Дженнифер Арментраут - Истоки
Звук ее голоса, охрипший ото сна, был подобен возвращению домой. Жжение в моем горле превратилось в шар. Отклонившись назад, я положил кончики пальцев на ее подбородок. — Привет, Котенок, — сказал я и мой собственный голос чертовски охрип.
Она таращилась на меня, пока ее мутный взгляд не прояснился. — Я сплю?
Мой смех вышел придушенным. — Нет, Котенок, ты не спишь. Я действительно здесь.
Сердце пропустило удар, а потом она приподнялась на локтях. Единственная прядь волос упала на ее лицо. Я выпрямился, давая ей больше пространства. Мое сердце отсчитывало удары со сверхзвуковой скоростью, состязаясь с ее. Потом она полностью села, ее руки оказались на моем лице. Мои глаза закрылись, когда я почувствовал нежное прикосновение всей своей душой.
Кэт скользнула руками по моим щекам, словно старалась убедить себя, что я был настоящим. Я положил свои руки поверх ее и открыл глаза. Ее были расширенными и мокрыми, светясь от слез. — Все хорошо, — сказал я ей. — Все будет хорошо, Котенок.
— Как... Как ты оказался здесь? — неразборчиво проговорила она. — Я не понимаю.
— Ты будешь сердиться, — я поцеловал ее раскрытую ладошку. Я наслаждался дрожью, прокатившейся по ней. — Я вернулся.
Она дернулась назад, но я держал ее за руки, не давая вырваться. И да, я был эгоистом, я не был готов обойтись без ее прикосновений. — Дэймон, что...? О чем ты думал? Ты не должен...
— Я не собирался позволить тебе пройти через это одной, — я скользнул руками по ее плечам, обхватив ее локти. — Не было способа, каким я мог бы сделать это. Я знаю, это не то, чего ты хотела, но это не то желание, которого хотел я.
Она слегка покачала головой, ее голос прозвучал почти шепотом. — Но твоя семья, Дэймон?
Твои...
— Ты важнее, — в тот миг, когда эти слова вырвались из моего рта, я знал, что они были правдой. Семья всегда была на первом месте для меня, и Кэт была частью моей семьи — большей частью. Она была моим будущим.
— Но вещи, которые они заставят тебя делать...
На ее глазах выступили слезы, и одна из них промчалась по ее щеке. — Я не хочу, чтобы ты проходил через...
Поцелуем, я поймал ее слезу. — А я не собираюсь позволить тебе сделать это самостоятельно. Ты моя — ты все для меня, Кэт.
При звуке ее мягкого вдоха я снова улыбнулся. — Ну же, Котенок, ты, правда, ожидала от меня меньшего? Я люблю тебя.
Ее руки упали на мои плечи, сгибаясь, пока ее пальцы не закопались в хлопок моей футболки, она так долго смотрела на меня.
Я начал беспокоиться. Потом она бросилась вперед, обвивая руками мою шею, и практически сбила меня.
Смеясь в ее макушку, я поймал себя прежде, чем упал. Секунду она была рядом со мной, а потом оказалась у меня на коленях, обернув руки и ноги вокруг меня. Вот это — это была Кэт, которую я знал.
— Ты сумасшедший, — прошептала она мне в шею. — Ты совершенно безумен, но я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно. Я не хочу, чтобы ты был здесь, но я люблю тебя.
Я скользнул руками по ее позвоночнику, обвивая пальцами ее поясницу. — Я никогда не устану слушать, как ты говоришь это.
Она прижалась ко мне, ее пальцы зарылись в волосы на моем затылке. — Я так скучала по тебе, Дэймон.
— Ты не имеешь понятия...
У меня кончились слова по этому вопросу. Ее пребывание здесь после такого длительного времени было самой сладкой агонией. Каждой частичкой своего тела, некоторыми сильнее, чем остальными, я чувствовал каждый ее вдох. Совсем неуместно, но у нее всегда имелось сильное влияние на меня.
Здравый смысл покинул меня.
Она отстранилась, ее глаза искали мои, а потом она сократила расстояние, и, черт, поцелуй был на половину невинным, на половину отчаянным, и полностью прекрасным.
Моя хватка на ее спине стала крепче, когда она наклонила голову, и хотя поцелуй начинался сладко, я полностью принял его. Я углубил поцелуй, вкладывая в него весь страх, каждую минуту, которая прошла пока мы были в разлуке, и все, что я испытывал к ней. Ее хриплый стон потряс меня, и когда она качнулась, это уничтожило меня.
Я обхватил ее бедра и оттолкнул ее назад. Это было последнее, что я хотел сделать. — Камеры, помнишь?
Краска потекла по ее шее и выплеснулась на щеки. — Да, везде кроме...
— Ванной, — дополнил я, поймав вспышку удивления на ее лице. — Они посвятили меня.
— Во все?
Когда я кивнул, розовый цвет на ее щеках исчез, и она поспешно слезла с моих коленей. Она устроилась рядом со мной, ее взгляд был направлен прямо перед собой. Прошло несколько мгновений, и она глубоко вздохнула — Я рада, что ты здесь, но мне бы хотелось, что бы тебя не было.
— Я знаю.
Я не обиделся на это утверждение.
Она собрала свои волосы назад. — Дэймон, я...
Я положил два пальца под ее подбородок и наклонил ее лицо к своему.
— Я знаю, — снова сказал я, смотря глаза в глаза. — Я видел некоторые вещи, и они рассказали мне о том...
— Я не хочу об этом говорить, — быстро сказала она, скользя руками по согнутым коленям.
Беспокойство поднималось во мне, но я заставил себя улыбнуться. — Хорошо. Все хорошо.
Я скользнул руками вокруг ее плеч, притягивая ближе. Сопротивления не было. Она растаяла, перебирая пальцами мою футболку. Я поцеловал ее в лоб и понизил голос. — Я собираюсь вытащить нас из этого.
Ее рука сжалась на моей футболке, когда она подняла голову. — Как? — прошептала она.
Я наклонился, прижимаясь близко к ее уху. — Верь мне. Я уверен, они наблюдают за нами, и я не хочу давать им повод разлучить нас прямо сейчас.
Она понимающе кивнула, но ее рот напрягся. — Ты видел, что они делают здесь?
Я покачал головой, и она глубоко вздохнула. Приглушенным тоном она рассказала мне о больных людях, которых они лечили, о Лаксенах и гибридах. Когда мы говорили, мы растянулись на кровати лицом друг к другу. Я был уверен, она перескакивала через множество вещей.
Например, она не говорила ни о чем, что она делала или как получила все эти синяки.
Я понял, что это было связано с Блэйком и было причиной того, что она особенно не распространялась на эту тему, но она упомянула маленькую девочку по имени Лори, которая умирала от рака. У нее появился подавленный взгляд, когда она говорила о ней. Кэт ни разу не улыбнулась. Знание изводило меня, угрожая разрушить воссоединение.
— Они сказали, что существуют плохие Лаксены, — сказала она. — Вот почему они держат меня здесь, чтобы научить сражаться против них.
— Что?
Она напряглась.
— Они сказали, что существуют тысячи Лаксенов, которые хотят причинить людям вред и что со временем их будет еще больше. Полагаю, они не сказали тебе ничего подобного?
