Алисия Дэй - Освобождение Атлантиды
— Меня не волнуют его попытки найти искупление. Я не хочу, чтобы он находился в какой бы то ни было близости к Квинн, — прорычал Аларик. — Я отправлюсь в Сент-Луис, как только мы закончим.
— Но ты необходим нам здесь, Аларик, — сказала Эрин. Она была непривычно молчаливой во время их совещания. — Я пыталась дотянуться до Джастиса — или почувствовать хотя бы намек на его присутствие — с тех пор, как мы собрались здесь. Вы же знаете, что я — певчая драгоценных камней? Протеже богини Нереид? Так как мы узнали, что он наполовину Нереид, я надеялась, что каким-то образом смогу использовать эту связь, чтобы попытаться получить хотя бы общее представление о том, где он может быть.
Она покачала головой еще до того, как они успели задать вопрос.
— Никаких успехов. Ничего. Я могу быть ведьмой и певчей драгоценных камней, но очевидно так же бесполезна, как и сотовый телефон, — она снова обратилась к Аларику. — Именно поэтому мы нуждаемся в тебе. Только ты один обладаешь той силой, чтобы определить местонахождение Джастиса.
— Я ни в коем случае не хотел оскорбить тебя, Эрин, — сказал Аларик. — Но ты должна была понять, что я не оставлял попыток связаться с Джастисом или определить его местонахождение с тех пор, как он оставил нас вчера вечером?
Эрин вздохнула и слегка сгорбилась на стуле.
— Сожалею, Аларик. Я должна была об этом подумать. Но была так измотана. Не думаю, что вообще могла нормально спать с тех пор, как несколько месяцев назад Джастис ушел вместе с Анубизой. Он спас мою жизнь. Он спасал жизнь Вэна. в некотором смысле он спас и мою сестру. Но теперь мы не знаем, где он. Мы не знаем, где Дэйрдре, и жива ли вообще моя сестра.
Она запнулась и резко потерла кулачками свои глаза. Когда Эрин заговорила снова, ее голос был хриплым от непролитых слез.
— Думаю, что уже готова на все для того, чтобы исправить это.
Вэн стал на колени возле стула Эрин и привлек ее к себе. Мука на его лице отражала ту боль, что терзала грудь Конлана.
— Я считаю, что мы все готовы на все для того, чтобы исправить это, — сказал Конлан. — Нам необходимо разработать план, после чего Аларик отправится в Сент-Луис, продолжая при этом попытки определить местонахождение Джастиса. Райли и я найдем священника или поженимся у Элвиса, что проще, чем заключить брак в Атлантиде. Вэн, ты возглавишь команду тех, кто попытается выяснить, где Джастис с этим археологом и вернет их домой.
Раздался стук в дверь, и Лайам просунул голову внутрь и вопросительно посмотрел на Конлана. Тот кивнул и сделал ему знак войти.
— Прекрасный выбор времени, — сказал Вэн. — Мы должны узнать подробнее об этом докторе МакДермотт. Что в ней есть такого, чтобы свести Джастиса с ума?
Лайам шагнул в комнату, качая головой.
— Этого я не знаю. Но я могу сказать вам вот что: Кили МакДермотт — истинная ясновидящая через прикосновение, хотя мы думали, что этот дар потерян в круговороте времени. Она прочитала сапфир и увидела Нерея.
Аларик резко поднял голову и поддался вперед.
— Что она сказала? Что она сказала о Жреце Нерее и Звезде Артемиды?
— Немного, — признался Лайам. — Я планирую расспросить ее об этом поподробнее, как только она окажется в безопасности в Атлантиде. Но она говорила очень странные вещи. Она сказала, что я очень похож на него.
Глава 16
Пещера под Храмом Нереид
Джастис проснулся внезапно, перейдя из волн сна в состояние бодрствования за пару секунд. В Пустоте не имелось возможности спокойно отдохнуть, а с Анубизой нечего было и мечтать об этом, хотя он провел с ней лишь некоторое время. Ее ярость от того, что он не хотел, — и по правде сказать, не мог, — довести до конца их отношения, была огромной. Она была богиней, ее темная красота была тоньше того, что могли осознать глаза смертного. Но это была красота, погрязшая во зле и ушедшая под откос убийства и проклятия.
На него нахлынула волна отвращения к самому себе. Всё-таки, он был же не таким уж исключительным. За века, он встречался со множеством женщин, когда это доставляло удовольствие. К несчастью, ничто и никто уже несколько десятков лет не доставляло ему удовольствия. В его интрижках всегда чего-то не хватало. Чего-то, что он не желал узнавать.
Пока не увидел ее лицо. Кили. Мысль о ней вернула ему всю память о том, где они были, и что он сделал. Он спрыгнул с кучи одеял, из которых он сделал себе постель прошлой ночью. Пещера была убежищем для атлантийцев с нарушением рассудка: до обвала и последующей за ним нестабильности туннелей. В углу находились несколько сундуков с различной одеждой. Он внезапно вспомнил, что так же сделал похожую постель для нее, но где? Или его туманная память не желала сотрудничать, или она исчезла. Что если Кили сбежала? Что если он никогда вновь ее не найдет?
Паника охватила его при этой мысли. Паника и что-то более глубокое. Что-то более темное. Что-то, корнями уходящее в нереидскую половину его души. Он рос, сознавая эту свою сторону, которая боролась всё сильнее за освобождение. Боролась за контроль над его атлантийской половиной.
Он развернулся, рассматривая пещеру в поисках девушки, а потом с облегчением вздохнул, его мышцы расслабились, избавившись от того, вызванного адреналином, состояния, в котором они находились при одной мысли, что она исчезла. Кили всё еще была здесь, спала на постели из кучи одеял, которую он устроил для нее у стены, украшенной драгоценными камнями.
Он уже достаточно хорошо знал ее, чтобы понимать, что Кили рассердится на него за то, что он осмелился играть с ее разумом. Но ей необходим был сон, а Джастис едва ли не валился от усталости, совершенно не в состоянии ответить на ее решительные вопросы, замешанные на страхе.
Верно. Он сделал это ради нее, молчаливо насмехался он над собой. Разумеется. Злодеи всегда демонстрировали великолепный талант в поисках оправдания своим поступкам. Его снова охватило раскаяние, но он отбросил его и попытался сконцентрироваться на физической реальности. Ванна. Ему нужно принять еще одну ванну.
Хотя он искупался в горячем подземном источнике до того, как уснуть, простая радость чистоты после проведенного времени в Пустоте, искушала его еще одним купанием. Он отказывался думать, что грязь коснулась не только его кожи.
Он примет ванну, а потом, прилично одетый в какую-то одежду, найденную в сундуках, разбудит ее. У них есть много чего обсудить. Он хотел знать всё о ней. Мельчайшие подробности ее жизни. Также ему нужно было убедить ее дать ему время.
Время, чтобы доказать, что он — не монстр. Время убедить ее, что она принадлежала ему.
