Метель, или Барыня-попаданка. В вихре времени - Наталья Алексеевна Добровольская
Несколько раз приходили с рождественскими колядками деревенские ребятишки, видимо, прослышавшие о хорошем приеме и угощениях барыни. Держались они уже более вольно, пели веселее, разглядывая убранство комнат, о котором шло много разговоров.
И песни их стали решительными:
Коляда, коляда,Накануне Рождества!Тетенька добренька,Пирожка-то сдобненькаНе режь, не ломай,Поскорее подавай,Двоим, троим,Давно стоим,Да не выстоим!Печка-то топится,Пирожка-то хочется!
И продолжали под общий смех и осуждающий взгляд Лукерьи:
Маленький хлопчикСел на снопчик.В дудочку играет,Колядку потешает.Щедрик-Петрик,Дай вареник,Ложечку кашки,Кольцо колбаски.Этого мало,Дай кусок сала.Выноси скорей,Не морозь детей.
Но получив свою порцию угощения, они со смехом и разговорами выбегали из поместья, чтобы передать свои впечатления всем желающим их услышать.
Об одном жалела учительница, что нельзя заснять и записать все святочные действия вживую, но вспомнив, что ее учили скорописи, успела зафиксировать за ребятишками все их присказки и песни, решив издать их в будущем. Позже она выставила свои записи в Сети, и даже получила одобрительные отзывы о точности воспроизведения обычая.
Педагог знала, что интерес к русскому творчеству начинает зарождаться сейчас в дворянской среде. Ведь как раз в это время один из знаменитых собирателей русского фольклора, Александр Николаевич Афанасьев, начинает записывать русские сказки, которые позднее, в 50–60 годах девятнадцатого века, объединит в самый известный и полный сборник под названием «Народные русские сказки». А сейчас она могла не читать, а наяву слушать эти сказки из уст Лукерьи, которая знала их во множестве и рассказывала по просьбе Натальи долгими зимними вечерами.
Она была очень благодарна преподавателям, людям еще советской школы, которые учили не за страх, а за совесть, воспитывая настоящих будущих учителей, а не «менеджеров от образования», которые заполняют постепенно современные школы, вытесняя старую гвардию. Именно они научили и играть на пианино, и рисовать, и делать разные поделки, привили интерес и желание учиться всему и всегда, впитывать все новое и интересное, за что все их воспитанники были им безмерно благодарны.
Святочные дни прошли очень насыщенно, и Наталья в будущем провела со своими детками классный час в стиле рождественских посиделок, показав им святочные гадания и разучив несколько колядок посмешнее и покороче, чем вызвала огромный интерес. Чувствуется, пойдут они по соседям с этими песенками, выпрашивая угощение, ну что ж, пусть они так поразвлекаются, не все рэп петь иноземный, чуждый нашей культуре.
Принесла Наталья из прошлого и прялку, которая так не вовремя сломалась у Лукерьи, что вызвало ее нешуточные страдания. Она хотела попросить наладить ее трудовика, Сан Саныча, который мог отремонтировать все что угодно, даже, пожалуй, и летающую тарелку с вечным двигателем, если бы они ему попались в руки. Но тут ей попался навстречу историк Андрей Александрович, который, как легавая собачка, в прямом смысле слова сделал стойку на прялку и чуть ли не выхватил ее из рук, умоляя уступить ее и уверяя, что сам ее отремонтирует. На робкие возражения, что вообще-то надо вернуть вещь владельцу, он заверил, что принесет такую же, но современную, еще лучшую. На недоуменный вопрос, а в чем же разница, он прокричал, что это подлинник, раритет, а то – современность, новодел, и умчался, прижимая прялку к груди, видимо, боясь, что Наталья передумает.
Он действительно сдержал свое слово и принес прялку, очень похожую на вещь Лукерьи, но более современную, еще не обжитую, не впитавшую в себя тепло ее рук. Он заплатил за прялку очень большие деньги, сказав, что успешно продал ее в музей. Но чувствуя, что он оставил ее себе, Наталья денег брать не хотела, так как знала, что у него большая семья, и часть заработка он отдает старшему сыну на ипотеку. Он вспылил, стал говорить, что и так благодарен, короче, сторговались они на половине суммы, что вполне обоих устраивало.
Но, даже несмотря на то, что в будущем у учительницы было много приятных хлопот и встреч, она с нетерпением старалась как можно чаще возвращаться в прошлое, тем более и Натали была уже не так напугана теми краткими моментами, когда и она попадала в будущее.
Наталье нравились простые заботы людей, их чистота и даже некоторая наивность, прямодушие, нравилось, что люди общаются через настоящие письма, а не через виртуальные послания, нравились натуральные продукты, чистый воздух, все то, что ушло из нашей современной жизни. А Натали привлекали необычные вещи будущего, которыми она уже не только любовалась, но и потихоньку начинала пользоваться.
И тут в прошлом свершились два события, которые во многом изменили дальнейшую жизнь – в город вошли военные, Натали нашла себе помощницу и – о, чудо, появился коллега-попаданец! Но обо всем по порядку.
Глава 19. Миша и его непростая чиновничья жизнь
У Моисея, Монечки, в миру Михаила, была настоящая еврейская мама – Софья Моисеевна. У нее всегда было два мнения – ее и неправильное, все распоряжения должны были строго выполняться всеми домашними. Бороться или ослушаться было невозможно – Софья Моисеевна шла, как танк.
Первым сдался и перестал сопротивляться муж, Иван Иванович. Как свела судьба простого скромного русского рабочего парня и еврейскую девочку-«ботаника», не помнил уже никто, но факт был фактом – плодом их связи и явился Монечка.
Иван даже, как истинный джентльмен, женился на Сонечке, чего она и не ожидала вовсе. После рождения сына и наследника Иван попробовал поначалу выступить, как настоящий сильный мужчина, отец и воспитатель, но напор Софочки был таким мощным, она так активно закрывала своей немалой грудью ребеночка, что муж быстро сдулся и отступился, а затем тихо и незаметно вообще покинул семейное гнездо.
Да и Софочке он уже и не был нужен, всю свою любовь и заботу она отдавала своему ненаглядному Монечке. Так что он рос типичным «мамсиком», как называют таких мужчин современные
