Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона (СИ) - Лана Шеган
Позади пошевелился Валентайн, муж, тьфу ты, не думала я, что еще раз замуж выйду. Замерла, стараясь не дышать, пока, он не продолжил спать.
Не понравилось мне замужем первый раз и второй раз не собиралась. Может, смыться, пока этот в себя не пришел. Еще прибьет сгоряча, первый муженек любил после выпивки кулаки чесать. Тот еще гад — был.
Я привстала с разорванной рубахой в руках и приладила себе над грудью, завязывая узлом. Вот это мы тут повеселились, все разломали, драконы могут на меня ущерб повесить. Я сделал один шажок в сторону двери. Ну его этого мужа и весь его род. Мне даже жреца не жаль, слышал ведь, что я против. Я сделала еще один шажок, по скрипнувшим под ногами плитам. Сбегу домой, поставлю закрепы и пусть попробуют добраться.
Я на секунду замерла:
‒ Какие закрепы?! ‒ в голове тут же стройные ряды красивых с завитушками букв, которые я спокойно читаю. Слова феи. Каждое слово означает закреп чего-то. Ляпнула кому, что будет как козел мекать, слово закреп поставила в конце и все, мекать бедолаге, пока ты его назад не заберешь, слово свое. Да-а-а, так и знала, что сошла с ума. А если все мне только видится?! На секунду задумалась и сделала еще пару шагов на выход из часовенки. Прекращай уже страдать Тамара! Одернула сама себя. У тебя было время, чтобы понять, все это настоящее. И мужик, что сопит сейчас на алтаре не какой-то там дурак, а один из наследников рода Нардейлов.
На улице было утро. Сырое, промозглое такое частенько бывает в горах. Низкие тучи словно слизывают вершины гор, ярятся под напором ветра. Хотя здесь, возле часовенки ветра нет. Узкая лестница ведет вниз, где нас дожидается экипаж. Та же черная карета с эмблемой рода на дверце, неподвижный кучер и недовольно бьющая копытом по земле лошадь. Вот же выдержка у человека, всю ночь тут просидел? И как незаметно смыться?
Я оглянулась на часовенку, посмотрела на сверкающее драгоценностями платье и решила, что нужно на пропитание пару камешком оторвать. Нардейлы не обеднеют, а я сразу с голоду не помру. Назад также кралась, но, прежде чем к платью нагнуться, засмотрелась на дракона. Красив чертяка и… мужествен. Тело прекрасное и очень выносливое, ночью проверила. Я хлопнула ресницами, и чего, спрашивается, пялюсь? Вот как проснется и будет тебе Тамара еще один марафон, только по бегу. Не простит мне этот аристократ, что я его прокляла. А я прокляла?
С ужасом понимаю, что прокляла. Так, я опять встала и осмысленно посмотрела на спящего дракона. Длинные ресницы дрогнули, но глаза не открылись, дальше спит. Да твою дивизию, Тамара хватит на него глазеть! Ах, да, проклятие! Я помню, что говорила ночью на фейском, я его проклинала любить меня вечно, может, для этого мира это и не проклятие вовсе, но я, как подумаю о вечности с каким-то козлом, который меня в грош не ставит и волосы на голове шевелится начинают. А вот слово закреп я забыла. Я стукнула себя ладошкой по щеке, получилось слишком звонко, и я замерла, боясь вдохнуть. Как можно забыть слово закреп?! Ты же фея Тамара! А, вот вспомнила, я же себя и прокляла его забыть, чтобы не было соблазна отказаться от этих вечных уз.
Ну гадство то какое! Может, в тот момент это не я была, а настоящая фея. Ту, что призвала Ассамар. А я тогда, почему все помню? В общем, слишком много вопросов, а муженёк скоро проснется и прибьет меня. Я опять присела и стала откручивать камень, небольшой, чтобы его пропажа в глаза не бросалась. Открутила и на цыпках пошла к выходу. Грехи мои тяжкие, надо же так попасть! Нет бы принца прекрасного, да дворец белоснежный… ай, я замерла, потому что прикрывающая меня рубаха, потянула меня назад, я с ужасом поняла, что меня схватил дракон. Медленно оглядываюсь назад и выдыхаю, зацепилась за кусок упавшей крыши:
‒ И куда ты собралась? ‒ слышу над ухом хриплый голос.
Подпрыгиваю на метр вверх, фырчу, как настоящая кошка, и бью наотмашь, резко отросшими когтями по драконьей морде.
Дракон даже не дернулся. По его щеке закапала кровь, но раны тут же затянулись, вот это здоровье. Я замерла как кролик перед удавом, спрятала руку с когтями за спину, потом подумала, руку с камнем тоже спрятала.
‒ Фея, ‒ вдруг хмыкнул дракон, ‒ живая фея.
‒ Ты все не так понял, ‒ я сделала шаг назад, а сама лихорадочно думала, помнит ли дракон, что я его прокляла, может, все же я его не проклинала? В голове такая каша, что я сама уже не понимаю, что вчера было.
‒ Все я прекрасно понял Ассамар, ‒ голос дракона стал волнительно горловой, от которого у меня мурашки по коже пробежали, ‒ за несколько тысяч лет первая фея. Выпусти крылья! ‒ приказал он.
‒ Я не могу, ‒ испуганно сделала шаг от этого сумасшедшего. Из памяти Ассамар помню, что фей, драконы ненавидят и убивают, но что-то я не вижу ненависти у дракона. Скорее радость, словно у малыша появилась новая игрушка.
‒ Дефективная фея? ‒ удивился дракон, ‒ Я видел вчера крылья, ‒ Валентайн словно только понял, что мы стоим посередине разгромленной родовой часовни, и заметил умершего жреца, ‒ Дед будет зол, он любил Вариуса, но старикану давно пора было на покой. Пошли жена фея, сегодня бал в честь нашего соединения, и ты там будешь главной зрелищной вещью.
Дракон схватил меня за руку, насильно открыл ладонь, рассматривая камень, который я открутила с платья, хмыкнул:
‒ У тебя будет много камней, если тебе они так нравятся фея, но только после того, как ты покажешь свои крылья.
Я отчаянно пискнула, когда он потянул меня за собой, как-то не прельщало меня быть вещью для зрелищ. Ящеру было все равно на мои страдания и сомнения. Он споро тащил меня по лестнице к карете, совершенно не стесняясь своего голого и возбужденного вида. А я, боялась слово против сказать, стало страшно, что я одна в огромном чужом мире. Без друзей поддержки родных
