Франциска Вудворт - Туман: год Волка (СИ)

— Харольд, а почему Владислав все время ходил в обличье…, - Я не знала, как объяснить и показала на его лицо, — а после превращения в кабинете, не возвращает себе прежний вид?

Он усмехнулся:

— Может, не хочет тебя пугать? — полушутя, полусерьезно ответил он.

— Меня больше напрягает его теперешний вид, — сказала я хмуро.

Харольд поднял брови от удивления:

— Разве ты раньше его не боялась? — удивленно спросил он меня.

— Мне не был страшен его внешний вид, меня пугали его глаза.

— А что не так с его глазами? — удивился он. — У меня такие же и ты меня не боялась.

— О нет! — улыбнулась ему я. — У вас они необычайно мудрые и добрые, а у него…, - у меня не находилось слов, чтобы объяснить и выразить свои ощущения. — У него они холодные, как осколки арктического льда. Это глаза существа, который прожил долгие-долгие годы, и они не были счастливыми.

Харольд молчал, внимательно и серьезно смотря на меня.

— Ты многое видишь, девочка, — сказал он задумчиво. — А что еще ты можешь сказать?

Я задумалась, а потом медленно начала говорить:

— Мне кажется, его мало что трогает и интересует. Он отстранен и холоден, его ничто не удивляет и не выводит из себя.

Харольд улыбнулся:

— Но ты-то его способна вывести из себя, — сказал он мне, намекая на то, когда он в бешенстве приказал отправить меня на кухню.

Увидев, что я его поняла, он продолжил:

— Я его в таком гневе не видел уже долгие годы, — потом подумав, добавил, — очень долгие годы.

— Вы что же мне предлагаете? Планомерно доводить его до бешенства?! — с шутливым возмущением спросила я.

Он засмеялся. Затем, успокоившись, продолжил:

— И я бы не сказал, что ты его не интересуешь.

Видя мое непонимание, он пояснил:

— Я замечал, как он смотрит на тебя, когда ты не видишь.

— Это от того, что звук моего сердца раздражает его. Это он сегодня так сказал, — объяснила я.

Харольд покачал головой:

— Он бродил возле твоей комнаты, когда вы там устраивали девичьи посиделки.

— Наверно мы слишком громко смеялись, и это ему не нравилось, — возразила я.

— Знаешь ли ты, что в этом доме женский смех не звучал уже давно?

— Разве Чаруша не смеялась? — удивилась я.

— Может ли её жеманное хихиканье сравниться с искренним смехом? К тому же она боялась его до дрожи.

При воспоминании об этой гадине, меня передернуло.

— Как можно было жить с такой змеёй?! — возмутилась я с отвращением.

— Иногда притворная симпатия, лучше откровенного ужаса. А за притворство он платил ей драгоценностями.

— Он и мне пытался подарить ожерелье — вспомнила я.

— И как оно тебе? Понравилось?

— Нет, я не взяла. Я видела его на шее у Чаруши.

Харольд усмехнулся.

— А если бы не видела? Взяла бы?

— Нет! Мое воспитание не позволяет мне принимать дорогие подарки от малознакомых людей, — сказала чопорно я.

Харольд улыбался и задумчиво меня рассматривал. Потом чуть изменился в лице, и спросил немного напряженным голосом:

— А твой браслет, который ты скрываешь под рукавом платья? Его подарил знакомый тебе человек?

Я дернулась при этом вопросе и замерла от неожиданности.

— У него интересный рисунок, это работа здешних мастеров, — продолжил он.

Вот эту тему я обсуждать точно не хотела.

— Мне преподнесли его так, что отказаться было немыслимо, да и даже желания такого не возникло, — осторожно ответила я. — Давайте закончим на сегодня. Уже поздно и пора спать.

Я резко встала и оглянувшись, увидела в дверях князя. Меня затопила волна такой ярости, что я просто подлетела к нему, и ткнула ему пальцем в грудь:

— Если вас что-то интересует- спросите сами! — прошипела я севшим от бешенства голосом и, оттолкнув его, вылетела из комнаты.

Я прибежала к себе, в ярости сделала круг по комнате, но у меня было просто огромное желание что-нибудь разбить. Так как крушить все вокруг было не в моем характере, я поняла, что мне необходимо остудиться. Схватив накидку, я направилась на улицу.

Вдохнув свежий воздух, я не знала куда мне пойти и, выйдя за ворота замка, пошла вчерашней дорогой. Только заметно отойдя от замка, я обратила внимание на то, что ушла в домашних туфлях. Ноги стали замерзать от холода. Наверно это было глупо, но я сжала зубы, и пошла дальше.

Меня догнал на коне Владислав. Он спешился и пошел рядом. Его появление я проигнорировала.

— Как ты узнала? — нарушил он молчание.

Я была ещё зла на него, но ярость уже остыла и решила ответить:

— В кабинете, после того как я рассказала свою историю, мне показалось, что вы мысленно ведёте разговор с Харольдом. Сегодня, перед тем как задать вопрос о браслете, Харольд напрягся, а когда я увидела вас в дверях — все сложилось.

— В вашем мире умеют разговаривать мысленно?

— Нет. Но много об этом говорят. Есть такие люди — экстрасенсы, они могут рассказать о чем думает человек, что он делает, его прошлое и будущее.

— Куда ты направляешься? — спросил он.

— Никуда. Просто вышла остыть, но пора возвращаться обратно. Коня не одолжите? — огорошила его я.

Он протянул мне поводья. Я погладила его глянцевую шкуру, провела по носу, и услышала его тихое ржание — конь был великолепен. Когда я ездила на тренировки на ипподром, то на таких смотрела лишь издали. Так как я была в платье, то позволила Владиславу себя подсадить.

— Ты в туфлях?! — воскликнул он, но я не удостоив его ответа ускакала.

Он влетел в конюшню, когда я снимала седло. Я даже знать не хотела, как он мог так быстро добраться. Вырвав его у меня из рук, он позвал грога, чтобы тот позаботился о лошади, а сам схватил меня за руку и потащил в дом. Целью назначения была моя комната. Там весело горел камин, хотя когда я уходила, он был потушен.

— Я сказал, чтобы его разожгли, когда почувствовал, что ты вышла на улицу, — объяснил он, заметив мой удивленный взгляд. Он подтащил кресло к камину и усадил меня в него.

— О чем ты думала! — закричал он, присев у моих ног и снимая с меня туфли.

— Я была так зла, что не думала, — огрызнулась я.

Он начал растирать мои ледяные ноги, и когда начала возвращаться чувствительность в пальцы — я зашипела от боли.

Стало немного легче и я, чтобы отвлечься, спросила:

— Как прошла ваша поездка к князю Миславу?

Он посмотрел на меня, удивленный вопросом, но все же ответил:

— С пограничных земель неспокойные вести. Участились набеги. Возможно, ничего серьезного, но может быть готовится большой набег. Князь Мислав хотел узнать, поддержу ли я его.