Имперский маг II - Сим Симович
Ольфария подошла ближе и увидела целый кулинарный спектакль. На одной сковороде жарились толстые ломтики чего-то похожего на хлеб, но более плотного и ароматного. На другой — румяные кружочки колбасы с манящим запахом копчения. В кастрюле что-то тихо булькало, издавая аппетитные звуки.
— Это что за хлеб? — спросила она, указывая на золотистые ломтики.
— Не хлеб, а рацуховый хлеб, — поправил химера. — В Мазовии его делали из ржаной муки с добавлением семян тмина и кориандра. Очень сытный и полезный.
Он переложил готовые ломти на большое блюдо, и они заблестели от растопленного сливочного масла. Рядом уложил кружочки колбасы — тёмно-красной, с белыми прожилками сала.
— А это?
— Краковская колбаса, — объяснил Гиперион с ноткой гордости в голосе. — Рецепт я помню с детства. Свинина, говядина, много чеснока и особые специи. Коптится на дубовых щепках.
— Но откуда ты взял все ингредиенты?
— В подвале Фелиция оказались неплохие запасы, — усмехнулся химера. — А недостающее пришлось импровизировать. Местные травы очень похожи на мазовецкие.
Из кастрюли он достал крупные белые кружки, щедро политые сметаной и посыпанные зеленью.
— А это что такое?
— Кулебяк, — с теплотой в голосе сказал Гиперион. — Хотя здесь правильнее сказать — творожники. Творог, яйца, мука и немного сахара. Мать готовила их каждое воскресенье.
В его красных глазах мелькнуло что-то далёкое и печальное — воспоминание о времени, когда он был ещё человеком, жил в обычной семье, радовался простым вещам.
— У тебя была семья? — осторожно спросила Ольфария.
— Давно, — коротко ответил он. — Очень давно.
Чтобы сменить тему, химера открыл небольшой горшочек, из которого поднимался густой аромат мёда с травами.
— А это десерт, — объяснил он. — Медовые пряники по рецепту из Торуня. Правда, пришлось адаптировать под местные ингредиенты.
Стол в столовой был накрыт как для королевского завтрака. Белая скатерть, фарфоровая посуда, серебряные приборы — всё это досталось от прежнего хозяина дома. Но главное — еда, источающая аромат детства и домашнего уюта.
— Садись, — пригласил Гиперион, отодвигая для неё стул. — Пробуй, пока горячее.
Ольфария взяла кусочек рацухового хлеба и откусила. Вкус был невероятным — кислинка ржи, пряность тмина, лёгкая сладость кориандра. Всё это объединялось в гармоничную симфонию, которая напоминала о домашнем очаге, семейном тепле, простых радостях жизни.
— Боже мой, — прошептала она. — Это восхитительно.
— Попробуй с колбасой, — предложил Гиперион, накладывая ей на тарелку несколько кружочков. — И со сметаной.
Сочетание было идеальным. Острота чеснока в колбасе, нежность сметаны, пряность хлеба — всё складывалось в удивительную гармонию вкусов.
— Откуда такие познания? — спросила она между укусами. — Это же настоящее мастерство.
— Три века жизни научили многому, — ответил химера, намазывая творожник сметаной. — В том числе кулинарии. А ещё… это один из способов сохранить память о прошлом.
— О твоей человеческой жизни?
— Да. Когда готовишь блюда детства, на короткое время возвращаешься туда. Вспоминаешь запах материнской кухни, вкус отцовского хлеба, семейные обеды по праздникам.
В его голосе звучала лёгкая меланхолия, но не грустная, а светлая. Добрые воспоминания о времени, которое никогда не вернётся.
Творожники оказались не менее великолепными — нежные, воздушные, с лёгкой кислинкой творога и сладостью сметаны. А медовые пряники стали идеальным завершением трапезы — ароматные, пряные, тающие во рту.
— Как ты думаешь, — спросила Ольфария, допивая ароматный травяной чай, — граф Вальденк когда-нибудь завтракал так вкусно?
— Сомневаюсь, — усмехнулся Гиперион. — Богатство не всегда означает хороший вкус. Тем более у человека, который развлекается чужими страданиями.
— А после нашей встречи с ним он вообще будет завтракать?
— Это зависит от того, насколько разумным он окажется, — философски ответил химера. — Глупость — смертельно опасная болезнь для тех, кто торгует жизнями других.
Они доели в спокойном молчании, наслаждаясь вкусом и ароматом мазовецкой кухни. За окном просыпался город, полный рабов и надсмотрщиков, но здесь, в уютной столовой, царили мир и домашний уют.
— Спасибо, — сказала Ольфария, когда они закончили. — Это был лучший завтрак в моей жизни.
— Всегда пожалуйста, — ответил Гиперион. — Хорошая еда — основа хорошего настроения. А нам сегодня понадобится и то, и другое.
— Готов встретиться с графом?
— Более чем готов, — в красных глазах химеры мелькнул холодный огонёк. — Фелиций Крысолов идёт наносить деловой визит своему старому партнёру. Посмотрим, обрадуется ли граф Вальденк этой встрече.
И что-то подсказывало Ольфарии, что граф точно не обрадуется. Особенно когда поймёт, с кем имеет дело.
Но это будет потом. А пока они наслаждались послевкусием мазовецкого завтрака и готовились изменить судьбу целого королевства.
Глава 11
После завтрака Ольфария поднялась в свою спальню, чтобы подготовиться к визиту в замок графа Вальденка. Предстояла официальная встреча с влиятельным аристократом, и внешний вид имел огромное значение. Нужно было произвести правильное впечатление — элегантной спутницы успешного торговца, достойной находиться в высшем обществе.
Она распахнула массивный дубовый шкаф, доставшийся от прежней хозяйки дома. Жена Фелиция явно обладала изысканным вкусом и немалыми средствами — гардероб поражал разнообразием и качеством нарядов. Шёлковые платья, бархатные мантии, изящные туники, обувь из тончайшей кожи, украшения из драгоценных металлов и камней.
— Что же выбрать? — пробормотала Ольфария, перебирая платья.
Слишком яркое могло показаться вызывающим. Слишком скромное — неуместным для столь высокого приёма. Нужно было найти золотую середину между элегантностью и сдержанностью.
Её взгляд остановился на платье из тёмно-синего шёлка с серебряной вышивкой. Фасон был классическим — облегающий лиф, подчёркивающий фигуру, но не слишком открытый, струящаяся юбка в пол, длинные рукава с кружевными манжетами. Вышивка изображала тонкий растительный орнамент — виноградные лозы, перевитые серебряными нитями.
— Идеально, — решила она, снимая платье с вешалки.
Ткань была удивительно лёгкой и приятной на ощупь — настоящий шёлк высшего качества. При движении материал мягко струился, создавая элегантные складки.
Ольфария сняла домашний халат и начала надевать платье. Сначала тонкая льняная рубашка — в этом мире не было привычного нижнего
