Бунтарка для властелина (СИ) - Витор Анна

Генри быстро смахнул с кровати мешающиеся шпильки, и они, тихо звякнув, полетели вниз. Он откинулся на постель, увлекая Ирен за собой. Она мягко поцеловала его в губы, садясь сверху. Распущенные локоны скользнули вниз, и он запустил в них пальцы, немного отводя назад. Взгляды встретились. Его глаза, пусть и затуманенные страстью, показались предельно внимательными.

«Хочешь убедиться, что я не играю?» — догадалась Ирен, но лишь улыбнулась.

Она легкими поцелуями перешла к шее Генри. Ладони медленно скользнули по его телу, оглаживая обнаженную кожу.

Он притянул ближе к себе, и Ирен прогнулась в спине под сильными руками. Генри огладил контур талии, после спустившись на ягодицу и бедро. Его ладонь скользнула к кружевам чулок так неторопливо и уверенно, что по телу новым разрядом прокатилось возбуждение.

Через ткань брюк чувствовалось, насколько Генри уже распален. От одной мысли Ирен ощущала, как белье пропитывается горячей влагой. Внутри все сводило от желания большего. Хотелось двинуть бедрами, потереться о возбужденную плоть через одежду, но этого точно было бы мало.

Ирен продолжила дразнить поцелуями. Невесомой линией по ключицам и ниже, к животу с заметным рисунком мышц.

Чувственный мужской стон с рокочущими нотками стал лучшей наградой. Генри запустил пальцы в волосы Ирен, слегка сжимая пряди. Он посмотрел на нее, и все эмоции выдал один взгляд полуприкрытых глаз. Потемневший, влажно блестящий, порочный и почти обезумевший от вожделения.

Прерывистое дыхание, ощущение страстной хватки — от этого тянуло заходить все дальше и дальше. Ирен подцепила зубами пряжку ремня, и та легко поддалась. Взгляд из-под ресниц скользнул к лицу Генри, наслаждаясь реакцией. Захотелось помедлить, помучить ожиданием.

Вот только выдержка у него уже закончилась. Рваный выдох — и он одним движением откинул Ирен на постель, нависая сверху. От его тела повеяло жаром. Стоило потянуться обнять, и Генри мягко перехватил запястья. Он улыбнулся с легким торжеством, показывая, что теперь игра пойдет по его правилам.

— Первая брачная ночь и столько раскованности… мне повезло с невестой, — шепот прямо в губы и короткий поцелуй.

— Это ты меня испортил, — усмехнулась Ирен.

Она потянулась за продолжением, и Генри ответил страстно и чувственно. В поцелуе он провел руками, казалось, по каждому сантиметру ее кожи, заставляя изнывать от предвкушения. Когда ладонь прошлась по кромке чулка, переходя на чувствительную сторону бедра, Ирен выгнулась всем телом. С губ сорвался тихий просящий стон.

Генри снял с нее кружевной лиф, осыпая короткими поцелуями ключицы, а после переходя на грудь. Губы обхватили затвердевший пик в то время, как ловким пальцам уже поддался пояс для чулок. Ирен ухватилась за плечи Генри, почти оцарапывая его кожу.

Он медленно опустился ладонью к трусикам, и под невыносимо легкими касаниями пальцев стало еще заметнее, как повлажнела тонкая ткань. Кончик языка тем временем принялся дразнить грудь, и Ирен запрокинула голову с новым стоном. Волосы разметались по подушке, как в бреду.

— Я же говорил, что скучала, — довольно прошептал Генри на ухо, сводя с ума неторопливыми ласками.

Ирен закусила губу, но бесполезно. Тело, предавая, без остатка отдалось в умелые властные руки.

Генри начал медленно стягивать полупрозрачные свадебные чулки. Кожа стала невероятно чувствительной, и каждое его прикосновение показалось пыткой. Наконец он спустил по бедрам кружевные трусики и сбросил свою одежду.

Едва Генри оказался сверху, Ирен обняла его. Только бы прижаться еще ближе, еще сильнее. Она почувствовала его горячую напряженную плоть, отчего по мышцам пробежала легкая дрожь нетерпения. Полностью теряя рассудок, Ирен потерлась о него всем телом в безмолвной просьбе. Еще чуть-чуть — и с губ уже сорвалась бы мольба, чтобы продолжил, чтобы полностью подчинил себе.

Почувствовав это, Генри нарочно вошел медленно-медленно. Глухой стон, слетевший с его губ, выдал, как тяжело ему сдержать себя, не проникнуть до конца.

Смяв пальцами простынь, Ирен изогнулась всем телом. Чувственный вскрик — и она попыталась сама податься вперед, почувствовать глубже, так, как того требует распаленное тело. Генри накрыл ее ладонь своей, прижимая к постели. Пальцы переплелись, и отстраненно почувствовалась прохлада обручальных колец.

— Теперь ты только моя, — хрипло выдохнул он.

Томительно медленное движение бедрами. Ирен почувствовала внутри себя каждую вену его члена, проступающую под кожей. Генри немного подался назад, отчего в голове помутилось, и стоном вырвалось:

— Твоя.

Генри двигался все быстрее, и каждый толчок доводил до новых граней эмоций. Всякий раз Ирен подавалась навстречу, ловя максимум ощущений. Она отчаянно хваталась за сильное тело. Пальцы вцеплялись в горячую, чуть повлажневшую кожу, будто стоило отпустить — и ждало падение в бездну.

Впрочем, Ирен и так упала. На самую глубину ощущений, когда напряжение дошло до предела. Внутри все туго сжалось, а Генри продолжил двигаться, продлевая наслаждение. Ирен задрожала каждой клеточкой тела, упираясь затылком в постель. Он прильнул губами к изогнутой шее, обжигая горячим поцелуем, и долгий чувственный вскрик стал еще более сладким.

А следом и Генри с хриплым рычанием сжал пальцами ягодицы Ирен, в последний раз проникая глубоко в нее. По мышцам крепкого мужского тела прокатилась судорога удовольствия. Рокочущим стоном послышалось:

— Ирен…

Упираясь ладонями в постель, Генри продолжил нависать сверху. Ирен почувствовала на влажной коже его сбитое дыхание. Он наклонился ниже, срывая с губ короткий поцелуй.

— Моя Ирен, — Генри чуть усмехнулся, а потом перекатился на кровать рядом в сладкой усталости.

Они прижались друг к другу, вместе учась дышать заново. Он обнял, не отпуская ни на миг, и она устроилась головой на его груди. Слушать, как успокаивается дыхание, как бьется сердце, показалось странно правильным. Ирен в истоме прикрыла глаза, но сразу провалиться в сон не смогла.

Когда Генри уснул, она приподняла голову. В свете догорающих свечей черты его лица, обычно уверенные и напряженные, стали выглядеть мягче и чувственнее. Вспомнился взгляд — там, в доме Деборы, сразу после побега. Тогда Ирен заметила только злость, а теперь поняла, что Генри смотрел с болью. Следом в голове эхом отдался его смех, бархатистый и счастливый, когда уловка с ревностью сработала.

Невероятно захотелось спросить: «Неужели я нужна тебе не только ради мира с Талвией? Не только ради мести восстанию?»

Ирен невесомо, чтобы не разбудить, коснулась лица Генри. Она нежно погладила его по щеке, твердо решив, что больше не предаст. И только после этого получилось заснуть.

Разбудил тихий стук. Ирен приподняла голову, осматриваясь в темной комнате. В глаза бросился светящийся сгусток энергии за окном, напоминающий крылья птицы.

«Птичка».

Самый простой способ заколдовать конверт. Ирен подготовила несколько в восстании, чтобы с ней смогли связаться в любой момент.

Тихо выбравшись из объятий Генри, она торопливо набросила халат. Створки окна поддались бесшумно, и «птичка» влетела внутрь. Магия погасла. Скрывавшийся в ее свечении конверт опустился прямиком в руки.

Ирен быстро разорвала его. Крохотный белый огонек, зажженный над ладонью, позволил увидеть торопливые строчки.

Почерк Айрона

Еще не прочитав, Ирен поняла: «Что-то случилось».

Глава 37

Генри проснулся, как только Ирен зашевелилась в его объятьях. Он продолжил дышать ровно и размеренно, не подавая виду. Слух напрягся, ловя каждый шорох. Шелест парчового халата, мягкие шаги, тихо открывшееся окно… Генри приоткрыл глаза.

Магическая «птичка», погаснув, отдала Ирен письмо. Она слегка нахмурилась, зажигая маленький огонек над ладонью. Взгляд быстро-быстро пробежался по строчкам. Взволнованно сложив письмо, Ирен повернулась к Генри.

Он торопливо закрыл глаза, притворяясь спящим. Хотя больше всего на свете захотелось узнать, что там.