Навсегда (СИ) - Лазарева Катерина

И я даже не сомневаюсь: вопрос был с намёком. Мне предлагают обсудить увиденное ночью. И от этого становится ещё более жутко.

— Как мы будем строить защиту? — сделав вид, что не уловила, спрашиваю. Всеми силами изображаю выражение искренней задумчивости на лице. — Честно говоря, я в этом не разбираюсь.

Но, кажется, моя попытка перевести тему на предстоящее сотрудничество не венчается успехом. Да и вряд ли выглядит убедительно.

— Я имел в виду не это. Прежде чем строить защиту, неплохо бы прояснить всё.

Понятно, что Мэтт имеет в виду под этими словами, но я по-прежнему не могу сказать ему в лицо, что видела его тогда. Ужас вселяет одна только мысль об этом.

Поэтому упорно продолжаю делать вид, что не улавливаю сути его посылов.

— Тогда у меня только один вопрос: сколько эта услуга будет стоить? — очень кстати вырывается у меня. Ведь это нельзя не обсудить.

— Я не нуждаюсь в деньгах, — отрезает он.

Окончательно теряюсь, как реагировать на неожиданное заявление. Да, Мэтт явно обладает богатствами, но не верится, что считает, будто деньги бывают лишними.

Или это персональное предложение именно мне? С чего бы?..

— А я — в благотворительности.

Прикладываю все усилия, чтобы это утверждение прозвучало как можно убедительнее. Что бы ни задумал Мэтт, я постараюсь свести наше сотрудничество в исключительно деловое.

— Тогда услуга за услугу, — непринуждённо предлагает он. — Я помогу тебе, а ты постараешься забыть, что видела этой ночью.

Эти неожиданно прямые и недвусмысленные слова, как и взгляд в глаза, мгновенно застигают меня врасплох. Сердце чуть не подпрыгивает и замирает на мгновение. Мурашки пробегают по коже, провоцируя волнительную дрожь.

Кажется, я боюсь даже дышать. Но самое ужасное: Мэтт хорошо видит мою реакцию. Наверняка всё читается у меня на лице. И теперь я вряд ли смогу перевести тему или продолжать делать вид, что не понимаю намёков.

— Я… — понимая, что мой голос предательски дрожит, запинаюсь. Так, хватит. Я будто оправдываюсь перед этим странным типом, какого чёрта? — Мне могло показаться.

Слишком легко он говорит для человека, которого застали за убийством. Словно всё в порядке.

Да, возможно, убитый был каким-то преступником, избавиться от которого — необходимость. Но слишком уж просто и без всяких колебаний Мэтт это сделал. А ещё с необыкновенной и пугающей силой. Разве это вообще реально, вот так, вручную, свернуть шею тому, кто вдобавок крупнее? Для Мэтта это будто было своего рода обыденностью…

— Верно, — улыбается он так, что не остаётся сомнений: произошедшее было реальностью. — Если будешь готова обсудить это — пожалуйста. А до этого момента тебе стоит довериться мне. Иначе вряд ли у нас что-то получится. А теперь расскажи мне об отчиме.

Отчаянно желая перевести тему, я тут же ухватываюсь за это предложение. Странно, несмотря на недоверие и скорее антипатию к Мэтту, у меня не возникает проблем с откровенностью в этом вопросе. Я даже не замечаю, как рассказываю ему всё, что знаю о случившемся.

И вроде становится легче.

*************

Карету периодически встряхивает, но я упорно не открываю глаза. Несмотря на сильный недосып этой ночью, дремлю только наполовину. Заснуть не получается. Хотя Эндрю и Мэтт разговаривают тихо, чтобы меня не будить. Похоже, верят, что я сплю.

Уйти в себя у меня не получается. Скоро я перестаю пытаться и просто бездумно слушаю разговор мужчин. Судя по всему, они договорились ближе к вечеру остановиться на ночлег, чтобы не быть в беспрерывном пути почти два дня.

Обсудив необходимые мелочи, Эндрю с Мэттом разговариваются на другие темы. Я и не замечаю, как с интересом заслушиваюсь. Даже слегка подаюсь в их сторону и моментами чуть не открываю глаза.

Самое неожиданное в их разговоре, что у адвоката оказываются схожие со мной взгляды по многим вопросам. А там, где наши мнения расходятся, Мэтт так убедительно и ненавязчиво аргументирует, что я как минимум принимаю его точку зрения. И даже задумываюсь над справедливостью своей.

В голове с трудом укладывается вся противоречивость его характера. Благородно помогать невиновным, но хладнокровно убивать. Справедливо и обоснованно рассуждать, но смотреть на почти замужнюю девушку неоднозначным взглядом… Впрочем, это могло мне показаться.

Ясно только одно — Мэтт явно непрост. И никто не знает его настоящего.

Хотя как собеседник действительно интересен. Похоже, он отлично разбирается в чужой психике. Но от этого только более жутко…

Мысли о Мэтте постепенно становятся всё более путанными, диалог воспринимается менее связно… Я всё-таки погружаюсь в сон.

Удивительно, но сплю легко и безмятежно. Даже при том, что полулежу в карете под звуки города и приглушённые голоса. Как ни странно, мне удаётся выспаться, несмотря на обстановку и навалившиеся проблемы.

Пробуждение встречает неожиданностью. Я так сладко спала, что и забыла, где уснула. Просыпаюсь так, будто у себя дома, на удобной кровати, и одна.

Сев, по привычке хочу потянуться, но чуть не ударяюсь о потолок кареты. От этого меня удерживает предостерегающее прикосновение Мэтта.

— Осторожнее, — подкрепляет свои действия словами он. А тон звучит до того непривычно мягким, что кажется даже ласковым.

Наверное, отчасти поэтому я так теряюсь. Будто происходит нечто совершенно невообразимое.

Причина моего волнительного замешательства может быть в чём угодно, но никак не в этом случайном прикосновении. Которое, кстати, длится дольше необходимого. Или мне так только кажется? Бросаю взгляд на руку Мэтта, поддерживающую меня, и ощущаю странное смущение. Намеренно ли он провоцирует меня задержкой прикосновения? Но зачем?..

Чувствуя на себе его взгляд, отворачиваюсь и смотрю на Эндрю. Тот только ободряюще улыбается мне. Для него не происходит ничего необычного.

Мэтт наконец убирает свою руку, но я ещё некоторое время почему-то не могу прийти в себя. Не говоря ни слова, смотрю в окно кареты. Хотя ничего перед собой не вижу. И будто ни о чём не думаю. Мысли бессвязной вереницей проносятся в голове, незаметные и незначительные.

— Мы подъезжаем к гостинице, где подкрепимся и останемся на ночлег, — сообщает мне Эндрю, на что я просто киваю.

Уже хочется поесть. Я не сознавала своего голода до этого момента, но теперь он заметно обостряется.

— Далеко ещё? — уточняю.

— Примерно десять минут, — отвечает Эндрю и понимающе добавляет, — самому хочется наесться до отвала. Давно так не голодал.

Я зачем-то смотрю на Мэтта, но он, похоже, не разделяет наши чувства. Со странным равнодушием и в то же время задумчивостью глядит вперёд. Поймав мой взгляд, он чему-то ухмыляется, и от этой усмешки у меня по коже пробегают мурашки.

Эндрю опять ничего не замечает и продолжает жаловаться на голод.

…Но вот десять минут, показавшиеся мне часами, подходят к концу. Карета останавливается.

Эндрю резво выскакивает первым. Видимо, настолько проголодался, что уже не может ни о чём другом думать. Следом спокойно выходит Мэтт. Он останавливается у кареты, и, когда я начинаю спешиваться, предлагает мне руку.

Конечно, я привыкла к таким жестам, но обычно их проявлял жених или прислуга. И сложно объяснить поведение Мэтта галантностью, ведь его рука не в перчатке. Как и моя.

Решив, что лучше проигнорировать, я опираюсь о карету, когда выхожу. Да, трудно одновременно поддерживать юбки, сохранять достоинство и предоставить себе опору, но я справляюсь. И, не глядя на Мэтта, как ни в чём не бывало подхожу к Эндрю.

Конечно, тот снова ничего не замечает. А мне всё сложнее держаться невозмутимо. Мэтт смотрит на меня. Знаю это наверняка, чувствую всей кожей. И, хоть не оборачиваюсь и не вижу выражение его глаз, от этого его взгляда жутко не по себе. Даже тревожно.

Машинально следуя за Эндрю, погружаюсь в мысли. Теперь в них не голод, а единственный способный мне помочь адвокат, оказавшийся непредсказуемым убийцей.