Шесть опаленных роз - Карисса Бродбент

Сейчас он спал.

Я поняла это еще до того, как взглянула на него. Я чувствовала, как его грудь равномерно поднимается и опускается под моей головой. Это был глубокий сон. Хорошо. Он нуждался в этом.

Я не хотела, чтобы этот момент заканчивался.

Я прогнала сон и уставилась в комнату. Голубой свет белого пламени теперь мерцал рядом с более теплым акцентом. Мой взгляд упал на окна. Тусклый свет просачивался под шторы. Дневной свет с пасмурного неба.

Дневной свет.

— Черт, — прошипела я.

Как? Как я могла проспать так долго?

Когда я поднялась на ноги, на меня накатила волна головокружения. Все мое тело протестовало. Суровые реалии нашей ситуации обрушивались на меня одна за другой.

Мертвые жрецы, которых я сожгла.

Лекарство.

Витарус.

Время. У нас не было времени.

И я позволила себе заснуть.

Стыд захлестнул меня. Стыд за то, что я так долго позволяла себе отвлекаться, за то, что позволила Вейлу увидеть…

Я резко встала, не обращая внимания на свои трясущиеся колени и покачивающуюся походку, когда пересекала комнату.

Я услышала шелест ткани, когда Вейл зашевелился позади меня.

— Куда ты собралась, мышонок?

Его голос был слабым и невнятным, и я услышала все это раньше, чем шутливую нотку в его тоне. Он все еще был ранен.

— Я слишком долго спала.

Он рассмеялся.

— Я уже достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понять, что это неправда.

Это было правдой именно сейчас, когда мир рушился. Я подошла к шторам и заглянула сквозь них, стараясь, чтобы солнечный свет не падал на кровать Вейла.

Из окна открывался вид на заднюю часть территории поместья Вейла. Обугленные останки тел, которые я сожгла, представляли собой пятно пепельно-черных костей.

Я подняла взгляд, и мое горло сжалось.

Нет.

Мои костяшки пальцев дрожали, сжимая бархатные занавески.

Через мгновение Вейл спросил:

— Что это?

Я даже не знала, как ему ответить.

Конец. Вот что это такое.

Однажды я уже видела, как выглядит небо перед появлением бога. В тот момент, все эти годы назад, я знала, что никогда не забуду это зрелище. И сейчас я тоже знала, что никогда не забуду и это зрелище.

Было не пасмурно, как я думала. Свет казался странным, потому что небо было искажено. Солнечный свет падал на землю пестрыми, подрагивающими пятнами. Облака кружились вдали неестественными вихрями, притягиваясь все плотнее и плотнее, и, хотя сгущающийся туман в его центре, казалось, должен быть темным, как грозовые тучи, вместо этого он обволакивал дальние участки ярко-желтого света — маленькие осколки молний, парящие в воздухе, и движущиеся медленной рябью, а не рваными полосами.

Его центр находился не над этим поместьем.

Нет, это было за много миль отсюда. Взглянув, я поняла, что он завис над городом Адкова.

Я не могла пошевелиться. Паника поселилась глубоко в моих костях.

— Лилит?

Вейл поднялся и подошел ко мне. Я чувствовала его тепло позади себя, хотя и не могла повернуться, чтобы посмотреть на него. Он заглянул через занавеску, держась подальше от света, и издал долгий выдох.

— Я надеялся…, - пробормотал он, но тут же осекся. Потому что мы оба надеялись на одно и то же — что Витарус давно решил, что ему нет никакого дела до Адковы, и будет продолжать игнорировать нас. Любая встреча с богами была азартной игрой, и мы проиграли.

Конечно же, он не внял десятилетиям молитв и мольб о пощаде. Конечно же, он не прислушался к десяткам, сотням и тысячам жертв, принесенных в его честь.

И конечно же, именно это привлекло его внимание. Какая жестокая, нелепая шутка.

Наши грехи не ускользнули от Витаруса, и они не останутся безнаказанными.

Я закрыла глаза на долгий миг.

— Ты должен уходить сейчас же. — Мой голос прозвучал странно, когда я это сказала. Слова ранили сильнее, чем должны были.

— Я пойду с тобой, — сказал Вейл. — Я помогу тебе.

— Ты не можешь помочь. От этого станет только хуже.

— И что ты собираешься делать?

Мои губы приоткрылись, но я запнулась на словах, которых у меня не было. Что я планировала сделать? Что я могу сделать?

— Я не знаю, когда ты планировал уехать, но сделай это сейчас. Прямо сейчас.

— Лилит.

Он не сказал: «Посмотри на меня», но я услышала в его тоне просьбу об этом. И вопреки здравому смыслу, я повернулась к нему.

Вейл выглядел… печальным.

Я ожидала разочарования. То самое выражение, которое я привыкла видеть на лицах людей, которым выпало несчастье любить меня. Но Вейл… он просто смотрел с покорностью, как будто знал, зачем я это делаю, и не мог меня остановить.

— Я хочу, чтобы ты знала…

— У меня нет на это времени.

— Послушай. — Его рука опустилась на мою руку, нежно держа меня. Знал ли он, что это было то же самое место, где он прижимал меня прошлой ночью? — Я знаю тебя, Лилит. Я знаю, что никто, кроме тебя, не может принять это решение. Но позволь мне сказать тебе все, чтобы ты могла принять решение.

Я должна была остановить его, но не сделала этого.

— Ты можешь уйти со мной, — сказал он.

Я знала, что он это скажет. Но мне все равно было больно это слышать.

— Если мы убежим сейчас, — продолжал он, — то к тому времени, когда Витарус покажется, тебя уже не будет. Мы сможем отвлечь его.

Я сглотнула.

— В Обитрэйс?

— Куда-нибудь. Куда угодно. Это не имеет значения. Ни один из богов Белого пантеона не может коснуться Обитрэйса. Но если ты хочешь отправиться в другое место, мы можем сделать это.

От бога негде было спрятаться.

И было глупо и наивно полагать, что Витарус не разрушит мой дом, город, который уже заслужил его гнев, из-за мелочной скуки, независимо от того, буду я там или нет.

Вейл знал это так же хорошо, как и я.

— Ты же не глупый, Вейл, — тихо сказала я, и он вздрогнул.

— Нет, — сказал он. — Просто я в отчаянии.

Он шагнул ближе, его тело плотно прижималось к моему. Его рука отпустила мою руку и переместилась к моему подбородку, он коснулся его более нежно, чем прошлой ночью, но хватка казалась такой же неотвратимой, когда он посмотрел мне в лицо, наши носы соприкоснулись.

— Ты не должна делать все это одна, — сказал он.

Он был не первым, кто говорил мне это. Но это был первый раз, когда я действительно хотела, нуждалась в