Брак по-тиквийски 5. Жених для Веры - Натали Р.
— А вы-то что об этом думаете?
— Неважно, что я думаю. — Она попыталась отмежеваться. — Важно, чего вы хотите для ребенка.
— Я, госпожа Ильтен, хочу его ремнем отходить, — честно признался Хэнк, ополовинив тушку рыбы. — Вот только не знаю, за что — за драную математику или за военную лямку. По-любому пацан идиот!
— Он по-любому что-то потеряет, — поправила Тереза. — Решит учиться — не пройдет школу мужества, не испытает адреналиновых бурь, не сможет пойти путем отца. Выберет армию — лишится мирной жизни, возможности развить мозги, интеллектуальной работы. Но это не значит, что он идиот. Выбор — это всегда потеря альтернативы. И про ремень забудьте: Дени не мальчик уже, а юный мужчина. — Словечко ей понравилось. — Мужчин не лупят ремнями; если дойдет до конфликта, то — в морду.
— Значит, в морду, — пробурчал Хэнк. — Документы пойдет подавать с фингалом. Лучше вы ему скажите все, что нужно. Этак мягко… Я вот про идиотизм ляпнул, а вы на потери съехали, это ж ему не так обидно будет.
Торопиться Тереза не стала. Выждала, пока Дени не спросит сам. Вначале он обратился к отцу. Туманным и прохладным утром, после охоты, скидывая с Верой на волокушу тушки райсов — лупоглазых ночных хищников, в этом году сильно расплодившихся и не дававшим жизни озерным птичкам, — он сказал:
— Пиратов убивать слаще, чем райсов — да, пап?
Хэнк хмыкнул. В целом согласно, но не преминул заметить:
— Зато райсы не стреляют в ответ.
— А зохены?
— А зохены тебя сожрать пытаются в промежутках между твоими выстрелами. Что, Дени? На войну с зохенами собрался?
— Почему бы и нет? — Парень бросил тушку — Вера едва успела подхватить — и повел плечом. — Я хочу стать военным. Ты напишешь мне рекомендацию в учебку?
— А почему в школе тебе не дали рекомендацию?
Резонный вопрос. Обычно выпускники обращаются за направлением в школу.
Дени насупился.
— Господин Эвист против! Но ты же не будешь возражать?
— А если господин Эвист прав? — аккуратно вклинилась Тереза. — Если ты можешь добиться большего, чем стать пищей для зохена?
Дени раздраженно обернулся:
— Да что вы паникуете? Прямо как мама! Никто меня не съест.
Старший Хэнк посмурнел. Вспомнил Лику, наверное.
— Это ты зохена убеждай, когда его встретишь, — отрезала Тереза. — И я тебе не мама. Она залила бы тебя слезами и соплями и, может, уговорила бы, а я уговаривать не буду. Я тебе просто скажу, как есть. Ты не видел войны, Дени, а я видела. Быть солдатом — не значит убивать врагов пачками в свое удовольствие. Это значит — выполнять приказы командиров. В любую погоду, днем и ночью, при любом настроении, голоден ты или сыт… стреляют в тебя или нет. И половина из этих приказов просто скучные, еще четверть — неприятные, а остальные — дико страшные.
— Факт, — мрачно подтвердил Хэнк.
Вокруг стояли деревья, черные стволы проглядывали свозь серую предрассветную мглу. Холодный туман клубился прямо под ногами, и Дени вдруг пробрала дрожь.
— Солдатами, Дени, становятся те, кто больше ничего не умеет. Или те, кому нечего терять. Лучшие из них, пройдя естественный отбор, выбиваются в офицеры. Как твой отец. — Она посмотрела на Хэнка. — Но пройдешь ли этот отбор ты?
— Я хочу быть военным! — уперся Дени, совсем не мужественно шмыгнув носом.
— Да и хоти, кто тебе не дает? Только будь умнее. Приобрети специальность, нужную для офицерской должности. Вот как я.
Вера, слушавшая разговор, вытаращила глаза. Она знала, что мама попала в Тикви с какой-то войны, что она там занималась налаживанием связи. Но мама — офицер? Больше ни у кого в Тикви нет такой мамы, это точно!
Дени тоже услышал об этом впервые, но особо не удивился. Это же госпожа Ильтен. Она бы прошла любой естественный отбор, и никакой зохен ее не сожрал бы — скорее уж она его.
— Я была офицером связи. Это тоже нелегкая и опасная работа, но в ней больше смысла. Ты должен не просто выполнять чужие приказы, а и думать головой. И можешь отдавать приказы своим подчиненным.
Хэнк снова кивнул.
— Но прежде чем стать тем, что называется здесь младшим командиром, я три весны училась. Радиоэлектронике, монтажу, пси-технике. И отправилась воевать не мясом, а ценным специалистом. Если у тебя есть хоть капля мозгов, ты поступишь так же. Тебе ведь нравится математика, программирование? Иди и учись. Хочешь быть военным — нет проблем, получишь потом распределение в артиллеристы, в навигаторы на боевом корабле, сможешь разрабатывать автоматические ракетные системы… В армии спят и видят, где бы взять офицеров, разбирающихся в математике, а ты свои способности собрался зарыть!
Чего это я за армию Тикви распереживалась, подумала вдруг Тереза. Останутся без знающих офицеров — так им и надо. Она плюнула в сердцах.
— Я свое слово сказала, — проворчала она опешившему Дени. — Больше ничего говорить не буду, умному достаточно. Решай сам. Слез и соплей в любом случае не дождешься.
Дени молча повернулся, деревянной походкой дошел до палатки и скрылся в ней. Вера ткнула локтем застывшего Тюля:
— Чего рот раззявил? Помогай укладывать зохеновых райсов, они ж тяжелые!
Тереза, вернувшись к чистке ружья, кинула Хэнку:
— Вы пошли бы к сыну. Его сейчас надо прижать к груди, почесать за ушком, сказать, что все будет хорошо…
Хэнк крякнул.
— Ну да, попричитать, полить слезами… Неспособен я на слезы и сопли, госпожа Ильтен. Как же Лики не хватает! — он закрыл лицо рукой и тихо застонал.
Тереза вздохнула и нехотя встала.
— Ладно. Причитать я тоже не умею, но за ушком почешу.
Хэнк поднял на нее глаза:
— А вы, госпожа Ильтен, когда-нибудь в своей жизни вообще плакали?
Некоторое время она молчала. Ну какое ему дело? Потом все же ответила:
— Да. Два раза. Когда хоронила первого мужа и первую дочь.
Сделала шаг к палатке и добавила:
— И больше плакать не планирую.
Осенью Дени уехал в Тильгрим. В Высшую школу информатики, с рекомендацией, подписанной обрадованным господином Эвистом.
Тильгрим не так уж далеко, всяко ближе столицы. Но самолеты туда не летают, а на машине не наездишься: день пути до Риаведи, еще день до Ноккэма, вот выходные и закончатся, а еще ведь два дня на обратную дорогу. Так что Дени надолго выпал из окружения Веры, приезжая в родной город лишь на каникулы: декада поздней осенью, декада ранней весной да три декады летом, которые все традиционно проводили на даче. Учился вроде хорошо. Во
