Дэйра Джой - Ритуал испытания
Аватар зафыркала. Хотя Грин видела, что легчайшая улыбка красила ее строгие черты.
Грин снова опустила голову под воду.
— Еще разок, и дело сделано, Маркель. Розин подготовила постельные ремни.[121] Сделала их особо крепкими. Всем нам известно, что сегодня они тебе потребуются, — многозначительно проговорила Аватар, имея в виду отвращение Джорлана.
— Мммм, — Грин окунулась, со всплеском выныривая. — Третий раз, Аватар. — Она отбросила с глаз мокрые волосы и проворчала: — Не представляю, откуда взялись эти смехотворный обычай!
Аватар тихонько засмеялась.
— Кто знает, почему люди делают те вещи, которые они делают? Все что я знаю, так это то, что это ритуал, и он таков.
Грин скорчила рожицу, выходя их воды. Из следующей двери донесся следующий глухой тяжелый удар.
Аватар захихикала.
— Кажется, твоему возлюбленному имя-носящему на самом деле не нравится этот обычай.
— Возможно, еще больше ему не нравится выполнять его с чьей-то помощью. — Грин захихикала вместе с ней.
Она вышла из ванны и с помощью Аватар высушила свои длинные волосы щетинками ньюи.[122] Ее маленькие боковые веточки срезались с материнского растения. Игольчатые ворсинки весьма эффективно впитывали влагу и использовались в разнообразных домашних нуждах.
Затем Грин надела полупрозрачное белое одеяние, традиционно используемое в церемониях скрепления. Одежда подвязывалась специальным поясом. Фамильной лентой, которой Тамрины пользовались поколениями.
— Ты восхитительно выглядишь, Грин. — Аватар театрально смахнула слезинку, выступившую в уголке глаза.
Грин неодобрительно посмотрела на нее через плечо, направляясь к двери.
— Можешь прекратить это чересчур слащавое представление, Аватар, оно совсем тебе не к лицу.
Аватар широко усмехнулась, нимало не раскаиваясь. Даже, несмотря на свое сомнение в выборе Грин имя-носящего, она не могла сдержать подлинное счастье в день скрепления своей воспитанницы.
Грин промаршировала вниз по лестнице в гостиную, решительно печатая свой шаг. Помещение было морем из людей.
Джорлана уже тоже доставили вниз. Он ждал ее в центре комнаты.
Краешки губ Грин приподнялись в веселом изумлении, когда она поняла, что его волосы все еще мокрые и с них даже слегка капает на его черную рубашку. Аквамариновые глаза прищурились, посылая ледяной вызов. Очевидно, что все, что слуги смогли сделать, это окунуть его голову в воду. Он все еще был одет в ту же одежду, что и на Ритуале Доказательства.
Грин фыркнула: «Ах, Джорлан, что же мне делать с тобой?»
Уровень шума в толпе значительно увеличился при ее появлении. Половину гостей она даже не признала. Осторожно Грин сделала знак своей мажордоме Матерс. Крепкая светловолосая женщина, бывшая с их семьей столько, сколько помнила Маркель, решительной поступью двинулась к хозяйке. Явный намек на крайнее презрение к толкающейся толпе был отчетливо виден на ее румяном лице.
— Откуда они все явились? — прошипела Грин.
— Не знаю, моя Лордин. Кажется, что то, как они объявляются, похоже на эпидемию всеобщего помешательства. — У Матерс было забавное чувство юмора.
— Они не останутся на ночь. Ясно, Матерс?
Страшная ухмылка пересекла лицо мажордомы.
— Я не осмелюсь возразить, моя Лордин.
Грин окинула ее взглядом. Женщина чересчур сильно наслаждается своими обязанностями. Она, безусловно, будет наслаждаться, выкидывая вон утонченных господ. Подтверждая выводы Грин, слуга в прямом смысле потерла в ликовании руки, а в ее прищуренных глазках появился слабый огонек.
Матерс только лишь поинтересовалась:
— До или после церемониальной трапезы?
Грин закусила губу.
— Полагаю, после.
Мажордома сдавленно фыркнула в предвкушении.
— Готовы ли закуски и…
— Не беспокойтесь сейчас об этом. Мы обо всем позаботимся, Маркель. Это ваш день скрепления, просто наслаждайтесь им.
У Грин выступили слезы на глазах. Ее люди были так добры к ней. Она любила их всех и никогда не оставляла — ни одного из них — без самой лучшей помощи, которую была способна оказать. И они знали это.
— Благодарю тебя, Матерс. Септибунал уже прибыл? Как высокопоставленные члены Аристократии, Септибунал будет надзирать за обрядом скрепления.
— Да, Лордин. Они готовы проследить за принесением клятв. Должна предупредить вас, выскочка[123] Д’Анбеэ здесь с ними.
Грин нахмурилась.
— Я не желаю видеть эту женщину в своем доме. Выставь ее немедленно. И, пожалуйста, не обращайся к ней «выскочка», Матерс, она — Графа.
— Да, Лордин, — механически повторила Матерс. Обе они знали, что Грин с таким же успехом разговаривала бы со стеной. Матерс всегда упоминала о любом, кто ей не нравился, как о выскочке, и только так.
— Ты не можешь выгнать ее, Грин. — Аня подплыла к ним сзади. — Она здесь в официальной роли заместителя члена совета. Она должна наблюдать за скреплением.
Я не сомневаюсь, что все это устроила она. Присматривай за ней внимательней, Матерс, ни при каких условиях она не должна покидать гостиную.
Думаю, слишком поздно. — Аня кивнула в сторону грандиозной лестницы. Клаудин Д’Анбеэ спускалась по ступеням с верхней площадки, на ее лице играла самодовольная, самоуверенная усмешка.
— Как вы думаете, что выскочка делала наверху? — глазки-бусинки Матерс стали еще круглее.
Крошечная морщинка беспокойства пролегла между бровями Грин.
— Трудно сказать.
Грин вздохнула. Чтобы Клаудин не делала наверху, она живо это выяснит.
— Матерс, на всякий случай полностью обыщи мою комнату, особенно постель. Она могла что-нибудь положить между простынями.
— Выскочка! — погрозила слуга.
— Предупреди слуг, чтобы были внимательны, Матерс, — предостерегла Аня верную мажордому. — Будучи сама ядовитой тварью, она могла подбросить кольцевого вьюна[124] или кого-нибудь еще в этом роде.
Матерс отрывисто кивнула и направилась прочь, полная решимости сделать так, чтобы комнаты ее Лордин были обязательно отдраены от потолка до пола, пока будет проводиться церемония.
— Ну а мы, моя дорогая? — Аня взяла Грин за руку, чтобы проводить в центр комнаты, чтобы начать скрепление. — Или я должна сказать «доченька»?
— Мне больше нравится такое обращение, Аня.
— Мне тоже, доченька, мне тоже. — Аня похлопала ее по руке, когда они достигли свободного круга, где их ожидал Джорлан. Убрав ладонь, старушка покинула маленький пятачок.
