Сказка для Добермана - Алёна Нова
Этот дом, невзирая на то, что мне тут нравится, медленно, но верно начинает давить, прямо как в том лабиринте, и пространство постепенно наполняется моим страхом. Он ползёт по коже, внушая гнусную мысль, что нам обоим грозит опасность, и если мы останемся тут ещё на какое-то время, возможно, наши с Демом трупы даже не найдут.
На этой волне делаю несколько безуспешных попыток переместиться за пределы особняка, но неизменно оказываюсь во дворе, и после пятой слышу подозрительные смешки из леса – видно, те двое сидят в засаде, наслаждаясь зрелищем. Страх сменяется досадой, и я чувствую себя совершенно беспомощной, выжатой, и даже моя кошка, любящая погулять сама по себе, признаёт, что нам пока не под силу преодолеть барьер.
Ужинаю я в одиночестве. Его величество не соизволил составить мне компанию, и это бесит, потому что я хочу видеть Дема. Хочу, чтобы он просто был рядом, а я знала точно, что он в порядке и никак не пострадал, помогая мне справиться. Конечно, выглядел он вполне бодрячком, только это ничего не говорит о его реальном самочувствии…
Без телефона я вскоре начинаю закипать. Мне нужно зайти на свою страницу, прочитать все комментарии, оставленные читателями и убедиться, что среди них не затесался кто-нибудь подозрительный, но у меня нет возможности выйти на связь, а потом я убеждаюсь, что ещё и интернет мне тоже отключили.
Моё состояние после подобных мер можно смело описывать, как «вооружена, а ещё очень опасна», и моя душа не выдерживает, вынуждая отправиться на поиски виновника. Аромат, уже ставший путеводной звездой, ведёт вниз, и я спускаюсь, ведомая им, в подвал, откуда доносятся звуки тяжёлого дыхания, рождающие внизу моего живота жаркую пульсацию.
Здесь оказывается просторный зал с самыми важными тренажёрами и свободным пространством для тренировок, и я застываю на лестнице, не в силах перестать смотреть. Дем как раз поднимает штангу, и на несколько тягучих мгновений я впадаю в кататонию при виде его обнажённого торса, работающих мышц и промокших волос.
Он знает, что я здесь, но строит из себя занятого. Подозреваю, ему просто нравится такое внимание, а моя кошка довольно мурлычет, как последняя дурочка роняя слюни на своего самца и искренне не понимая, почему мы всё ещё на него не набросились. Трясу головой, чтобы дурные мысли исчезли, и решительно направляюсь к объекту моих волнений.
─ О чём вы говорили с Элом?
Морщится при одном упоминании эльфа, только я всё равно своего добьюсь, и он это знает.
─ Преимущественно говорил я, потому что твой Эл был вдрызг пьян, ─ почти улыбается, легко делая очередной жим, и эта улыбка такая коварная, словно Дем издевался над моим женихом, а теперь хвастается.
─ Он и пьян? ─ удивляюсь, едва не захлёбываясь вдохом, поскольку мне сложно представить этого всегда собранного эльфа в подобном состоянии. ─ Не важно… Так о чём шла речь?
Прерывается, наконец, удостаивая меня величайшим вниманием, и короткая вспышка в его глазах ударяет точно в мою сердцевину.
─ Извини, я не особо вслушивался – всё время отвлекался на то, как он подметал волосами землю, ползая на коленях и периодически угрожая мне расправой, правда, меч поднять так и не смог. Удивляюсь, если он сумеет справиться с чем-то полегче в вашу первую брачную ночь, ─ шутит откровенно грязно, а у меня некрасиво открывается рот – приходится задействовать руки, чтобы его захлопнуть.
─ Прости, можешь повторить? Мне кажется, у меня слуховые галлюцинации.
Поднимается, и от его веселья не остаётся никакого следа, а мне бы испугаться, да только мне и правда нужно всё услышать.
─ Могу и повторить. ─ Склоняется, привычно заключая меня в ловушку одной своей аурой. ─ Твой эльф – просто жалок, а ещё ты совсем его не хочешь. Ваша свадьба – полнейший фарс, и если вам, благодаря усилиям его родни, этой грёбаной магии и такой-то матери всё же удастся пожениться, ты будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Сколько там вообще живут Высшие, напомни?
Из всей этой соблазнительной и уничижительной речи улавливаю только самое важное.
─ Что значит, если?
─ А то, что я почему-то очень заинтересован в том, чтобы расстроить это недоразумение, названное браком, ─ выдаёт совершенно спокойно, тогда как у меня волосы дыбом встают на затылке от подобной откровенности. ─ И ты, маленькая зайка, в тайне мечтаешь об этом…
В первую секунду я застываю памятником самой себе, не зная, чего хочу больше – влепить пощёчину или поцеловать, но все мои мысли для него на поверхности, как нефтяное пятно. Захочешь – не проигнорируешь.
─ Ни для кого не секрет, что я не хочу этой свадьбы. Мой брат наверняка уже проинформировал тебя. ─ Складываю руки на груди, только чтобы спрятать реакцию своего тела, ведь под тонкой майкой, которую я в спешке натянула, прекрасно видно, как мои соски превращаются в два указателя – мол, вот он, чего стоишь?
Дем будто специально задерживает свой взгляд на моей груди, ухмыляется и становится ещё ближе, обдавая горячим дыханием.
─ Я не о ней. Я о том, чего тебе хочется на самом деле.
Держись, Ада…
─ О, а ты, конечно же, это знаешь.
─ Знаю. И могу даже показать.
Я лишь вопросительно поднимаю бровь, когда он хватает моё запястье и устраивает мою ладонь на своей взмокшей груди с рисунком ворона. Печать при соприкосновении нашей кожи начинает ощутимо нагреваться, но не обжигает – скорее приветствует меня, как старую знакомую, и мыслями я возвращаюсь в то утро, когда я её увидела. Дем тогда впервые подпал под влияние собственной, едва пробуждающейся в нём магии, и чуть не сделал меня своей. Если бы я только знала, как сложится наша жизнь, сдалась бы ему без боя…
─ Меня нисколько не волнует твоё потное… огромное… тело, ─ с трудом получается владеть языком, и руку я тоже возвращаю себе не сразу, однако этого хватает моему тюремщику, чтобы сделать все выводы.
─ Тогда почему ты всё ещё здесь?
─ Потому что мне нужна услуга. ─ Выжидательно смотрит, а я не вижу смысла оттягивать. ─ Мне надо выйти отсюда и встретиться кое с кем.
─ Даже не думай, ─ мигом мрачнеет, и вокруг будто становится чуть темнее.
─ Ты всерьёз считаешь, что
