Влюбиться по щелчку - Василиса Раса
— Домовая наша, — демонстрируя умение читать мысли, уточнил Бабай. — В третьем подъезде живёт.
Я кивнула опять. С моей загрузкой сунуться я могла разве что в ближайшую булочную. А лучше бы мне поскорее выяснить, как быстро сюда доезжают курьеры.
— Если у тебя что-то там газ, вода, электричество — это сразу к Ивану из двадцать девятой. Надёжный мужик., — продолжил сыпать инструкциями дед. — С остальными сама разберёшься. К мальчонке только не суйся, там с контролем беда. Да в соседях у тебя содом один. Поосторожнее, — обрисовал потенциальные неудачные знакомства Бабай.
Я успела пробормотать:
— Какому мальчонке? — чувствуя, как в прижатой к коробке руке появляется ключ.
— А ко всем троим, — виртуозно уточнил Бабай, и с нажимом пожелав: — Владей разумно! От бабки привет! — вытолкал меня за дверь.
[1] Непереводимая игра букв о женском внутреннем всём!
3
До точки назначения мне оставалось одолеть шесть лестничных пролётов. Тащилась я из последних сил, поэтому не сразу заметила движение рядом…
…По лестнице спускались длинные джинсы. Они текли по ступеням, будоража старые залежи пыли и свежевыпавший тополиный пух. За коробкой остального было не разглядеть, и я встала, чтобы не столкнуться, с обладателем длинных портков, кем бы он ни был.
— Что за горячую нимфу занесло в наш волшебный сад? — от хриплого голоса аборигена у меня навязчиво зазвенело в ушах, — Медиум?
Сад? Я даже оглянулась в сторону и назад на лестничный пролёт, чтобы убедиться, что со времени моего прошлого посещения этого подъезда ничего не изменилось и от подъездов других домов он отличался разве что разным и совершенно несогласованным окрасом этажей. Ну, может, ещё граффити на стенах озадачивали призывами срочно оплатить коммуналку и, кажется, ещё что-то на «ш».
Там так и было написано: «Девятая! Когда показания счётчиков за март и апрель получу? И оплату за майский шабаш!», и много экспрессии в неровных восклицательных знаках. Но никаких признаков волшебных садов в поле зрения не было.
Это он грядки с чистотелом что ли садом назвал?
Я осторожно выглянула из-за коробки. Кто его знает, что за (сразу censored и зачёркнуто) чудак мне попался навстречу. Прямо передо мной и коробкой маячила массивная пряжка ремня и рука с крупными коричневыми ногтями. Незнакомец сипло заржал, заставляя меня поднять голову, чтобы посмотреть выше.
Парень с узкой седой бородой в объёмном утеплённом жилете и вязаной шапке, будто на улице не начиналось наконец лето, остановился тремя ступеньками выше меня и привалился к витым кованным перилам
Мне не понравились ни его куртка, ни очки, ни мотоцикл (зачеркнуто) — не понравилось, как он мне улыбнулся. Хотя кандидат на влюбленность был первый класс. И глаз светлый, и борода, и плечи раскачанные… Но вот чувствовался в нём какой-то замаскированный брак.
— Никакой экстремальщины. Просто психолог, — ответила, без эмоций глядя ему в центр надвинутой на лоб шапки.
Незнакомец быстро глянул себе за спину, приоткрыл рот, обнажая широкие крупные зубы и горячо согласился:
— Медиумам без психологии сейчас вообще никак.
— И учитель начальных классов, — добавила со значением, чтобы поскорее отвалил наверняка.
Потому что коробка уже оттягивала руки и грозила преждевременно развалиться, не дотянув до места прибытия несколько жалких лестничных пролётов.
Мужчина задумчиво почесал бровь.
— Просто ведьма, значит, — он заметно успокоился, довольно прищурился и спустился на одну ступеньку ближе ко мне, звонко цокнув каблуками, которые, очевидно, прятались за длинными штанинами.
Ну некоторые педагоги первоклассные ведьмы, не без этого. Но шутка мне не зашла.
Я отступила на ступеньку вниз, опасно балансируя своей коробкой, мужчина шагнул за мной…
Что скрывать, я слегка запаниковала. Когда я говорила «влюбиться» я имела в виду не мужика с козлиной бородой и лошадиными зубами.
— Коробку поможете донести? — использовала я последнее средство. На этом уж точно рубились все случайные подкатилы.
— Не вопрос! — незнакомец радостно и нелепо перебрал ногами, отчего штанины обрисовали на удивление тощие ноги и протянул руки за моей коробкой, которую я и не думала ему отдавать. Но резко дёрнулся вбок, к стене и под строгое «Беня, фу!» с громким цоканьем ринулся вниз.
Ринуться моему бракованному незнакомцу помогли добрые мускулистые руки, которые волокли его за ворот жилетки.
Не то, чтобы мне было всё равно, что там с Беней дальше произошло. Было, чего уж там. Да и коробка любопытствовать очень мешала.
И я поспешила вверх, с трудом перешагивая через ступеньку.
На нужной мне, последней площадке ничего не изменилось. Та же грязно-желтая плитка шашечками с терракотом, та же чугунная лестница на чердак напротив бабушкиной двери и пыльное большое окно с не отмытыми следами старой побелки, на котором пальцем было криво выведено «Вася инкуб ходит в гeй-клуб».
Я поставила коробку на пол и присела, поравнявшись глазами с замком.
Так я и думала.
Под сколовшейся синей краской проглядывал благородный бордовый тон, массивная ручка была вытерта в самой середине до светло соломенного цвета, и в пустой замочной скважине торчало засохшее перо чеснока.
Ключ клинило в замке на втором обороте, пока я не догадалась сказать:
— Это Миа, баба Вань. Я пришла.
Замок тихонечко щёлкнул, и дверь приоткрылась, приглащая меня внутрь.
4
Я протиснулась внутрь со своей коробкой и без сил опустилась на банкетку, которая всегда стояла у двери… и чуть не выронила свой магический суповой (зачёркнуто) сетевой набор. Поймала коленками. Потому что рядом кто-то доверительно сказал:
— Ты тоже ожидал большего от пентхауса Овинцова? По-моему, обычное злачное место.
— Кто здесь? — строго спросила я. Подумала, что строго. На деле, это, наверняка, прозвучало дрогнувшим шёпотом.
— Имеющий глаза, да увидит, — развязно и пьяно ответил другой голос, — У Овинцова — есть всё!
В этом месте я не на шутку струхнула. Выпроваживать кого бы то ни было из бабушкиной квартиры, не имея никакого документального права здесь находиться, кроме ключа и невнятной записки, было провальной затеей.
Послышались нестройные шаги, я подскочила на ноги и, выставив коробку как щит, заглянула в комнату, потом на кухню… Я даже выглянула на балкон, который был благополучно заперт.
В квартире, кроме меня не было никого лишнего. То есть, вообще никого.
Я успела бережно поставить короб на большой стол в гостиной, когда из спальни донёсся неразборчивый шёпот. Одновременно с этим
