Без стежка - Хани Филлипс

— Монстр Франкенштейна, — прошептала она.

Глава 3

Двумя неделями ранее…

— Я сдала сарай, — небрежно сказала Инга, не отрываясь от экрана ноутбука, где обновляла инвентарь Фрэнка.

— Что ты сделала? — прорычал он, отвлекаясь от недоделанного стула, который шлифовал.

— Сдала в аренду сарай. Хорошей женщине. Она переезжает сюда из города, и ей нужно достаточно просторное помещение для работы.

— Какой вид работы?

— На самом деле я не спрашивала.

Его охватил ужас. Что она ему не договаривает?

— Я не хочу сдавать сарай в аренду.

Инга подняла идеально ухоженную светлую бровь.

— Ты сказал мне найти арендатора.

— Это было пять лет назад!

Пять лет назад, когда казалось невозможным зарабатывать на жизнь изготовлением мебели. Когда его ограниченный трастовый фонд иссяк и никому не нужна была наемная рабочая сила, особенно большая, неуклюжая наемная рабочая сила. В волнении Фрэнк повернулся и зашагал по цеху и тут же врезался в верстак, отбросив в воздух две только что вывернутые ножки и облако опилок.

«Черт!» Несмотря на годы, прошедшие после инцидента, в тот момент, когда он забыл свой новый размер и силу, случилась катастрофа.

— Ты не говорил мне, что передумал, — холодно сказала Инга, не выказывая ни сочувствия, ни беспокойства.

Обычно он ценил ее сдержанность, но сейчас был не тот случай.

— Ну, я передумал.

— Слишком поздно. Она уже подписала контракт.

— Она?

Тот факт, что это была женщина, только усилило его разочарование. Как Инга могла сдать переднюю часть его собственности в аренду полноценной человеческой женщине, которая наверняка закричала бы и убежала бы при виде него?

— Кто она?

— Ее зовут Виктория Штайн. Как я уже сказала, она хорошая женщина.

— Что ты мне не договариваешь?

— Почему ты думаешь, что я тебе чего-то не договариваю?

«Черт». Когда Инга начинает отвечать на его вопрос другим вопросом, она определенно что-то скрывает. Прежде чем он смог продолжить расследование, она развернула ноутбук так, чтобы он мог видеть экран.

— Эта новая линия столов может оказаться очень прибыльной.

— Это не новая линия. У меня не было намерения продавать стол.

Он создал его только потому, что такой был у его отца.

Инга вздохнула.

— Фрэнк, ты пытаешься вести бизнес — или, по крайней мере, позволяешь мне вести его за тебя. Если ты хочешь добиться успеха, ты не можешь сохранять все, что создал.

Вспышка усмешки промелькнула на ее обычно серьезном лице.

— А если не хочешь сдавать свою недвижимость в аренду, тебе нужно получать прибыль.

— Я получаю прибыль.

— Ты бы зарабатывал больше, если бы позволял мне брать столько, сколько стоят твои изделия.

Это был знакомый спор. Он слишком осознавал недостатки своей мебели, чтобы брать больше. Инга настаивала на том, что он единственный, кто может обнаружить в вещах, которые создает, недостатки.

Инга была младшим партнером его отца в бухгалтерской фирме и взяла на себя управление фирмой после смерти отца. Она всегда была к нему доброй, по-своему спокойной, и она ему нравилась. Его мать, напротив, никогда не сказала о ней доброго слова, но это вполне возможно потому, что Инга была назначена исполнителем его доверия и категорически не позволяла матери использовать его, когда бы она ни захотела. Что к лучшему, как оказалось. Он никогда не смог бы пережить эти первые ужасные годы после инцидента без финансовой поддержки.

— Может быть, я мог бы немного повысить цену, — неохотно сказал он.

— Хороший. Учитывая доход от аренды, ты, возможно, даже заработаешь приличный доход в этом году.

— Я имел в виду, что буду брать больше, чтобы избежать сдачи недвижимости в аренду.

— Слишком поздно. Контракт уже подписан.

Инга закрыла ноутбук и поднялась на ноги, отряхивая безупречно сшитые темно-синие брюки. Глядя на его несомненно расстроенное выражение лица, ее лицо смягчилось, и она похлопала его по руке.

— Не волнуйся так сильно. Ты просто продолжай ездить по проселочной дороге, а ей позволь пользоваться главной дорогой. Уверена, что тебе даже не понадобится ее видеть, если ты этого не захочешь.

Прежде чем он успел заверить ее, что совершенно определенно не хочет видеть чужую женщину, Инга села в свой безупречно чистый красный «Вольво» и уехала. Фрэнк вздохнул, устремив взгляд на сгоревшие остатки ветряной мельницы — постоянное напоминание о том, что он больше не тот человек, которым был когда-то. Но, возможно, Инга права. Его новый арендатор останется в передней части участка, а он останется здесь. Им вообще не нужно встречаться.

* * *

Но, несмотря на свою решимость, он не мог полностью подавить свое любопытство. В тот день, когда подъехал фургон, Фрэнк спрятался в лесу и наблюдал. Первым предметом, который появился на свет, было кресло-качалка, красиво вырезанное и тщательно завернутое в пузырчатую пленку. Возможно, пожилая женщина? За стулом следовала серия коробок, аккуратно упакованных и промаркированных.

В его представлении новый арендатор стал очень похож на Ингу, и он начал расслабляться. Сдержанная пожилая дама, которая останется в своей части собственности, может быть, не так уж и плоха. Затем по подъездной дороге проехала потрепанная старая машина, когда фургон уехал. После недолгой борьбы с дверью появилась нога — очень длинная нога, а за ней — высокая стройная женщина в комбинезоне, почти таком же ветхом, как и машина. Темные волосы были собраны на макушке в небрежный пучок, в который был воткнут по крайней мере один карандаш. Его сердце упало, когда образ пожилого арендатора превратился в дым.

Эта женщина не была старой. На самом деле, Фрэнк подозревал, что она немного моложе его. И, несмотря на ее бесформенную одежду, стройные контуры ее тела пробудили интерес, которого он не чувствовал уже много лет. Когда она наклонилась за коробкой, ее комбинезон плотно облегал мягкий изгиб ее задницы, на него нахлынула неожиданная волна возбуждения. Он подавил стон, но, возможно, она почувствовала его присутствие, потому что внезапно выпрямилась и подозрительно огляделась.

С колотящимся сердцем Фрэнк прижался к грубой коре старого дерева, молясь, чтобы тени скрыли его. Высоко над ним ворковала плачущая горлица, и женщина расслабилась, улыбка изогнула ее красивые розовые губы. Она наклонилась над своими коробками и начала их выгружать.

Ему не нравилось наблюдать, как она борется с коробками, и не раз подумывал о том, чтобы предложить помощь, — но страх перед ее ужасом, ее отвращением к его появлению удерживал его на месте. К тому времени,