Академия для наследников - Анастасия Ольховикова
– Скамейки видите? – с этими словами он указал на места для сидения по периметру круглой залы. – Устраивайтесь там и не высовывайтесь. Если Пирожок начнет выходить, я уже не смогу отвлекаться на вас. Авидала, – он впервые обратился к представителю Пиксона по имени, – заземлить мою магию сможешь?
Ави уверенно кивнула:
– Если что–нибудь пойдет к Морин, я ее экранирую.
– Вы уверены в том, что хотите присутствовать? – похоже, нам давали последний шаг к отступлению. – Если Гейл обо всем узнает, мало не покажется никому.
– Гейл? – переспросила Авидала, и я поспешила пояснить:
– Стор Эвангелион.
Соседка пронзила некроманта скептическим взглядом:
– Так и скажи, что боишься поколебать свой авторитет в глазах девчонок.
Ответом было негромкое фырканье и выразительный кивок в сторону зрительских мест. Мы с Ави бесшумно устроились на них, а некромант начал свою работу, присев на корточки с мелом в руках. На гладком каменном полу один за другим стали появляться незнакомые символы, расположенные в виде двух концентрических окружностей, спросить о назначении которых я не решилась, но, кажется, Авидала мое замешательство увидела, потому что склонилась и зашептала на ухо:
– Призыв души с той стороны. Этот Пирожок, судя по всему, для твоего друга очень дорог: Амон чертит дополнительный круг защиты, чтобы снаружи ни одно движение не могло помешать духу воплотиться.
Парень тут же шикнул на блондинку, и она состроила обиженную рожицу, хотя на самом деле вряд ли сильно оскорбилась. Я только расслышала невнятное бормотание «ах, какие мы нежные…», явно предназначенное третьекурснику, после чего решила поинтересоваться самым тихим голосом, на который только была способна:
– Откуда ты так много знаешь об обрядах некромантов?
Авидала хмыкнула:
– Я некоторое время жила на границе с Эндором. Выходцы оттуда частенько заезжали в королевство Земли и показывали магические фокусы. А у меня всегда память хорошая была. Те маги из прошлого рисовали похожие символы – с той лишь разницей, что пускали их по внутреннему кругу: чтобы сущность не вырвалась в существенное пространство. Сейчас Амон должен начать читать заклинание призыва на языке демонов. Слушай и запоминай!
Какое там – запоминай! Спокойная речь некроманта привела в замешательство, потому что ни единого слова я так и не смогла разобрать. Очевидно, раз Эвангелион говорил о плотном графике занятий, в программу моего обучения войдет и язык жителей диких земель. По крайней мере, это казалось вполне логичным. Главное, не упоминать раньше времени о том, что с новым диалектом я успела познакомиться в обход его запрета…
Внезапно мое внимание привлекло темное пятно, возникшее прямо из воздуха внутри круга из знаков, созданного Амоном. Сам некромант, бросив на нас короткий взгляд и убедившись, что все в порядке, из заготовки для вызова вышел, встав на границе с демонической вязью на полу, и продолжил чтение заклинания. Следующее, что произошло в зале, заставило меня раскрыть от удивления рот. Ави, похоже, не смогла увидеть того, что стало доступным мне, и потому попросила подробно описывать все, что происходило в данный момент. Я попыталась, но, кажется, словарного запаса явно не хватало.
Пятно постепенно приобретало объем, разрасталось, пока, наконец, не приняло форму цилиндра с основанием, по площади соответствующим внутреннему защитному кругу, сооруженному Амоном. Последний, вздрогнув, метнул взгляд в сторону Авидалы и закричал:
– Ави, заземляй!
Соседка, будто очнувшись ото сна, вскочила с места, загородив собой меня.
– Я не вижу их! – воскликнула Авидала, и я расслышала сдавленный стон Амона. Потом удерживаемая им стихия заревела, и в клокочущем черном облаке я отчетливо различила багровые всполохи. Пирожок! Это возвращался Пирожок! Обрадовавшись, я инстинктивно подалась вперед, но тут же была остановлена резким толчком Авидалы назад:
– Не смей! Земля…на тебя реагирует!
Дальнейшее с трудом поддавалось описанию. Темная субстанция словно взбесилась, пытаясь вырваться из защитного круга Амона, и я поняла – ей нужна я. Сердце бешено забилось. Я испугалась того, что может произойти, стоит напряженному телу Амона, удерживающему взбесившееся нечто, сделать неверный шаг и стереть мел с пола. Я взмолилась Жизни, чтобы та оградила меня от непонятной и явно нависшей именно надо мной угрозы. Кажется, молитвы были услышаны.
Темное облако – другое, отличное от заточенного в круге некроманта – появилось перед глазами, бережно окутывая и прижимая меня к себе. Тусклый свет подземелья померк, вместо этого меня со всех сторон обступила тьма. Вот только…я совсем ее не боялась. Словно очутилась внутри того самого цилиндра с клубящейся неизвестной материей и поняла, что она…оберегает. А потом над ухом раздался хриплый вздох.
Зажегся маленький светлячок, озаривший сзади того, кто прижимал меня к уступу в пещере. Перемещение? Как такое могло быть? Мы ведь только что были в подземелье, а сейчас я видела высокие каменистые своды над головой! Стоило почувствовать еще больше страха, но он неведомым образом испарился, когда я рассмотрела спасителя, унесшего меня от беснующейся стихии Амона.
Он стоял, склонившись надо мной, и тяжело дышал, словно только что вернулся с забега на длинную дистанцию. Одна рука упиралась в скалу позади – совсем рядом с моим ухом, так, что я почти чувствовала тепло, исходящее от его ладони. Вторая сжимала мою талию – а я даже не заметила, как меня схватили за мгновение до перемещения сюда! Светлячок озарил выбившиеся из длинного хвоста пряди, и я не смогла побороть желание вернуть их на место. Рука поднялась сама собой, и я заправила несколько локонов за ухо. Как раз в тот момент, когда ярко вспыхнул светлячок, и я увидела плотно сжатые губы и блеснувшие ярко–синие глаза. Глаза, прикрывшиеся на долю секунды оттого, что моя кожа соприкоснулась с его. Безумие какое–то, пронеслась в голове единственная мысль, но я готова была биться об заклад, что видела клубящиеся вокруг его фигуры потоки черного дыма. А потом вдохнула их – когда ко мне подались ближе. Мое дыхание перехватило.
– Стор Эвангелион… – просипела я, не понимая, что тот собирается делать дальше, как вдруг над самым ухом раздался приказной – и совсем непривычный для меня – тон:
– Больше никаких некромантских ритуалов без меня. Если дорога жизнь – и думать о них забудь.
Продолжая все так же тяжело дышать, Эвангелион – хотя сейчас он был для меня просто Гейлом – опустил голову на мое плечо и вдохнул, вздрогнув всем телом. Испугавшись, что, возможно, перемещение отняло у него слишком много сил, я обхватила
