Андреа Кремер - Нерушимая клятва
— Даже если оставить без внимания само искушение взломать дверь и попасть в библиотеку, я подумал, что дядин запрет смешит меня и в какой-то степени даже обижает, — продолжал Шей. — Я объездил весь мир, вечно жил в каких-то дурацких интернатах, а тут вдруг попал в фамильное гнездо, а он ни с того ни с сего начал устанавливать правила. Я люблю книги, особенно старые. Я ни одну из них еще не повредил. Эта книга привлекла мое внимание. Я думаю, она принадлежит либо к эпохе раннего модерна, либо ко времени позднего Средневековья, но точно датировать ее я не могу. На ней нет ни логотипа издателя, ни чего-нибудь подобного.
— Да уж, неудивительно.
— Ты ее читала? — спросил он.
— Нет, — сказала я, чувствуя, что мои руки снова затряслись. — Не читала.
— Но ты узнала ее, — предположил он, делая шаг по направлению ко мне.
Я оскалила клыки.
— Отойди. Не приближайся ко мне с этой книгой.
Он перевернул том, чтобы посмотреть на обложку.
— Ты боишься ее, — сказал он, внимательно оглядев книгу и повернувшись ко мне. — Почему ты боишься книги, которую не читала?
Могла ли я сказать ему правду? Перед моими глазами были многочисленные кусочки мозаики, и я понятия не имела, как сложить из них общую картину.
Он приподнял обложку. Я заскулила, и он захлопнул книгу.
— Хорошо, не нужно смотреть на эту книгу. Я понял. Просто хотел тебе карту показать.
— Карту? — переспросила я.
Он кивнул.
— В книге четыре карты. Они на первый взгляд не имеют друг к другу никакого отношения. На них изображены места, расположенные в разных частях планеты. Жаль, — добавил он задумчиво, — что ты не можешь взглянуть, они великолепны. Ты даже представить себе не можешь, как я поразился, обнаружив карту западного региона Северной Америки в такой старинной книге. Знаешь, я даже не удивляюсь, что дядя запретил мне пользоваться библиотекой. Если бы кто-то обнаружил в этой книге доказательства того, что европейцы уже тогда знали, что находится на этом континенте, это означало бы настоящий переворот для исторической науки. Эта книга, вероятно, стоит миллионы.
Он потряс книгу, словно стараясь на вес определить ее стоимость. Я сделала гримасу и стала ждать продолжения.
— Конечно, места там называются иначе, чем сейчас. Вся книга написана на латыни. Но географически их можно узнать. Когда ты наткнулась на меня и этого медведя, я искал на горе вход в систему пещер. Одно время я хотел стать спелеологом.
Кожа моя похолодела. Шей посмотрел на меня и нахмурился.
— Спелеологи изучают пещеры.
— Я знаю, кто такие спелеологи, — сказала я. — Ты искал Халдис?
Он удивленно заморгал.
— Да, на карте так и написано, Халдис.
Я подумала, что мне следует бежать.
— Если ты не читала книгу и не видела карт, откуда же тебе известно название Халдис? — спросил Шей. — Я перечитал все путеводители для пеших туристов и внимательно изучил топографические карты, но только в дядиной книге нашел упоминание об этой горе и пещере.
Он снова посмотрел на книгу. Я видела, как ему хочется ее открыть, чтобы еще раз взглянуть на иллюстрации, которые он только что описал.
Я смотрела на него не отрываясь и набиралась решимости сказать то, что, я чувствовала, необходимо было сказать. Я гадала о том, как сложится моя судьба после того, как я открою ему секрет.
— В мои обязанности входит охранять пещеру Халдис от наших противников, Ищеек. Это не только мой долг, но и обязанность всех остальных Воинов, живущих здесь.
Я пристально посмотрела на название, вытисненное на обложке книги крупными черными буквами. Там было написано «Bellum omnium contra omnes».
Я закрыла глаза, но буквы цвета черного дерева не исчезли. Казалось, теперь они были выцарапаны на внутренней стороне моих век. Запретные слова эхом звучали в ушах.
Война всех против всех.
Глава 14
Поляну понемногу заполняли тени, превращая яркий зеленый цвет папоротников в блеклые оттенки серого и голубого.
— Ты подумал, это Гоббс написал, не так ли?
Я вгляделась в тьму, сгустившуюся меж сосновых стволов. У меня возникло опасение, что, возможно, там кто-то прячется.
— Вот почему ты взял книгу.
Я слышала звук шагов Шея, его ботинки шаркали по земле.
— Да. Я подумал, что нашел неизданный вариант трактата. — Голос у Шея был невеселый. — Я очень сильно обрадовался, по правде говоря. Но, должен признать, я не успел ее прочитать. Меня увлекли карты. Кроме того, мое знание латыни оставляет желать лучшего. Чтобы перевести ее, потребуется немало времени. — Я слышала, как он барабанит пальцами по кожаному переплету. — Значит, это не Гоббс, так получается?
— Нет. — Сгущающаяся тьма скрыла мою улыбку. — Это точно не Гоббс. Убери ее.
— А откуда ты знаешь о существовании этой книги? — спросил Шей с оттенком нетерпения в голосе.
— Я знаю только, что мне нельзя ее читать. Под страхом смерти. Убери ее немедленно, — успела потребовать я, прежде чем у меня перехватило горло.
— Как может чтение книги соотноситься со смертным приговором? — снова спросил он, запихивая книгу в рюкзак.
Я взяла его за руку.
— Пойдем. Мы не можем разговаривать об этом здесь.
— А куда мы идем?
Пока мы выбирались из сада, Шей споткнулся, не заметив лежащий камень, и слегка налетел на меня.
— Мы идем к машине.
— Ты хочешь пойти к своей машине? — спросил он, крепче сжимая мои пальцы.
— Ну, не за тем, о чем ты думаешь, — заметила я, но не стала высвобождать руку. — Нам нужно место, где нас никто не услышит.
Когда мы добрались до джипа, я открыла дверь Шею, обошла машину кругом и забралась на водительское сиденье. Усевшись, я положила голову на руль.
— В чем же тут все-таки дело, Калла? — спросил Шей, и я услышала, как он расстегивает рюкзак. — Что это за книга?
— В ней содержится знание, слишком сильное для всех, кроме Хранителей. Это самый священный из их текстов.
— Значит, мы снова вернулись к Хранителям. Теперь ты расскажешь мне, кто они такие?
— Я расскажу тебе о войне.
Я подняла голову и вгляделась в темноту, которая постепенно окутывала школьную автостоянку.
— Похоже, ты угодил в самый эпицентр. Но я не знаю почему.
— Из-за этого все тут такое странное? — спросил он, наклоняясь ко мне. — Из-за того, что здесь идет война сверхъестественных сил, о которой я ничего не знаю?
— Да, — ответила я. — И ты попал на нее по причине того, с кем ты.
— Ты имеешь в виду себя? — В его голосе была некоторая доля насмешки, которую я уловила.
— Не только. Твоего дядю тоже.
— Боско? — выпалил он удивленно. — А какое отношение бизнес-консультант и миллионер имеет к этому миру?
— Относительно него я не вполне в курсе дела, — сказала я, проводя рукой по краю сиденья. — Нас представили друг другу в пятницу вечером в «Эдеме». Мне ясно дали понять, что он — важная фигура в нашем мире. Он — Хранитель. Причем влиятельный. Достаточно влиятельный, чтобы приказывать тем, кто отдает приказы мне.
— Да что ты такое говоришь?
Я обернулась, чтобы посмотреть на него, в его вопросе послышалась глубочайшая тревога. Даже в наступившей темноте было заметно, как побледнело лицо мальчика.
Я вздохнула.
— Прости, Шей. Твой дядя. Он не человек. И он не брат твоей матери. Я не знаю, зачем он возит тебя с собой. Никто из Воинов никогда не слышал, чтобы человек жил с Хранителями, пока не появился ты.
— Ты ошибаешься, — заявил он. — Я знаю Боско почти всю свою жизнь. Может быть, я и не слишком часто видел его, пока рос, но он определенно человек.
— Я не ошибаюсь. Хранители похожи на людей, но они не люди.
На шее юноши вздулись вены.
— Если они не люди, то кто же?
— Они — Древние, в которых земное объединилось с божественным. Они полны магии. Можно сказать, они что-то вроде ведьм.
— А ведьмы разве не люди? — уставился на меня Шей. — Я имею в виду, разве ведьмы и черные маги не одно и то же?
— Люди живут на земле относительно недавно. Среди них есть те, кто следует языческим обрядам. Они называются ведьмами или колдунами, но здесь совсем другое дело, — ответила я, не спуская с него глаз. — Древние обладают властью очень и очень давно. Люди смертны, они хрупкие создания. С Древними все иначе. Они жили на земле до того, как люди придумали время и рассказы о ведьмах и колдунах. Они перемещаются между двумя мирами — нашим и миром духов. Хранители защищают наш мир, у них есть сила и власть, позволяющая его защищать. Они правят миром, не дают ему распасться на куски. Они просто позволяют людям полагать, что все у них под контролем. Интересы Древних лежат в другой плоскости, если сравнить их с тем, что обычно ценится людьми.
Шей хлопнул руками по крышке бардачка.
— Хорошо. Ради спора я готов с этим согласиться. Ты называешь их Древними или колдунами. Но ты сказала, что мой дядя — Хранитель. В чем разница?
