Елена Сарафанова - Поверить в чудо (трилогия)

— Я не виновата, что красавица, — ответила с достоинством Ольга.

— Да? — засмеялся Васильевич. — А кто же тогда накрасил эти ресницы и губы, чтобы выглядеть еще лучше, а?

— Они у меня от рождения такие.

— Правда? — не поверил тот и встал, чтобы подробнее рассмотреть девушку. — Невероятно, — прокомментировал через минуту результаты своих исследований Васильевич, — но это всё — натуральное, Иван Петрович, представляешь? Ресницы черные, губы алые, кожа белая… Ну, и что смешного я сказал, малыш?

— Небо синее, солнце желтое, трава зеленая, — ответила Ольга. — Я могу долго продолжать.

Заведующий чуть не подавился чаем, закашлявшись так, что слезы выступили из глаз, а вскоре кашель перешел в хохот, и это почему-то очень удивило его коллегу.

— Натуральная красавица? — решил уточнить он у Ольги.

— Да я что? Вот моя мама красавица — глаз не отведешь.

— А? — сразу встрепенулся Васильевич. — Познакомишь?

— Отстань от ребенка, старый павиан, — буркнул заведующий, как-то странно потянув шею, и тут у девушки возникла идея.

— Знаете, у нас в училище был предмет лечебного массажа, и наш преподаватель Иосиф Самойлович всегда меня хвалил.

— Йося еще работает? — удивился Васильевич. — Ему, наверное, уже 100 лет!

— 82, - поправила его Ольга.

— А ты не обманываешь нас, малыш? Потому что Йося никогда никого не хвалит.

— А меня хвалил, — упрямо повторила Ольга. — И я предлагаю это проверить, — показала она заведующему на шею, — 15 минут массажа вам только на пользу. А после этого вы сразу сможете определиться, брать меня на работу или нет, ладно?

— А что, дельное предложение, — вдруг согласился заведующий и встал из-за стола. — Прошу за мной.

В соседней комнате оказался вполне подходящий топчан, на котором Иван Петрович расстелил простыню, потом разделся до пояса и лег. А Ольга, вымыв руки, принялась демонстрировать свое умение.

Надо сказать, что массаж — это не только знание анатомии человека. Такую же важную роль играет интуиция, и, конечно же, опыт. А поскольку опыта у Ольги было мало, то она активно использовала интуицию, добавляя еще и воображение. И хотя понятие воображения может кому-то показаться слишком далеким от реальной жизни, Ольга им пользовалась так, словно входила "внутрь" человека, предмета или целого явления, вызвавших ее интерес. А дальше уже было делом техники.

Вот и сейчас, разглаживая мышцы, словно скрученные в тугую пружину, она постаралась привлечь воображение, чтобы хорошенько разглядеть, что же так беспокоит ее пациента (пусть даже это и заведующий травматологии). И через минуту поняла, что у него проблемы в плечевом поясе с правой стороны: сдвинутый позвонок неудобно придавил верхушку мышцы, а от неё дискомфорт пошел на плечо и шею. Поэтому, осторожно постукивая по спине, Ольга вправила позвонок на место, а затем широкими успокаивающими движениями разгладила освобожденные от давления мышцы. И чтобы усилить эффект массажа, она "пожелала" снять головную боль у пациента и воображение подсказало, что для этого нужно нажать несколько точек на затылке. Иван Петрович тихо ахнул, а потом, облегченно выдохнув, спросил:

— Ты что это сделала, девочка?

— Можете вставать, — спокойно ответила Ольга. — Ну, и как вы теперь себя чувствуете?

— Хорошо, — задумчиво кивнул заведующий, спуская на пол ноги. Он покрутил шеей, несколько раз взмахнул руками и медленно стал одеваться. А Васильевич, все это время тихо сидевший в углу, вдруг сказал:

— А Йося таки был прав, Иван, у девочки золотые руки. Она же не просто массажировала тебя, а сразу нашла больное место, а в конце еще и головная боль сняла.

Врачи серьезно посмотрели на Ольгу, а потом вдруг улыбнулись и хором сказали: "Добро пожаловать!"

— Так, пошли обратно в кабинет, — добавил Иван Петрович. — Напишешь заявление о приеме на работу, я завизирую и уже потом пойдешь оформляться в отдел кадров.

На прощание девушка не удержалась от вопроса:

— Если вы знали, где и что у вас болит, почему ничего не делали?

— Потому что не всегда знание собственных болезней настолько очевидно, как ты думаешь. Врач, прежде всего, обязан помочь пациенту, а на себя обращает внимание только, когда припечет. И если быть до конца откровенным, Васильевич еще вчера предлагал мне "поправить" шею, да все было недосуг…Хорошо, Ольга Коляда, иди в "кадры" и ждем тебя на работу в понедельник к 8 утра.

— А с мамой все же познакомь, — крикнул ей вслед Васильевич.

— Если будете себя хорошо вести, — ответила Ольга.

— Вот, нахалка, — засмеялся он и помахал рукой на прощанье.

Так начались трудовые будни медсестры травматологического отделения. Ольгу назначили работать в паре с Ниной Ващук, симпатичной молодой женщиной, которая сразу обратила ее внимание на специфику работы в "травме" и показала все, что должна знать дежурная медсестра. Кроме них, на смене работала еще санитарка, Софья Карповна, дородная женщина преклонного возраста. Вот и вся "компания", хоть и маленькая, но дружная.

На дежурствах, конечно, работали и врачи, но девушки держали с ними дистанцию.

— Дружба дружбой, — объяснила Нина, — но всегда помни, что ты — подчиненная, поэтому лучше не мечтать о недостижимом и четко понимать свое место. Потому что врач сегодня говорит тебе комплименты, а завтра при всех может опозорить, накричав, что ты невнимательная, глухая, слепая и глупая. Да-да, дорогая, это "заметки" из собственного опыта. В твоем возрасте я влюбилась в одного балбеса, что у нас работал, а когда заведующий сделал ему замечание за неправильно назначенное лечение, любимый во всем обвинил меня, сказав, что я, якобы, ослышалась или не так поняла его указания.

— Но ведь он должен был сделать назначение письменно, — сказала Ольга, — в лечебной карте больного, разве нет?

— Да, конечно. Все понимали, что его нападки — это просто попытка спасти собственную репутацию, но мне от этого было еще хуже. Поэтому главный совет на будущее — никогда не заводи романов с коллегами. Обещаешь?

— Обещаю, — улыбнулась Оля.

— Вот и молодец, так и надо. И хоть тебе будет трудно, ты же у нас — вон какая красавица, все равно держи слово, сама же потом спасибо скажешь.

— Уже могу сказать.

— Пока не надо, главное — помни обещание. А сейчас лучше расскажи, откуда у нас берутся такие красавицы? Или это секрет?

— Никакого секрета, — объяснила Оля. — Моя мама еще красивее меня, да и папа тоже ничего был. Кажется. Просто они развелись, когда я была еще маленькой, и папа уехал на родину в Литву. Это от него у меня белая кожа и синие глаза, а от мамы — черные волосы и хорошая фигура.