Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)

— Нет, мне у вас неплохо живется, не тороплюсь менять хозяев. Просто я в жизни мало что видел, хочу повидать побольше миров, узнать много интересного, встретить разные расы и, вообще, любопытно все окружающее.

Фисник улыбнулся, продемонстрировав клыкастую, но приятную и добрую улыбку, затем встал и отошел чуть в сторону. Послышалась возня, и я поняла, что наставник вновь принялся за работу. А его эмоциональный фон порадовал удовлетворением и внутренним спокойствием. Поймав его хорошее настроение, снова решилась на вопрос:

— А сколько вам лет, эс Лека?

Молчание, а потом странно усталый ответ:

— Двести сорок семь, Есь! Между нами чья-то целая жизнь.

— Моему папе было триста, когда его убили, — не сдержалась я, прокомментировав услышанный возраст.

— А за что его убили?

— Узнал один секрет, который хотели знать и другие, — не могла не ответить наставнику. Очень добрый и отзывчивый мужчина — как мой папа был.

Снова задумчивое молчание наставника, а потом он озвучил скорее вывод, чем вопрос:

— А теперь ты прячешься у нас?

Я промолчала, но раз уж у нас такие беседы пошли, снова спросила:

— Эс Фисник, а у вас есть жена? Дети? Мне кажется, вы будете потрясающим отцом…

До меня дошло сразу несколько эмоций: страх, боль, тоска и глубокое чувство одиночества. Снова раздумье, а потом очень расплывчатый ответ:

— Нет, Есь, я не женат! Но это мой последний рейд, по законам илишту наши мужчины и женщины обязаны к двумстам пятидесяти годам обязательно создать союз и взять на себя обязательства. Ради своей расы и продления жизни нашему миру.

— Наставник, вы так сказали, будто вас ожидает тюремное заключение — не меньше?!

Фисник уже привычно задумался над ответом и очень тяжело вздохнул:

— Ну, наверное, по-другому это не назовешь… если не повезет с женой.

У меня от изумления даже разъемы сошлись — наконец. Очень осторожно поинтересовалась:

— Эс Лека, а те женщины в… хм-м… той комнате, где напряжение снимают, похожи на обычных женщин илишту?

Фисник потоптался неподалеку, а потом возмущенно ответил:

— Конечно, похожи, с них прототипы и сделаны. Разве мы извращенцы какие?

Я закончила последние манипуляции, при этом заявив:

— Тогда странно слышать, что союз с вашими женщинами — это тюрьма. Вот лично мне показалось, что ваши женщины мягкие, уступчивые и готовы выполнить любую прихоть…

Фисник расхохотался — громко и заливисто.

— Кто-то предыдущие настройки забыл стереть. Было бы любопытно взглянуть, кто именно пытается подменить реальность иллюзией — это опасно для жизни. И вообще, я считаю, глупо жить в вымышленном мире: надо иметь мужество, чтобы смотреть правде в глаза.

Его слова снова вызвали раздражение и путаницу в мыслях, но фонтан моих вопросов перекрыл сигнал зума наставника, который, прослушав короткое сообщение от собеседника, направился на выход, предупреждая:

— Эс Есь, заканчивай сам, а меня в рубку вызывают. После того, как ты нашел шурков, корабль почистили, дезинсекцию провели, но там что-то полетело. Ты — молодец, кстати, в медотсеке все правильно сделал. Эсар Адива тобой доволен.

Звуки его шагов и голоса удалились, а я неторопливо все протерла, закрепила для надежности, а потом вытерла руки, перевернулась на живот и уже хотела выбраться наружу, но замерла, заметив несколько ошметков кожи на тряпке. Хм-м, похоже, линька подошла к завершающему этапу, и теперь я каждый день начну нести вот такие потери в своей маскировке. Вопрос: 'А что дальше?' встал как никогда остро.

Тяжело вздохнув, полезла наружу из-под днища автопогрузчика. При этом вытирая пол светло-серым костюмом. Снова придется сдавать в чистку, а значит опять переклеивать мужские накладные плечи.

Я уже почти вылезла наружу и сейчас на коленях, аккуратно, чтобы снова не удариться многострадальной головой, протискивалась в очень неудобном и неловком положении — кверху задом. И именно в этот момент почувствовала чужие эмоции: любопытство, крайнее удивление, а потом шквал презрения и отвращения. Что-то подсказало — последнее чувство направлено не на меня, а на обладателя этих эмоций.

От неожиданности вновь больно ударилась. Устало села и, потирая затылок, расстроенно и зло уставилась на того, кто стал причиной новой головной боли. На меня еще более злобно, чем сама мгновение назад, смотрел Шеран Адива собственной персоной. Нарисовался — не сотрешь! Недолго лелея свою боль, вскочила на ноги и вытянулась в струнку: за прошедшие девять дней уже привыкла таким образом встречать представителей высшего офицерского состава экипажа. Мы посверлили друг друга взглядами, а затем он — видимо, решив оскорбить меня или задеть за свои, испытываемые непонятно почему, чувства — прорычал:

— Мне кажется, вы слишком мало работаете и много едите. Теперь понимаю, почему вопрос — за чей счет будет ваше питание — стал для вас решающим при подписании контракта. У вас слишком толстый зад… Вы и внешне на мужика с трудом тянете, а уж отъелись за последнее время так, что скоро совсем обабитесь…

Если бы не старая кожа, я бы покраснела и выдала себя. Сейчас же тупо пялилась в сверкающие яростью глаза и молчала, но не выдержала накала его эмоций и опустила голову, вперившись в мощную мускулистую грудь в светло-сером кителе. Он постоял еще мгновение, а потом, резко развернувшись, быстро ушел. А зачем вообще приходил?

Чуть позже вернулся Фисник и, улыбаясь, первым делом спросил:

— Ну что, эсар Шеран приходил сюда? Он решил лично выразить тебе благодарность за то, что ты своевременно шурков обнаружил. Эти грызуны, похоже, к нам с той станции пробрались, на которой тебя нанимали.

Я неуверенно кивнула Фиснику, но тот не заметил моего упаднического настроения.

Пару дней назад нечаянно забрела в одно удивительное место. Смотровая площадка! Небольшая, но создавалось ощущение, будто выдвинута вперед корабля, и ты словно летишь в необозримом пространстве космоса, машешь пролетающим звездам руками, а они тебе в ответ подмигивают.

Закончив работу, я решила сходить туда снова, просто чтобы отрешиться от всего и побыть в одиночестве. Устала от суеты вокруг, чужих чувств и эмоций.

Глава 12

— Ну что, Есь, — мы прибыли в заданный сектор, — Фисник, радостно потирая ладони, сообщил новость.

— Значит, сегодня найдем потеряшек? — я со все возрастающим любопытством уставилась на наставника.

— Нет! — тот отрицательно помотал головой. — Наши спецы проследили аварийный сигнал только до определенного квадрата, сейчас мы туда летим. Потом придется методично обследовать планеты и пространство. Что с ними стало — пока не понятно… Всякое может быть. И на выяснение может уйти еще много времени.