Проклятая для князя (СИ) - Прохорова Анна Е.
— Мама мы нашли мне сестренку!
Мирина не понимая посмотрела на мужа и увидела в его руках сверток. Взяла его тихо охнув и положила на лавку принялась его разворачивать, медленно стараясь не разбудить. Под убрусом девочка была завернута в еще более богатую женскую рубаху. Рукава ее были отделаны шелковыми полосами и вышивкой серебром. В свертке действительно оказалась девочка. Так в семье мельника появилась маленькая Богдана.
В деревне Мирина и Ладимир сказали, что это их дочь и еще долго жители удивлялись, как они не заметили, что жена мельника была беременна. Да поговорили-поговорили и забыли.
***
Богдана росла своенравной и взбалмошной, но при этом очень любила своих родителей и брата. Она любила одевать красные бусы матери, подарок отца на свадьбу, новый сарафан, который ей привезли родители с ярмарки, алые туфельки и кружиться по дому без конца спрашивая у Тихомира:
— Мир, ну я же красивая?
— Красивая-красивая, Сорока!
Так и прижилось у домашних это ее прозвище Сорока.
Еще лет с пяти она уже помогала матери. Родители научили их с братом ценить все что у них было. С Тихомиром у них была особенная связь, они чувствовали друг друга даже на расстоянии и всегда знали, если с другим что-то случалось. По грибы да по ягоды ходили только вместе, одну ее в лес не пускали, а деревенские дети ее сторонились, но Богдана не унывала, ведь у нее был свой мир, мир леса. Она никогда не сорвет ненужный гриб, не выдернет ягоду с корнем и у лешего при входе в лес просит помогать им и не морочить зря, не пугать. Аккуратно ступает по траве, а бывает прижмется к дереву, обнимет его и стоит так не отпускает. Но иногда сестра пугала Тихомира, точнее вызывала непонятную тревогу, она могла остановиться среди игры и молча замереть на несколько минут, то же могло происходить и за работой. Однажды попытавшись растормошить ее Тихомир получил такой ощутимый толчок, что упал, а Богдана даже не подняла руки при этом. Испугалась она сильно, когда очнулась, но брату так ничего и не рассказала, что с ней в тот момент происходило. И он молчал и никогда не говорил об этом родителям. Но и трогать ее перестал в такие моменты.
Однажды наткнулись они в малиннике на медведя, тот малину прямо с куста ел. Заметили его дети поздно, уже не убежать было. Замерли они на месте, да только медведь повернулся в их сторону, потянул носом воздух, мотнул головой, поднял лапу, как бы замахиваясь, Тихон выскочил вперёд сестры закрывая ее собой.
Медведь вдруг передумал, лапу опустил, лишь слегка зацепил когтем руку мальчика и оставил царапину, глянул на них с тоской такой во взгляде, что до мурашек их пробрало и закосолапил прочь, пару раз оглянувшись на замерших детей. А Тихомир повернулся и крепко обнял сестру и долго так еще стояли они, обнявшись и всхлипывая от слез, которые после испуга сами полились из глаз. Только царапина та шрам оставила и долго не заживала. Родителям они так и не сказали откуда она взялась.
В деревне к ним относились настороженно. Все верили, что мельник дружит с водяным. Ведь как иначе мельница так хорошо будет работать. Дети его воспринимались, как порождение потусторонних сил. Поэтому с деревенскими детьми они почти не дружили. И в деревне появлялись крайне редко, родители старались делать запасы продуктов на больших ярмарках, куда возили муку и зерно, а заказы принимали, не взирая на отношения к ним. Ведь открыто никто не вступал с ними в ссору, лишь говорили за спиной.
Ярмарки были любимым развлечением детей. Случались они не часто и тем были еще желаннее. Можно было покататься на большой карусели, сидеть раскинув руки и чувствовать, как ветер играет волосами, представлять, что летишь ты как птица и вместо рук у тебя крылья. И потом спрыгнув весло бежали они за сладкими леденцами на палочке петушками да белочками, такими же ярким, как солнце. А повернутся чуть с конфетой в руке и тут же слышат Петрушка пищит, значит где-то кукольный театр развернул свое представление и мчатся уже туда. Садятся на траву перед сценой и облизывая сладкий леденец во все глаза смотрят как принц спасает принцессу от дракона или злой колдун бьется с рыцарем.
Богдана конечно без обновок не обходилась, то гребень новый у отца выпросит, то отрез на новый сарафан, а как постарше стала, то и на украшения уже пришлось родителям раскошеливаться. Да и Тихомир любил сестру баловать, все отложенные деньги бывало на нее истратит. Подойдут к лотку где пояски продают и ленты ей обязательно что-нибудь приглянется, и брат ей отказать не может. Но и Богдана для брата тайком подарочки покупала, то дудочку, то пряник медовый, купит и дома потом тихонько отдаст.
Под самый вечер в конце ярмарки, когда родители распродавали весь товар и пополняли свои запасы, всей семьей отправлялись в большой шатер в центре площади. Бродячий цирк всегда располагался в самой гуще ярмарки. А там уже можно было смеяться до икоты над скоморохами в пестрых одеждах с колокольчиками на голове. Замирать от страха, когда выводили тигров на арену и совали им в пасть головы. Восхищенно открывали рты, когда гимнаст под самым потолком кувыркался в воздухе. Только вот не любили дети, когда медведь выходил на сцену, после той встречи в лесу. Он часто снился им обоим. После представления забирали лошадь с телегой от знакомого мужика, усаживались в нее и ехали домой. Обычно путь занимал несколько часов и дети, уставшие за день, дремали, зарывшись в сено на дне повозки и не обращая внимания на тряску. Проснувшись утром дома, они еще долго будут вспоминать свои приключения на ярмарке и ждать следующей поездки. Ведь там никто не бросал на них косых взглядов и всем было все равно, что они дети мельника.
Из местных жителей только старая знахарка из леса не чуралась общения с ними. Жила она где-то глубоко в чаще в ветхой избушке, но где точно никто не знал. Если требовалась помощь люди просто приходили на опушку леса и звали старую ведунью, она как из-под земли появлялась на поляне уже зная с чем к ней пришли и чем она может помочь. Семья мельника относилась к ней с почтением и не видела в ней угрозы. Она часто приходила к ним за мукой и просила купить что-то и ей на ярмарке. Особенно знахарка любила Богдану и иногда брала ее с собой в лес. Девочка тянулась к старухе, предпочитая шумным играм прогулки с ней. Она любила идти с ней по тропе и слушать старческий медленный голос о том или ином растении. Богдане очень нравилось все, что было ей пока не понятно, она тянулась к миру, который был другим, который существовал рядом с миром людей.
Однажды девочка заболела, жар держался всю ночь, она металась в бреду.
***
На рассвете пришла знахарка и принесла отвар и мазь. Откуда она узнала о болезни не известно, родители очень удивились увидя ее на пороге дома. Но она молча показала им отойти в сторону и пропустить ее внутрь. Они не посмели ей перечить и войдя следом увидели горшочек в ее руках. Открыв его старуха приподняла голову девочки принялась поить ее, половина проливалось мимо, но все же что-то ей удалось влить в нее. Затем откуда-то из складок юбки была извлечена банка с мазью, пахнущей так остро сосной. Намазав ей грудь и спину, знахарка укутала девочку в свой пуховый платок. После этого велела родителям:
— Ждите до вечера, будет хуже я приду.
Богдана очнулась ближе к ночи, ей стало легче, она напилась теплого отвара, который оставила старуха и опять уснула, жара больше не было. Семья вздохнула с облегчением.
На следующий день знахарка пришла в середине дня и велела натопить пожарче баню и идти туда девочке с ней.
Переступив порог предбанника первым делом попросила Банника чтобы разрешил им попариться, не мешал и хворь помог прогнать. Потом завела Богдану, раздела ее, завернула в простыню и повела в парилку. Сама раздевшись донага просила о чем-то богов. Потом омылась сама. Кожа ее была уже дряблой и обвисшей, но девочку это не пугало, наоборот она видела в этом какую-то красоту старости. Старуха расплела волосы, и они длинными седыми прядями упали до самого пола, расчесывая их она не переставала молиться. Долго заваривала какие-то травы, поливала ими раскаленные камни. Мыла девочку бесконечно что-то шепча под нос. Не смотря на возраст у нее были довольно крепкие руки, она умело растирала кожу девочки, иногда ей казалось, что вот сейчас она вся слезет с нее, как шкурка змеи. После этого вытерла ее насухо и привела в дом. Сказав, что хворь отступила. Болезни Богдану больше не могли одолеть.
