Последняя Искра - Виолетта Иванова
* * *
В день празднования Дня рожденья королевы герцог с утра прибыл во дворец. Кому праздник, а у него была целая куча неразрешенных проблем. У него был свой рабочий кабинет в северном крыле дворца, в котором он закрылся, чтобы успеть изучить документы, на которые завтра требовались ответы. От своих проблем он отвлекся, когда Джозеф сообщил, что во дворец стали прибывать гости. Какое-то двоякое предчувствие не отпускало его сегодня, что-то тревожило его, но в то же время он ожидал чего-то очень важного. Он хотел отправить на бал своего друга и помощника вместо себя, но решил, что обидит этим дядю и его любимую Марту.
* * *
Утром перед отправлением во дворец он вытерпел очередную истерику Флорнес, которая требовала взять ее с собой на бал. Получив решительный отказ, она заявила, что все равно придет во дворец, доберется до королевы и расскажет, что он поступил с ней бесчестно, отказывается жениться в то время, как она ждет от него ребенка. Тимоти не вытерпел и закричал на нее:
— Флоренс, я никогда не женюсь на тебе. Я тебе уже об этом неоднократно говорил. Я могу жениться только на своей истинной. И никакого ребенка у тебя от меня не может быть, так как у меня дети будут только от истинной. Сегодня потрудись собрать свои вещи, а завтра ты отправишься в свой дом и постарайся запомнить, что я не терплю, когда меня обманывают. Пусть твоего ребенка воспитывает его отец.
Она сразу же побелела и замолчала. План женить на себе Тимоти провалился. О том, что она не может родить от него, не знала и теперь ругала себя, зачем она пустилась в эту авантюру и переспала с местным работягой, чем-то похожим на Тимоти.
Герцог уехал во дворец, а Флоренс закрылась в комнате, которую ей выделили. Она не вышла на завтрак, не открыла двери на обед. Но на ужин решила согласиться, так как голод давал о себе знать. Она приказала подать ужин в комнату удивилась, когда в комнате так быстро появилась незнакомая ей служанка, которая поставила поднос с едой на столик.
— Ты кто такая?
— Я Мери, новенькая, — улыбчивая девушка присела в книксене. — Приятного аппетита.
Служанка развернулась и ушла. Флоренс принялась за еду. Она съела почти все, что ей принесли, даже выпила бокал вина, который стоял на подносе. Потом решила отдохнуть. Ей предстояло еще собрать свои вещи, чтобы завтра уехать отсюда, из дома, который она уже считала своим и представляла, как ее будут называть герцогиня Флоренс Хейз. А теперь она никто, Тимоти никогда не простит ее за обман.
Она лежала на своей постели и плакала, пока не почувствовала резкую боль в груди. Ее жгло так, словно кто-то ворошил кочергой разгорающиеся угли. Она попыталась позвать слуг, но колокольчика рядом не оказалось, даже оказалась обрезанной сонетка. Флоренс сделала попытку подняться, но накатила резкая слабость и она снова рухнула на подушки, ее глаза закрылись и через мгновение стены комнаты услышали ее последний хриплый выдох.
* * *
Тимоти вздохнул, оставил документы, переоделся и направился в зал. Гости уже собрались, даже Генрих и Марта успели зайти в зал. Он подошел к ним поздравил с днем рожденья, с удивлением разглядывая наряды королевской четы, которые выглядели юными влюбленными.
И зал сегодня был украшен совершенно необычно. Пока его украшали, никого в зал не пускали. Всех участвующих в его украшении предупредили о неразглашении. Слуги ходили улыбались, но мужественно молчали на все расспросы.
Тимоти не успел отойти от королевской четы, как за его руку уцепилась Ребекка, которая стала щебетать, как она рада его видеть. В своем ярко желтом платье с невероятно пышными рукавами, обтягивающей бедра юбкой, она выглядела так смешно, что он с трудом удерживал лицо, чтобы не рассмеяться. Другие дамы тоже выглядели сегодня по-другому, но у них хотя бы был какой-то вкус. Ребекка даже не понимала, что она выглядит нелепо в своем платье.
Герцогу пришлось танцевать с ней танец, чтобы избежать ее истерики. Невольно вспомнилась Флоренс, которая закатила ему истерику утром. Две истерики за день для него было слишком много.
Пока он танцевал с Флоренс, увидел тайного советника Генриха, который танцевал с… самой прекрасной девушкой на свете. Ее платье цвета разгорающегося осеннего костра, волосы цвета пламени притягивали к себе все его внимание. И внутренний зверь вдруг стал требовать оставить эту Ребекку и завладеть незнакомкой. Это была именно та девушка, несмотря на другой цвет волос. Зверь внутри него урчал и счастливо жмурился, глядя на свое сокровище.
Тимоти с трудом дотанцевал этот танец с Ребеккой, которая утомила его своей болтовней. Чтобы быстрее избавится от нее он даже согласился на еще один танец с ней. Герцог поспешил скрыться от семейки Бронте среди гостей, выбрал укромное место, откуда с жадностью наблюдал за аловолосой девушкой, которая разговаривала с советником. Он увидел, как девушка пошла к столам с напитками и вокруг нее собралась толпа женщин. Он уже хотел подойти к ней, как в него снова вцепилась Ребекка, которая потянула танцевать.
Тимоти снова сцепил зубы и пошел танцевать с девушкой. Когда закончился танец, поднялся Генрих и объявил Марте и гостям, что приготовил сюрприз. Незнакомка села на рояль и снова стала играть. И под ее песню танцевали сам Генрих со своей любимой Мартой, которая так давно не танцевала, что это было настоящим чудом. А потом действительно случилось чудо. Их пару словно окутал серебристый туман, который искрился слепящими вспышками. Следующая песня снова заставила всех присутствующих плакать. Мужчины целовали женщин, он тоже хотел сейчас подойти к незнакомке и обнимать ее, обещать никуда не отпускать не только двадцать лет, но и всю оставшуюся долгую жизнь. Но увидел, как к нему стремительно приближается Ребекка и поспешил спрятаться от нее.
Потом герцог увидел, как советник уводит незнакомку в сад и поспешил за ними, поздоровался, хотел познакомиться с девушкой, но она отказалась и убежала от него.
Тимоти был зол, никто еще не отказывал ему в знакомстве, но тут еще добавлял неприятных ощущений внутренний зверь, который требовал догнать ее и унести в своей дом.
Унести в свой дом. Ага. Где сейчас находится Флоренс, которая снова закатит истерику. Но он не успел ничего предпринять, как возле
