Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)
Но те продолжали стоять навытяжку, усердно пялясь на безопасника. Он хмыкнул, и кончик его полных губ приподнялся в кривой ухмылке, от которой и я судорожно сглотнула горькую от страха слюну. Зрелище разворачивалось не для слабых духом, я к нему отнюдь не готова.
— Всем все понятно?
— Так точно, эсар Биана! — грянул единогласный ответ, а я вздрогнула от этого рева.
Он взглядом прошелся по остальным и неожиданно зацепился за мой. Судя по ощущениям, мои глаза стали круглыми как блюдца. Сначала его взгляд скользнул дальше, но в ту же секунду метнулся обратно ко мне. Я обомлела: все — догадался, что я женщина. Но Тарий Биана не зря слыл непредсказуемым. Глаза-бриллианты вспыхнули таким ярким огнем, что мне захотелось зажмуриться. Его губы снова искривились в подобие улыбки, а я краем уха услышала, как стоящие вокруг меня мужчины, в страхе сделав глубокий вдох, затаились.
И он их не подвел. Невероятный взгляд вернулся к окровавленным неудачникам и скрежещущий голос вновь нарушил могильную тишину в столовой, разбавленную лишь шумом двигателей корабля.
— И, кстати, в качестве наказания вы пятеро лично будете заниматься спасенными женщинами. В любом их состоянии.
Мужчины вокруг меня выдохнули, как мне показалось, со злорадным облегчением. А злополучная пятерка потрясенно застыла. Стоящий в середине врач с нескрываемой мольбой в голосе потрясенно выдавил:
— Но, эсар, мне всего сорок шесть, мне еще двести лет…
— Дураки свободу не заслуживают, — оборвал его Тарий. — Зачем она тебе, Севаро, если ты, забыв обо всем, затеял драку?
— Но это не я первый начал, — вскинулся медик, обращаясь к Тарию. — Ваши штурмовики первыми… — судя по изморози, которой покрылись зеркальные глаза Тария, зря этот Севаро упомянул о штурмовиках.
— Сараш уже был? — Биана подошел к нему снова, поинтересовавшись бесстрастным голосом, и от Севаро донеслось смущение, парень согласно кивнул. А Тарий между тем удовлетворенно припечатал. — Значит, ты половозрелый илишту и вполне способен войти в обязательство любой из тех женщин.
Биана медленно развернулся и пошел на выход. Все продолжали стоять навытяжку. Шеран, бросив последний, сочувствующий, как я поняла, взгляд на Севаро, тоже удалился. Только после этого присутствующие расслабились и зашевелились. Севаро заметно дрожал, приложил пальцы к ране на шее, потом глянул на кровь и выбежал из столовой. Остальные четверо виновников драки, не глядя друг на друга, тоже ушли один за другим. Скоро вся столовая опустела, только мы с Фисником остались. Я не выдержала и спросила:
— Эс Лека, а что означает 'сараш'?
Тот, несмотря на все произошедшее, усмехнулся, добродушно глядя на меня, и ответил:
— Сараш — это первая эякуляция, несущая в себе живое семя мужчины. До этого мужчина бесплоден и считается юношей. Когда проходит первый сараш, мужчина официально становится половозрелым и способным составить полноценную пару женщине. С этого момента он может уйти на мужскую половину и хранить свободу, пока не решит, что готов завести семью, или не придет положенное по закону время. Что-то похожее на второй этап у тсареков, после которого вы становитесь половозрелыми и способными принести потомство. Так и у нас, илишту только к тридцати-сорока годам созревают, чтобы произвести на свет потомство.
Я не поняла смысла всего сказанного и тут же переспросила о том, что больше всего зацепило:
— На мужскую половину?
Фисник хмыкнул и кивнул. Пояснять что-то дальше он не стал. Зараза!
Глава 13
Спустя сутки с той весьма запомнившейся драки все вели себя тише шурков и так же сновали по кораблю, стараясь не попадать эсарам под руку и на глаза. Наш корабль двигался к тому квадрату, из которого был получен последний сигнал бедствия.
В столовую по окончании работы я отправилась без компании Фисника, которого Шеран зачем-то вызвал, и хоть без наставника не совсем привычно было, но после сытного ужина настроение медленно поползло вверх, да и весь сегодняшний рабочий день прошел без эксцессов — было чему радоваться. Я шла, разглядывая уже очистившиеся от старой кожи ладони и 'трещины', которые разбегались выше по рукам. Такое происходило по всему телу. Но пока только ладони радовали розоватой новой кожей.
Быстро шла по коридору, мечтая поскорее добраться до своей каюты и наконец-то полежать, лихо завернула за угол и в этот момент врезалась в чью-то твердую как камень грудь. От столкновения такой силы шлепнулась на пол, ударилась копчиком и зашипела от боли, ругаясь про себя: 'Что за невезение! Сколько можно?!'
Подняв голову, все еще сидя на полу, наткнулась на раздраженный взгляд Тария Бианы… 'Бескрайние небеса, сжальтесь над моей беспечностью! Пусть, пусть он, как обычно поступают илишту, идет себе дальше!' — мысленно молила я, сжимаясь от страха, и он уже хотел было пройти, будто не заметив, но тут я почувствовала, как внутри у него что-то дрогнуло. Жалость, кажется… Остановился, повернулся и протянул мне руку, чтобы помочь встать. Еще не веря своим глазам, автоматически протянула ладонь и почувствовала рывок вперед. Не ожидала, что безопасник настолько сильный, а он, видимо, — что я настолько легкая: накладные плечи значительно меня увеличили. Теперь мы стояли друг напротив друга, продолжая держаться за руки. Попыталась вытащить из его внушительной лапы свою ладошку, но — странное дело — не вышло, словно наши ладони — полярные магниты, между которыми чрезвычайно сильное притяжение.
Не веря своим ощущениям, опустила взгляд и уставилась на наши сомкнутые руки. В этот момент Тарий Биана будто отмер, буквально вырвал ладонь, мгновение смотрел на меня словно на привидение и толкнул в грудь. От силы толчка я пролетела пару метров, кувыркнулась через голову и, распластавшись на спине, замерла. Но этим не закончилось: с диким яростным шипением ко мне кинулся Биана, на ходу выхватывая из чехла на поясе лазерный меч. Секунда — и мерцающее энергетическое острие нацелилось мне в грудь. Вскрикнув от ужаса, я вжалась в пол и зажмурилась, в любой момент ожидая, что разрежут пополам…
Надо мной раздался удивленный голос командора эсара Яната Дина:
— Тарий, что происходит? Чем тебя так разгневал этот бледнолицый?
Я краешком глаза позволила себе взглянуть на Тария и сделать, возможно последний в жизни, глоток воздуха. Биана, казалось, раздумывал — убить меня или дать пожить? К счастью, разум победил над кровожадностью, он деактивировал и убрал на место меч. Затем спокойным голосом, как ни в чем не бывало, ответил:
— Обычная история, эсар Янат, — учил чужака вежливости.
