаете, что имеете право выставлять тут условия? — грозный голос Керни прокатился по коридору.
— Это не мое условие, — уверенно говорит мой муж.
— Это моя просьба, — я выхожу из-за его спины и указываю на Дикого. — Он не просто безумный и опасный зверь. Ему всего лишь очень страшно и больно…
Взгляд Керни немного смягчается, но лицо становится очень серьезным и хмурым.
— Что он сказал, Говорящая? — он впервые упомянул об этом при всех.
На лицах солдат и в мыслях двух других песцов шок и… благоговение? Да что я такого сделала?
— Он сказал, что его наказали боги за разрушение портала и лишили человеческой ипостаси, — честно отвечаю я.
Керни медленно кивает и с сочувствием смотрит на Дикого.
— Даю королевское слово, что его жизни ничего не угрожает, пока он не станет опасным для кого-то другого.
Рэгвальд глядит на меня и только после этого снимает щит, но продолжает стоять так, чтобы он мог в любой момент прикрыть меня.
Солдаты надевают магические путы на Дикого и уносят.
— Он просил о смерти, — говорю я, глядя им вслед. — Но… Ваше Величество… Могу ли я сделать одно предположение?
Керни, все еще напряженный и недобро поглядывающий на Рэгвальда, подходит ближе:
— Говорящей можно все, — кратко говорит он и преклоняет колено. — Если я до этого еще сомневался, то теперь я твердо в этом уверен. Жаль, что все эти годы твой дар был скрыт от нас. Возможно, нам удалось бы избежать многих жертв. Теперь, как только исполню свое обещание тебе, я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты осталась в землях моего королевства.
— Нет! — рыком раздается голос Рэгвальда. Или дракона?
Глава 39
Решение
Керни мгновенно оказывается на ногах и сверлит испепеляющим взглядом Рэгвальда.
— Что вы имеете в виду? — уровень напряженности в коридоре взлетел до такой степени, что я его ощущаю кожей.
— Леди Селена жила все это время на территории страны драконов. Значит, ей нужно туда вернуться, — жестко, но с ноткой какой-то непонятной мне эмоции рычит Рэгвальд.
Вижу, как кулаки Керни сжимаются, а на тыльной стороне ладони начинает проступать шерсть. Ох, надо срочно вмешаться, сейчас есть проблемы посерьезнее.
— Благодарю за это предложение, Ваше Величество, — говорю я песцу, а потом обращаюсь к своему мужу: — Я думаю, что сама смогу решить, оставаться мне или нет. Вас это, определенно, не должно никоим образом касаться.
На его лицо наползает тень. Я вижу, как сужаются, яростно блестя, золотые глаза с вертикальным зрачком, а по скулам пробегает рябь из черных чешуек. Так. Надо это останавливать.
— Ваше Величество, все же прошу выслушать меня, — снова поворачиваюсь к Керни. — У меня есть одно предположение… Только предположение, но…
— Я с готовностью выслушаю тебя, — чуть расслабляется песец, но так и не сводит глаз с Рэгвальда.
Я набираю в легкие побольше воздуха и едва касаюсь руки Керни, чтобы переключить его внимание. Срабатывает. Зато Рэгвальд весь напрягается, и мне даже кажется, что я слышу, как скрипят его зубы.
— Мне кажется, проклятье Диких — это просто лишение одной из сущностей. Вы боитесь потерять своего зверя, но никогда не задумываетесь о том, что может случиться наоборот.
Мои слова заставляют Керни сначала нахмуриться, а затем его брови взлетают вверх. Он трет переносицу и спустя пару минут спрашивает:
— Но если это так… То почему МЫ с ними общаться не можем? — он озадаченно смотрит на меня.
— Потому что человек без зверя и зверь без человека — не полноценные оборотни. К тому же они обречены на страдания. Если все так, как я понимаю, то все, кто обитает в окраинных степях, — всего лишь несчастные, которым, возможно, можно помочь, — тихо, не совсем уверенно говорю я.
Я понимаю, что это только предположение. Но если не попробовать, ничего и не будет.
— Я думаю, что это не разговор для темного коридора, где леди Селена только что чуть не пострадала, — говорил Рэгвальд и, придерживая меня за талию, направляет в обратную сторону от той, откуда я пришла.
— Я провожу леди в ее покои, тем более что они находятся в хозяйском крыле, — Керни останавливает моего мужа за плечо.
Немного разрядившаяся атмосфера внезапно опять сгущается, и я предлагаю:
— Давайте все пройдем сейчас в какой-нибудь кабинет? Я была бы не против присесть и немного отдохнуть, — слабо улыбаюсь и отхожу от Рэгвальда так, чтобы его рука не касалась меня.
Керни кивает, и мы втроем извилистыми, порой совсем темными коридорами выходим через какой-то открывшийся портрет в широкий чистый полукруглый холл, залитый послеобеденным солнцем. Я даже предположить боюсь, сколько времени прошло, пока я блуждала и искала приключения в этих коридорах.
Из холла ведет одна широкая двустворчатая дверь и два прохода в противоположные стороны. Керни уверенным шагом пересекает холл, все еще одетый в плащ, по дороге делает рукой знак слуге, который почти незаметно отделился от стены, поклонился и скрылся в одном из проходов.
— Проходите, — он одной рукой легко распахивает массивные дубовые двери в кабинет. — Я сейчас приведу себя в должный вид и вернусь.
Мы заходим к строгое, очень удобно меблированное помещение, в котором одну стену занимаетогромное окно, от самого пола до потолка, другую — шкаф с книгами, расставленными по цветам, а у той, что прямо перед нами, стоит широкий стол из красного полированного дерева. На нем аккуратно разложены несколько стопок бумаг, коробка с перьями и
