Хозяйка старого дома, или Жена поневоле - Кира Рамис
– И чего такая счастливая? Да, не обманула, но ты должна понимать, что если я и куплю твой перец, то очень недорого для перепродажи в более крупный город. Поэтому есть риски не довезти его. За каждый по серебряному.
– Что? Да вы только что продали яблоки ниже уровнем по десять серебряных. Вот сколько стоит такой перец в большом городе? Я согласна продать каждый по три серебряных, – предложила свою цену, понимая, что они стоят дороже, но раз в городе некому продавать его, то этот жмот может и вовсе отказаться покупать.
– Девушка, что ты себе позволяешь? – возмутился тот и резко ухмыльнулся, о чём-то подумав. – Скажи, а откуда он у тебя, такой оборванки? Думаю, что ты воровка. Или я зову охрану, или ты оставляешь весь перец за один серебряный.
Вот же гад!
– Мой муж маг-охотник, он нашёл его в лесу на охоте, как раз сейчас продаёт оленя тут рядом в рядах. Позвать?
Продавец молча сверлил меня взглядом. Скрипнула дверь.
– Хм-м… Как интересно, редко встретишь в этом городишке бриллиантовые овощи. Почём продаёте?
Сбоку стоял молодой господин. По-другому не могу его назвать. Высокий, стройный, я бы сказала, что худощавый. Благородное, белоснежное лицо с прямым носом, тонкие губы, ярко-карие глаза и очень светлые волосы, уложенные назад. Выглаженный костюм сидел, словно вторая кожа и цвет у него был такой необычный, переливающийся от чёрного в синий, зелёный, и обратно. На ногах чистые, блестящие туфли из кожи то ли крокодила, то ли змеи.
– Три серебряных каждый, – опередила открывшего рот продавца.
– Так дёшево? – удивился молодой человек, на вид ему было лет семнадцать-двадцать. – В столице дешевле двадцати серебряных за один и не купить.
– Господин, я первый купил у девушки перец, так что торгуйтесь со мной, – всё же вставил свои пять копеек лавочник.
– Нет, ещё не купил, – возмутилась я от такой наглости.
– Сколько торговец предложил за весь товар? – юноша протянул руку к перцу, но тут же одёрнул.
– Весь, за один серебряный, – вздохнула я.
– О-о… Да ты нажиться решил на бедной деревенской женщине? – карие глаза недовольно посмотрели на стушевавшегося торговца. – Не боитесь, что пойдёт слух о ваших проделках? Я могу устроить так, что в этой лавке прекратятся продажи. Хочешь?
Он негромко стукнул кулаком по витрине, стекло звякнуло, а немолодой мужчина громко сглотнул.
– Простите господин, такого больше не повторится. Я никогда… прошу, только не распускайте слухи.
– Прекрасно, тогда назови настоящую цену, по которой берёшь бриллиантовые фрукты-овощи.
– Поймите, господин, мне тоже нужно кормить семью. А такой редкий продукт придётся везти в магической коробке в более крупный город.
– У тебя в том городе есть ещё одна лавка?
– Есть, – прошептал тот, «припёртый к стенке».
– Цену назови, я начинаю выходить из себя, -- сухо произнёс юноша.
– Пять серебряных за каждый, – выдавил торговец.
– Прекрасно, давай сюда деньги и забирай товар. В следующий раз приносите перец сразу в эту лавку, госпожа, – произнёс молодой человек. Его бледное лицо не выражало эмоций.
– Если муж ещё найдёт в лесу, то непременно, – прошептала я, принимая тридцать серебряных.
Лавочник, аккуратно, не дотрагиваясь до перца, вместе с тканью, переложил стручки в белую коробку, и плотно закрыв её, убрал в высокий шкаф.
– Приходите ещё, господа, буду рад вас видеть, – фальшивая улыбка украшала лицо торговца.
Выйдя из лавки, обернулась, чтобы поблагодарить молодого человека, но он словно испарился. Наверно, ему было неинтересно слушать восторженные возгласы деревенской жительницы.
Глава 24. Серебряные монеты
Направляясь к Ренгелю, ненадолго задумалась, а нужно ли отдавать мужу все деньги. Возможно, стоит припрятать часть, хотя бы пять или десять серебряных. Неизвестно, как повернётся жизнь. Что, если в какой-то момент мы расстанемся, неважно по какой причине? А на мне два брата, которых нужно будет устроить, мысли о возвращении домой не покидали мою голову. О сумме тоже подумала, выбрала на первый раз пять серебряных.
Возле Ренгеля стоял всё тот же мужчина, торгуясь за оленя.
– Долго с ним торговался, он два раза возвращался, раскричится, убежит, а потом спешит обратно, – улыбнулся Рен, стоило покупателю уйти с лесным магическим зверем. – Два серебряных выторговал.
Редко я видела улыбку на его лице, в этот момент стыд острой иглой уколол сердце. Он мне с улыбкой говорит, что два серебряных выручил, а я пытаюсь пять утаить, но, взяв себя в руки, улыбнулась в ответ.
Оглядевшись, протянула руку, и тёплые монеты, каждая достоинством пять серебряных, легли в ладонь мужа.
– Двадцать пять, – произнесла одними губами, но Рен услышал, его глаза округлились, он тут же спрятал их в маленький мешочек, а тот положил за пазуху.
– Осталось продать овощи и сделать покупки, – воодушевлённый Ренгель поспешил к телеге, а я за ним. – Давай попробуем продать в ресторан или таверну, сами можем весь день простоять, – предложил муж, а я кивнула, соглашаясь.
Хозяин небольшой таверны долго рассматривал наши овощи, трогал, нюхал, даже попробовал, но, в конце концов, удовлетворённо хмыкнул и начал торговаться.
Весь урожай забрал за тридцать медяков и сытный обед для двоих предоставил.
В то время, пока работники переносили овощи из телеги на кухню, мы с мужем прошли в зал и сели за свободный стол. Место общественного питания в этом мире меня удивило своей чистотой, в зале было светло, пьяных не наблюдалось, у меня почему-то была ассоциация таверны с кабаком. Но оказалось, что всё совершенно не соответствовало моим фантазиям о магическом мире.
Опрятно одетая девушка подала нам горячий суп, за ним наваристое овощное рагу с кусочками мяса, а на десерт — по плоской лепёшке, обмазанной чем-то красным, возможно, это был тонкий слой джема местного производства.
Так как народа в это время было немного, мы смогли свободно поговорить с Ренгелем. Я упрашивала его посмотреть цены на холодильные шкафы, так как собиралась всерьёз заняться продажей магических овощей и фруктов. А каждый день в город не наездишься.
– Кх-м… – раздалось рядом в тот момент, когда я описывала преимущества холодильного шкафа. На нас смотрел невысокий худощавый лысоватый мужчина с большим мясистым носом, он мял в руках
