Швец. Второй шанс для бандита (СИ) - Серж Олли

Прикрываю глаза, отдаваясь захлёстывающим тело, горячим волнам. Главное — сейчас не признаться ему в любви…

Глава 33. Почти признание.

Швец

Если бы я был животным, то нашёл бы эту женщину по запаху. Тонкому, уникальному, от которого вся мужская сущность во мне становится в стойку и требует немедленно присвоить.

Я не собираюсь делать ей ребёнка? Я вру, конечно. Но не буду. Это, к черту, уже совсем за гранью. Она попросила. Она доверилась. Она больше всего хотела бы уйти, мать ее!

Я понимаю, чувствую, что Варвара не соврала про то, что кроме меня ни с кем не спала. Слишком смущена, отзывчива, естественна. С количеством мужиков неизбежно нарастают сексуальные сценарии поведения, выгодные позы, предпочтения. На каком-то количестве женщины становятся так друг на друга а этом похожи, что теряют вкус.

У Вари он особенный. От него я схожу с ума и творю дичь. Задолбала неопределённость. Тошнит от постоянного ожидания двойного дна. Ещё больше тошнит от намеренной пустоты. Я стал больным параноиком. Но и впервые в жизни я не хочу доломать женщину. Мне хочется, чтобы она сама сдалась. Чтобы все беды свои ко мне бежала решать. Я же за неё порву. И секс этот совсем сейчас не к месту, но и облизываться не могу больше! Измучила меня совсем…

Ее фигура теперь другая. Не по-девичьи тонкая, а по-женски аппетитная. Да, я все помню. Грудь больше — теперь полностью заполняет ладонь, круче бёдра, мягкий, подрагивающий животик со шрамиками. Я понимаю, что их оставила наша дочь. Прижимаюсь к ним губами и соскальзываю поцелуями ниже. По ткани влажных трусиков к налитым от возбуждения губкам. Варвара со стоном выгибается и поощрительно вцепляется ноготками мне в загривок.

— Саша…

Ее бёдра взлетают вверх и вибрируют. Прижимаю их обратно к кровати. Окончательно теряя адекват, рывком привстаю на локти и нависаю над Варварой, заглядывая в расфокусированные глаза с поволокой. Коротко касаюсь губами губ. Наши дыхания смешиваются. Отвожу трусики в сторону и вдавливаюсь членом снизу. От ощушения пульсирующей, горячей влажности едва не кончаю. Ммм… Хочется врезаться одним толчком по самые яйца. Разрядиться, а потом уже с чувством, с толком, с извратами трахать эту повзрослевшую девочку всю ночь. Чтобы на утро не могла встать из постели.

— Саша, осторожно, — стонет Варя и истерично дышит.

Да я и сам уже чувствую, что врезаться не получится. Узенькая, как девочка. Порву ж. Капец…

— Расслабься, маленькая, это же я. Ты — моя… — нетерпеливо рычу ей на ушко. Впиваюсь легким укусом в мочку и ещё немного вхожу.

— Саша… — сжимается Варвара. — Больно… — панически. — Я отвыкла…

Едва сдерживаю стон разочарования. Не могу больше! Но…

— Будем снова «привыкать»… — шепчу в ответ.

Прижимаюсь к ее подрагивающим губам в глубоком поцелуе, и пока Варя отвлекается на наше долгое кружение языков, резко подаюсь бёдрами вперёд, наконец, заполняя ее полностью. Тихо вскрикивает и вспарывает ногтями мои плечи. Как первый раз, ей Богу!

— Все, все, — успокаивающе скольжу губами по ее скуле. — Больно?

— Нет… — все ещё испуганно выдыхает она и привстает, настороженно следя за тем, как я сжимаю ее лобок и начинаю выводить узоры пальцем по нежной плоти.

Даю осторожный толчок. Варя со стоном падает обратно на спину и выгибается, переставая судорожно сжимать мой перевозбужденный член своими мышцами. Ну наконец-то…

Теперь уже не щадя, я подхватываю ее под колено, раскрывая для себя ещё сильнее и разгоняюсь. Превращаюсь в инстинкты. В мужское, оголодавшие по своей женщине тело. Толчок, ещё, с оттяжкой ещё один. Да, хочу ее ещё глубже. Сильнее, ритмичнее. Выхожу и разворачиваю Варвару к себя спиной, ставя в «догги».

Моя девочка уже совсем обмякла и не сопротивляется. Покорно ложится щекой на подлокотник дивана и, постанывая, прогибается, раскрываясь для меня.

Врезаюсь и разгоняюсь. Так, как хотел. Глубоко и целиком. Это нереально круто. От остроты ощущений немеет затылок, а по телу прокатывается предоргазменная судорога. Прижимаю Варвару к себе спиной, стискиваю ее грудь и впиваюсь поцелуем в нежную кожу за ушком.

— Ааа… ммм… Саша… — звучит для меня эта девочка.

Хорошая. Моя. Только моя.

Кладу руку на ее горло и чуть придушиваю, чтобы быстрее кончила. Потому что сам уже больше не могу сдерживаться. Накрываю своими губами ее распахнутый в шоке ротик, даю ей несколько жестких подач и чувствую, как Варвару накрывает.

Смотреть, как она кончает — отдельное удовольствие, но это ещё сегодня будет. И не раз.

Отпускаю ее шею на свободу. Снова загибаю Варю лицом в диван и с трудом уговариваю себя не делать то, за что она уже через пол часа меня возненавидит. Выскальзываю в самый последний момент и заливаю спермой ее попку, губки и трусики. Мысленно кончаю второй раз от идеальности этой картинки. У всех свои фетиши.

Падаю рядом с Варей и укладываю ее к себе на грудь. Убираю с лица влажные волосы, целуя в висок.

— Жива, маленькая?

— Нет, — тихо хнычет она. — Ты — зверюга, Швецов.

Я напрягаюсь.

— Больно?

Не может быть же! Она была мокрой «насквозь». Или как?

— Много… — восторженным шепотом. — И синяки будут.

Выдыхаю… Губы сами удовлетворенно ухмыляются. Черт, но про синяки это точно.

— А мне мало… — отвечаю, прижимая Варю крепче. — Очень мало, маленькая. Как будем решать?

Она открывает глаза. Сталкиваемся взглядами. Ее — такой уязвимый, глубокий, растерянный, что я не выдерживаю и прикрываю веки. Ооо…

В моей груди начинает распирающие ныть что-то большое и удушающе-горячее. Незнакомое…. Или позабытое. Похожее на страх потерять что-то очень ценное. Оно просится наружу, и я, не зная, как его выпустить, просто сжимаю Варины волосы на затылке и заставляю ее прижаться к моим губам поцелуем.

— Не бойся меня никогда, — шепчу, сам не осознавая, что говорю и обещаю. — Даже если ты меня предашь, я клянусь, что не трону…

Глава 34. Статус: «все сложно».

Варя

Ночь с Сашей… Веду полотенцем по синякам на бёдрах, словно пытаясь их стереть. Потому что на самом деле они не на бёдрах. Они на моем сердце.

Будет ли когда-то в моей жизни такое утро, когда я смогу открыто и искренне после ночи сумасшедшего секса признаться своему мужчине в любви и буду уверенна, что получу такое же признание в ответ? Я уже сама не верю, что будет.

Надеваю халат и усмехаюсь. Хотя, с другой стороны, если захотеть оправдать и заумно порассуждать о разных языках любви мужчин и женщин, то можно сказать, что Сашино признание гораздо ценнее, чем обычное «я тебя люблю». Ведь что выберет любой здоровый человек: жизнь или любовь? Правильно. Жизнь. Так по какому поводу тогда агония?

Нет, я все понимаю. Я не разучилась ловить от Швецова маленькие, греющие женскую душу нежности. Но: «я тебя не убью» это уже перебор. Страшно то, что в его голове в принципе существует подобная мысль. Вот уж успокоил так успокоил. Хотя… Как говорила мама: «ну а что ты хотела, от уголовника?»

Нет! Саша — не уголовник. Просто люди не выбирают, где родиться. Им приходится выживать. Да и большие деньги — это всегда риск и специфический характер. Вот я — сердобольная дура, потому у меня их и нет.

Зато есть характер. Или его тоже нет? Господи, что мне делать? Требовать разрешения уйти или остаться… А куда идти? Что это даст? Ладно, не мне, Машке? А если остаться, то это значит смириться с правилами Швецова и больше никогда не иметь права на вот эти эмоции, которые делают человека сложным и живым.

Упираюсь руками в край раковины и смотрю на своё отражение в зеркале. На шее засос. Я — практически далматинец…

До конца предвыборной ждать ещё долго. Марья окончательно привыкнет к отцу. Но, с другой стороны, я лично обещала журналистам стать женой Швецова…

— Варвара… — в дверь раздаётся стук. — Мы тебя завтракать ждём. Мне ехать пора…