Няня поневоле (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

Нужно затаиться и ждать. Мужу когда-нибудь надоест искать меня. Интересно, что он наплел своим компаньонам про мое отсутствие? И почему тихо-мирно не может со мной развестись? Дело давно уже в суде. И адвокат, какая-то знакомая моей Люси, решительно отвергла все разговоры о вознаграждении.

— Заехать Шмелеву в будку, — улыбнулась величественная Анна Аркелиди, — само по себе великое дело. Спасибо, что выбрали меня.

— Там давние терки, — объяснила мне Люся. — Кажется, против Аниного отца твой муж выдвинул ложное обвинение.

— Вполне возможно, — хмуро киваю я, точно зная, что Федор Ильич ничем не побрезгует.

Полгода я наивно думала, что Шмелев решил меня не искать. Воспользовавшись чередой случайностей, я сбежала. Уехала в другой город. Благодаря сестре нашла работу и подала на развод. И как-то со временем позабыла мстительный и деспотичный характер мужа. Расслабилась, обретя свободу. Пустила корни. И совершенно легкомысленно решила, что все обошлось. А зря…

Задумавшись, я вздрагиваю, когда за моей спиной открывается дверь.

— Напугал? — криво ухмыляется Назаров. Я вглядываюсь в синие строгие глаза. И понимаю, что не могу отвести взгляда.

«Прекрати, — сглатываю застрявший в горле ком. — Тебе только романа с сожителем сестры не хватало. Он такой же тиран, как твой собственный. От нормальных мужиков жены не сбегают».

— Все в порядке? — настороженно спрашивает Назарет. И я замечаю в его глазах легкое, ничем не прикрытое замешательство.

— Да, — киваю, стараясь не выдать себя. — Все хорошо, Сергей Юрьевич. Я составляю список, что понадобится Марку в ближайшее время… Эти подгузники совершенно не годятся…

— Отдайте его Элле. Она включит в список покупок, — спокойно замечает он, во все глаза любуясь спящим сыном. — Самый красивый ребенок на свете.

— Жаль, если ему придется расти без матери, — брякаю, я не подумав.

— Что? — напряженно переспрашивает Назарет, и я вижу, как по его лицу пробегает легкая гримаса боли. — Ничего, воспитаю, — добавляет он, поморщившись. — Я так понял, вы остаетесь с нами, Линара? Решили все свои вопросы, или нужна помощь?

— Я предупредила Людмилу Вячеславовну, — замечаю я, стараясь уйти от ответа. — Побуду с Марком, сколько надо…

— Давайте ориентироваться на год или полтора. А там посмотрим, — задумчиво трет слегка заросший подбородок Назаров. — Если малыш к вам привыкнет, я не стану искать замену. Зарплату назначу, как предыдущей няньке. Вас устроит?

Назарет называет сумму.

— Да, конечно, — киваю я. Про себя замечая, что с родным племянником готова возиться и бесплатно.

— Сегодня подпишете контракт и расписку о неразглашении. И у меня к вам большая просьба, Линара. Не стоит сообщать вашей семье о рождении Марка…

— Почему? — выдыхаю я, теряя самообладание от неожиданности.

— Мы с Жанной больше не живем вместе. Ребенок остается со мной. Не собираюсь осуждать вашу сестру или давать оценки ее поведению, но она подписала отказ от Марка. Поэтому зачем вам расстраивать маму с папой?

— Она не могла, — мотаю я головой. Сжимаю кулаки, пытаясь не нахамить. — Многие семьи разводятся. Но почему должен страдать ребенок? У него есть чудесные бабушка и дедушка. Грех лишать ребенка их общества.

— Вы бы о своих грехах подумали, Линара, — ухмыляется Назарет, ощупывая меня липким взглядом. — За ваши выходки шестой круг ада вам уже обеспечен.

«Знал бы ты сколько за мной числится прегрешений, — мысленно вздыхаю я и быстро перевожу разговор в другое русло.

— А как быть с питанием? Я могу заказывать Элле какие-то продукты для себя?

— У нас есть столовая для персонала в конце двора, — замечает серьезно Назаров. — Но учитывая, что вам придется неотлучно находиться с Марком, разрешаю пользоваться моей кухней и продуктами. Тем более что вы наверняка едите как птичка…

Насмешливый взгляд Назарета скользит по моей фигуре, раздевая и лапая одновременно.

— Давайте покажу дом, пока Марк спит. Заодно расскажу о своих требованиях…

— Хорошо, — киваю я и, схватив с тумбочки радионяню, показываю готовность следовать куда угодно.

— Сперва униформа. Скажите свой размер Элле, и она закажет вам костюм, как у врачей, и тапочки.

— Мне удобнее работать в легинсах и тунике, — парирую я. — У меня дома есть несколько. Могу привезти.

— Вы поселились в моей квартире на Веселовской? — уточняет Назарет. — Дайте ключи, и я отправлю кого-нибудь из ребят…

Я спотыкаюсь о небольшой порожек. И точно бы грохнулась на пол, но Назарет успевает подхватить меня.

— Осторожнее, тут приступка… Строители просчитались, а я вовремя не заметил.

— Их подвесили за ноги или заставили есть землю? — ляпаю я, не подумав. И ругаю себя последними словами.

«Кто тебя за язык дергал, чучундра?!»

— Что? — удивленно переспрашивает Назарет и, скупо улыбнувшись, идет вперед. — А… нет, ушли живые и здоровые. Но за недоделки я с них взыскал…

Я бессмысленно пялюсь на накачанный крепкий зад, на широкие плечи и мускулистые длинные ноги. Да и во всей фигуре Назарета сквозит что-то кошачье. Такая офигенная ленивая грация хищника.

«Перестань пялиться, — твержу себе. — Он от твоего Шмелева далеко не ушел. Такой же козел. Наверняка выгнал Жанку из дома. Сама бы она ни за что своего ребенка не бросила!»

— Не суди по себе, — вторгается в мои размышления внутренний голос. — Твоя сестра врет, как дышит. Брала с тебя половину квартирной платы и ни словом не обмолвилась, что живет в квартире Назарета. А ты, жаба лопоухая, отдавала десятку ни за что, ни про что! Одно слово — лохушка!

— Здесь у нас домашний кинотеатр и гостиная, — машет в сторону каких-то комнат Назарет. — Но, наверное, Марк не оставит вам время для просмотра фильмов…

— По этой лестнице можно спуститься в зимний сад, — после минутной паузы говорит он и протягивает мне руку. — Не оступитесь…

— А туда обязательно спускаться? — мяукаю я слабым голосом.

— Как хотите, — пожимает плечами Назаров. — Прежняя нянька там с Марком гуляла в сильный мороз. Я подумал, что стоит и вам показать заранее…

— Не самая лучшая идея, — бурчу я, стараясь отвлечься от глупых подозрений и страхов.

— Это еще почему? — вскидывает черную бровь Назаров.

— В зимних садах обычно большая влажность, — тараторю я, вспоминая оранжерею в доме мужа. — Плюс садовники опрыскивают растения. Все эти химикаты испаряются в воздух и никуда не деваются. А маленькому ребенку вредно дышать этой дрянью.

— Разумно, — кивает Назарет. — И что вы предлагаете? — спрашивает серьезно, но руку мою из своей не выпускает.

— Лучше гулять на свежем воздухе, — замечаю я, осторожно доставая ладошку из лапищи Назарета. Он снова усмехается. Смотрит внимательно и бросает неторопливо.

— А если дождь или снег?

— Придется поставить коляску под навесом…

— Согласен, — бурчит Назарет, засовывая руки в карманы защитного цвета штанов. И становится похож на шпану. Да еще эта майка, обтягивающая торс, добавляет сходства с хулиганьем.

«Гоп-стоп, мы подошли из-за угла!»

Но тонкие пальцы, скользящие по кованым перилам, явно после свежего маникюра. И холеная самодовольная морда говорит, что я ошибаюсь.

Сергей Юрьевич Назаров — известный меценат и коммерсант. Он богат и влиятелен. И если верить моей сестре, давным-давно скупил всю недвижимость в округе.

— На первом этаже кухня, столовая, библиотека и хозяйственные помещения. А в цокольном — спортивный зал и бассейн.

— А мне Марк Сергеевич позволит им иногда пользоваться? — спрашиваю, набравшись наглости.

Назаров поднимает на меня изумленное лицо и весело хохочет.

— Мы с ним обсудим.

1

Линара

Шестью месяцами ранее

— Да, спасибо! Спасибо! Какое ЭКО? Мы сами справимся! — радостно восклицает муж, разговаривая по телефону. Закончив беседу, обводит довольным взглядом столовую, где завтракает вся семья, и, откинувшись на высокую спинку стула, заявляет непререкаемым тоном.