Елена Сарафанова - Поверить в чудо (трилогия)

— Знаешь, я вообще такое впервые вижу, — заметила Нина, — чтобы внешность под действием косметики становилась хуже.

— Ты же не верила, что это возможно, — засмеялась Ольга. — Вот мне и пришлось провести демонстрацию: сначала краситься, а потом идти все смывать в умывальник.

— Зато, какая экономия для бюджета семьи, — вмешалась Карповна, прислушавшись, наконец, к их разговору. — Ведь у женщин уйма денег выбрасывается на косметику, особенно в молодые годы. А так эти гривны ты сможешь потратить на что-то полезное.

— Но я также покупаю и духи, и кремы, и пудру, а еще блеск для губ, — не согласилась Ольга. — Просто ресницы не крашу и помадой не пользуюсь, вот и все.

— И выглядишь красавицей, — ласково улыбнулась старая санитарка. — Хорошо, что-то я заболталась с вами, а полы не домытые.

— А нам нужно раздать термометры, — напомнила Нина, — и еще сделать уколы на ночь.

Вот так буднично и проходили их дежурства, это — если была ночная смена — а днем в отделении всегда было полно врачей и персонала, постоянно появлялись новые люди, возникали разные вопросы и насущные дела, и еще частенько беспокоил приёмный покой, где у рентген-кабинета сидели и стонали будущие пациенты травматологии.

— Люди, вообще, очень беспокойные существа, которые все время ищут приключений на свою голову, — как-то заметил заведующий, накладывая гипс горе-спортсмену, который умудрился так упасть во время утреннего бега, что сломал обе ноги сразу.

— А еще есть выражение, что дурная голова ногам покоя не дает, — добавила Ольга и наклонилась к пациенту. — Ну что, герой, как ты?

— Хорошо, — парень, наколотый обезболивающим, нежно улыбнулся ей и закрыл глаза, а Иван Петрович, по-отечески поправив ему одеяло на плечах, тихо засмеялся:

— Ну, девочка моя, ты бьешь рекорды, вместо того, чтобы щебетать комплименты, ребята рядом с тобой впадают в спячку.

— К сожалению, только в первые ночи пребывания здесь, — ответила Ольга. — А потом, когда им становится легче, начинают постоянно ползать по коридору или вызывать меня в палату.

— Ничего не поделаешь, дорогуша, раз ты у нас такая красавица. Но могу дать хороший совет: не старайся воевать с нашим братом или призывать к его уму или совести. Это бесполезно, поверь.

— Что же делать?

— Просто будь мудрее, а еще хитрее. Да и вообще, женщина — настолько коварное существо и может так легко манипулировать мужиком, что бедняга никогда не догадается, что же происходит.

— Хорошего же вы о нас мнения, Иван Петрович, — засмеялась девушка. — Но, все равно, спасибо за совет.

2

Сосуществование с сильным полом всю жизнь было проблемой для Ольги, потому как родившись красавицей, она каждый день должна была доказывать, что кроме красоты у нее есть еще и ум, и душа и масса всяких талантов, а потому вертеть собой она никому не позволит. Да и мама, когда Оле исполнилось четырнадцать, подсказала:

— Я сама через это прошла, поэтому совет: или заведи постоянного парня, этакого мачо, который легко отгонит всех соперников, или пусть этих ребят будет так много, что за ссорами, как "поделить" тебя, они не заметят, что делить, собственно, уже некого.

Первый вариант Ольги показался более привлекательным, так как сталкивать и стравливать между собой ребят она не хотела.

— Я не такая умная, как ты, мама…да и не такая жестокая.

— Я жестокая? — обиделась Зоя.

— Может и не жестокая, но что коварная, так это правда. Тебе бы жить где-то в 18 веке и, как мадам Помпадур, манипулировать мужиками и всем миром, разве нет?

— Может и так. Но в тебе сейчас говорит молодость и незнание людей. Поэтому я просто подожду, когда ты повзрослеешь, лучше узнаешь жизнь, вот тогда уже второй вариант отношений тебя устроит больше.

— Увидим.

В общем, с благословения мамы, у 14-летней Ольги появился первый официальный парень. После него был еще один, потом еще, а дальше уже никто и не считал, потому что рядом с красавицей теперь всегда маячил какой-то здоровяк.

— Почему они у тебя всегда такие..? — поинтересовалась Зоя, изобразив габариты бомбардировщика.

— Такими легче управлять, — спокойно ответила дочь.

— Хочешь сказать, рост и сложение влияют на интеллект?

— Как правило.

— Бред какой-то…

— К сожалению, так и есть, потому что когда мужчина проводит большую часть своего времени в тренировочном зале, накачивая мышцы, то максимум, на что он способен, это потреблять так называемую массовую культуру, имеются в виду легкая музыка, яркие журналы и фильмы в стиле "экшн", то есть триллеры, боевики и прочее. Эти крепыши не перегружают свой мозг книгами, серьезным кино или выставками абстрактной живописи, потому что просто неспособны к этому физиологически.

— Тогда я не понимаю, что тебя привлекает в таких ребятах.

— Я же говорю: возможность ими управлять. Рядом с таким красивым "шкафчиком" я могу делать, что угодно.

— И ты еще называла меня жестокой?

— Прости, но я до сих пор считаю, что стравливать между собой друзей и доводить их до драки — хуже, чем встречаться с одним парнем. И вообще, никто из моих ухажеров пока не жаловался на свое положение.

— Мне их не жаль, но…

— Успокойся, я никого намеренно оскорблять или нагло обманывать не собираюсь. Если уж так складывается, что мы живем по мужским законам, я просто стараюсь к ним приспосабливаться и поэтому, чтобы не быть лакомым куском для всех, держу возле себя симпатичного Цербера. А дальше все по-честному: у него есть я, а у меня — покой. И все довольны.

— Неужели ты не можешь найти себе кого-то достойного? — Зоя с нежностью рассматривала такое родное лицо дочери.

— Я в поиске, а это процесс не только длительный, но и приятный, поверь мне, — и девушка весело подмигнула.

Но однажды пришло время, когда Ольга обратилась к матери со странной просьбой.

— Ты бы не могла посмотреть на картах, что мне делать с Арсеном? Я знаю, у нас есть договоренность, что на родных ты никогда не гадаешь, но мне это очень нужно.

Зоя внимательно всмотрелась в лицо дочери и, беспокоясь, спросила:

— Почему тебя беспокоит Арсен?

— Не знаю, — Оля покраснела, но глаз не отвела. — Но я постоянно чувствую между нами фальшь, словно от меня скрывают что-то нехорошее. И хоть Арсен всегда внимателен, да еще так мило добивается более близких отношений, я перестала ему верить. Не знаю, что это, осторожность или ощущение опасности…