Девять дверей. Секрет парадоксов - Надежда Реинтова
Чтобы увидеть, какое впечатление произвела на меня романтическая история, похожая, скорее на легенду, чем на реальные события, Бэрс повернулся ко мне и многозначительно добавил:
— Поэтому у нас в Хардироне есть традиция: все невесты на счастье бросают в реку свои свадебные венки, как подарок для Врады и Ортуса, чья любовь помогла победить зло.
— Очень мило, — растянула я губы в улыбке и саркастически добавила — представляю, сколько теперь на дне мусора.
А Марун даже расстроился, хотя глаза его смеялись:
— Я думал ты проникнешься. Будешь восторгаться романтичностью этой истории. По крайней мере большинство моих… кхм… знакомых девушек именно так и воспринимали подобные рассказы. Сухарь ты, Грихэль, сухарь.
— О, мне и Вика так всегда говорила! — равнодушно отмахнулась я. И тут же ухватившись за его ненароком брошенную фразу, решила его подколоть. — А что, «знакомых девушек» действительно было много?
Но Маруна оказалось не так-то просто пронять. И он вместо того, чтобы смутиться, только хвастливо произнес:
— Да уж, мне хватало, чтобы не скучать!
Я повернулась и показала ему язык. Марун раскатисто захохотал.
Перекусив на ходу слоеными пирожками с черникой, купленными в маленькой бакалейной лавочке, что напротив здания «Посольства 9-ти миров», мы шли в следственный отдел регулирования магией.
Одетая в длинный синий плащ с капюшоном, я, путаясь в складках ткани, еле поспевала за почти бегущим по коридору Бэрсом. Он заранее вырядил меня в этот балахон, чтобы меня никто не узнал. Ведь мои снимки висели на доске «Разыскиваемые преступники».
— Здорово, Бэрс! — чуть не наскочив на нас, крикнул лысый коротышка в зеленом жилете.
Детектив махнул ему рукой.
— Привет, Бэрс! — поприветствовал дознавателя какой-то сотрудник в ярком наряде: полосатых брюках и лимонного цвета рубахе. — Амнер сказала, что ждет тебя в своем кабинете, как только появишься.
— Понял, спасибо, — крикнул Марун на ходу.
Он успевал одновременно и жевать, и здороваться, и бежать, таща меня за собой.
— Бэрс, кто это с тобой? — поинтересовался толстяк в солидном строгом (по меркам Логии) костюме.
— Свидетель по делу, — бросил тот.
Остановившись возле кабинета № 71, Бэрс вместо ключа к замочной скважине приложил палец. Что-то щелкнуло и дверь сама открылась. Из кабинета пахнуло пылью, а моему взору открылось картина чудовищного нагромождения коробок, ящиков и стопок с папками.
— Заходи, — по-хозяйски пригласил меня детектив и первым полез в этот бардак.
Закрыв за собой дверь, я стала пробираться через бумажные завалы. Кое-как я добралась до рабочего стола, тоже погребенного под различными документами и вещ-доками, запечатанными не в пластиковые пакеты, а в какие-то магические пузыри, прозрачные тонкие, но весьма прочные. Они, конечно же, были нерукотворными. Магия всюду, даже в мелочах, вызывала моё восхищение и словно некий зуд на подкорках моего подсознания, взявшего временный «отгул за свой счет».
— Видимо, за долгое отсутствие твои коллеги решили устроить в этом кабинете склад, — подколола я его, усаживаясь на стул, предварительно откапав его из-под всей макулатуры.
— Нормальная рабочая обстановка, — проворчал Бэрс из-за коробок, а потом, высунув наружу голову, с усмешкой бросил мне, — когда поймаем убийцу, ведь ты мне поможешь с уборкой!
«И кто меня за язык тянул?» — подумала я, оглядывая весь этот хаос.
В этот момент дверь кабинета хлопнула. Кто-то вошел. Но из-за горы, что возвышалась надо мной, видно не было.
— Здорово! — обратился мягким баритоном вошедший.
Я услышала хлопок. Наверное, они так поздоровались.
— Ну что с убийством? — произнес тот же приятный голос, — поймал подозреваемого?
— Угу, — промычал Марун, — пошли.
Я заерзала на стуле. Они оба стали протискиваться сквозь нагромождения документов ко мне, перешагивая через коробки.
— Вот зараза! — вскрикивал «гость», спотыкаясь.
Я повернулась к проходу спиной и глубже натянула капюшон на голову, оглохнув от громогласно барабанящего сердца.
— Ты что его не арестовал?! — возмутился голос прямо у меня за спиной, — Амнер тебя сотрет в порошок.
Сквозь смех Марун обратился ко мне:
— Солари, познакомься, это мой друг и коллега Гэрис Нордик. Он визуар.
Я резко повернулась к ним, от чего у меня с головы слетел капюшон, зацепив заколку, и мои непослушные волосы рассыпались по плечам.
Рядом с Бэрсом стоял загорелый черноволосый парень с блестящими, словно ночь глазами. Вокруг его улыбающегося рта растянулась тонко выбритая бородка, а на щеках обозначились забавные ямочки. В полуспортивных темно-синих узких брюках и не заправленной клетчатой черно-белой рубашке он выглядел элегантно, но носил свои явно недешевые вещи с нарочитой неряшливостью. Бэрс встал позади брюнета, скрестив руки на груди. Оба парня были примерно одного роста, но Марун казался стройнее из-за своей жилистой, худощавой фигуры, на фоне своего крепкого мускулистого друга.
— Ух, ты! — воскликнул брюнет, разглядывая, как я бросилась собирать непослушные волосы в пучок, пытаясь скрепить их поломанной заколкой. — Это и есть твой подозреваемый? — обратился он к Бэрсу, весело подмигнув мне, отчего мои губы сами собой разъехались к ушам, а я сдалась и оставила свое «гнездо» на голове в покое. Одной рукой выхватив из-под тяжеленных коробок с картотекой ещё один стул, он сел напротив меня. И не сводя с меня смешливо-добродушных глаз, блеснул белозубой улыбкой.
Мне вдруг вспомнилась какая-то книга по психологии, которую я читала ещё в студенческие годы. В ней человеческая натура сравнивалась с домом. Чем шире в нем оказывалась раскрыта дверь, тем легче было общаться с таким человеком, легче его понимать. Таких, условно, «дверей» в человеческой сущности насчитывалось девять. Я так и не поняла, откуда философы взяли именно это число, наверное, из науки нумерологии, которая изучает смысл тех или иных цифр в нашей жизни. В общем, чтобы постичь чужую
