Клан зверя (СИ) - Риз Лаванда

— Чего ты от меня хочешь?! Почему ты вечно суешь свой нос, подглядывая и подслушивая? Мозгов у меня мало? А я родилась в мире, где живут нормальные люди, такие же, как я! И мой разум переворачивается, разрывается на мелкие кусочки при виде превращающихся существ, потому что мы люди не приспособлены так жить! — резко произнесла она, вытирая слёзы.

— Не знаю, что страшней. … Видеть обращение, узнать и понять вырывающегося наружу зверя или всю жизнь думать, что живешь с нормальным человеком, но который на самом деле скрывает в себе чудовищное существо, намного гнусней, чем оборотни. Даже в вашем мире, каждое существо скрывает в себе две сути, и показывает их по своему усмотрению. Лицо ангела — душа монстра! Можно годами не подозревать, что скрывается под личиной того или иного человека, какие мысли бродят в вашем не приспособленном разуме, на какие поступки вы способны. А я знаю, что и люди совершают зверства, коварства, заговоры, массовые убийства, насилие, детоубийство и ещё многое, что твориться в твоём мире. И какая суть совершает эти деяния? Человеческая или звериная? Так чем же мы отличаемся друг от друга?

Мучимая своими мыслями, Мэг больше не в силах была терпеть ещё и нравоучения чародея. Нащупав дверную ручку, она приоткрыла дверь и снова юркнула в покои Ральфа, спасаясь от сверлящего взгляда старика. Медленно она подошла и села около дремавшего Ральфа.

— Я что звал тебя? — грубо спросил он, не открывая глаз.

— А я ещё и не уходила. Мне захотелось вернуться и сказать тебе, — Мэг зашептала, задыхаясь от волнения, — Что это не правда. Если бы я боялась тебя, если бы мне было противно, то я не вытаскивала бы тебя из воды, не знаю какими усилиями. Сейчас я даже сама не понимаю, как я смогла выбраться, да ещё таща за собой твоё бездыханное тело. Если бы мне было противно, я бы не дышала за тебя, и не ползла на четвереньках, вся в ушибах, с вывихнутым плечом, чтобы позвать на помощь. Я бы просто бросила тебя! Но я не смогла этого сделать! — Мэг пыталась высказать всё и сразу, давясь слезами, она говорила и говорила, не глядя на него. — Хотя без тебя мне было бы выплыть легче! И я даже не думала в тот момент о нашем договоре, мне просто хотелось, чтобы ты жил! Не знаю почему, наверное, и, правда, потому что у филина мало мозгов. И это после того, как ты столько раз жестоко унижал меня, оскорблял и насмехался! Может, я и обидела тебя чем-то по незнанию, а ты делал это умышленно, холодно и цинично. И я всё равно хочу, чтобы ты жил, даже сейчас! Даже сейчас я хочу, чтобы ты поправился, хотя знаю, что ты так и останешься высокомерным деспотом. И мне жаль тех воинов, которые погибли в том чумном селении. И я искренне радовалась, когда увидела тех, кто вернулся живым. Даже не задумываясь в тот момент, что все они в полнолуние становятся такими же оборотнями! Как же ты не понимаешь, что мне очень тяжело, мне трудно всё это осознать и научиться принимать! За что ты так ненавидишь меня? Почему именно я получаю столько ярости от тебя? Из-за моего страха? Да я уже боюсь бояться страха! Это твой мир, тебе здесь всё привычно и понятно, а я мучаюсь от разных мыслей! Нужно было дать мне прыгнуть со стены, тогда в моих широко распахнутых глазах ты бы увидел радость! Но я ещё не успела подумать, что мой ребёнок будет таким же, и что я спала с чудовищем, это ты сам сказал! Я так больше не могу! — всхлипнула Мэг, прикрывая ладонью рот, пытаясь успокоится.

Она не смотрела на него, а он молчал. И тут Мэг почувствовала, как он легонько дотронулся до неё рукой, дергая её к себе за платье. Она нерешительно обернулась и встретилась с его удивленными улыбающимися зелёными глазами. Ральф не говоря ни слова, притянул её поближе, словно в первый раз, с интересом разглядывая это заплаканное лицо.

— У тебя вся повязка снова в крови, — прошептала Мэг, уже не в силах вынести его завораживающего взгляда. Она наклонилась к нему и без всякого принуждения поцеловала его в губы, очень нежно, словно прикосновение трепетного мотылька. Когда он так смотрел на неё, ей очень захотелось поцеловать его, ту его … человеческую сущность, отстраняя зверя. Ральф обнял её одной рукой и прижал сильнее, не отпуская её губы, издав слабый стон.

Глава 9

Сирена, наблюдавшая эту сцену, затаившись в потайном ходе, шарахнулась за угол, с бешено колотящимся сердцем. Он никогда не смотрел на неё так, как смотрел на эту чужачку! Он даже не позволил ей приблизиться к нему, а её целует, невзирая на раны и боль, вздыхая от облегчения. Он звал девушку, потому что просто хотел её увидеть! Сирена, хорошо чувствующая своего мужа, вдруг поняла, что это девушка просто отобрала его у неё. Возможно невольно, но отбила. Её муж хотел эту девушку не только потому, что желал зачать ребёнка! Это оказалось для неё чудовищным открытием, но Сирена поняла, что своей слабостью Мэг приручала необузданного свирепого зверя, именно своей слабостью и нежностью она нашла путь к взбалмошному и жестокому сердцу князя лугару, который больше не замечал умной, красивой и покорной жены. Сирена видела, что у Мэг в руках были ключи, о существовании которых эта девушка даже не подозревала, а Ральф не хотел признавать, что у него это сердце есть, хотя уже почувствовал привязанность к этому существу. Но жена князя так же знала, что мужчины лугару, особенно, такие как Ральф, ни за что не признаются женщине в том, что она ему нужна, ни за что они не смирятся с мыслью, что они могут … любить.

Мэган тихонько лежала у него на плече, и слушала, как он спокойно дышит. Нет, … она не думала в этот момент, что в свете полной луны, князь лугару изменяется до неузнаваемости, выворачиваясь наизнанку в образе зверя, нет. Именно в этот момент Мэг мысленно твердила себе: «У меня полностью снесло крышу! Может, мне это только кажется, и нет никакого мира лугару? Может, я сошла с ума и меня обкололи транквилизаторами? Нет, нет, я не могла так резко заболеть! Если бы я и сошла с ума, то представляла бы себя медвежонком из сахарной ваты или египетской царицей, или ещё кем-то под кого косят психи. Бог мой, я действительно лежу рядом с князем оборотней, он обнимает меня во сне, как ребёнок свою любимую игрушку и мне при этом хорошо. И чему я дура радуюсь?»

Мэг попыталась осторожно выползти из-под его руки, имея намерение сбежать в свою башню, но дремлющий Ральф очень чётко прошептал:

— У-у, будь здесь. Ночи всё равно мои, даже если я пока что не могу кувыркаться в постели. Я ещё князь, а ты подчиняешься моей воле.

— Я эту фразу уже выучила наизусть, — возмущенно прошептала она в ответ. — Там в углу, в темноте кто-то топчется. Это к тебе, великий князь, а мне лучше уйти.

— Тогда пусть убираются, я хочу спать, — недовольно шепнул Ральф.

— Но, мой князь, нам нужно сменить повязку! — раздался голос из темноты. — Мы приготовили отвары из порошков Магнуса. Позволь приблизиться к тебе.

Ральф недовольно зарычал, тяжело вздыхая, давая понять, что его положение не предполагает другого выбора.

— Мэг, останься! — приказным тоном бросил он.

Врачеватели хлопотливо сменили повязку, обработав рану, поднесли к его губам чашу заболтанного отвара, резко пахнущего какой-то травой, и перешли к порезам и ссадинам. Но упрямый князь остановил их, нетерпеливо отмахнувшись рукой:

— Это ещё что?

— Это чудодейственная мазь из сока стонущего граба, ею нужно смазать все ушибы на теле и эти глубокие царапины на груди, — оправдываясь, ответил врачеватель, замерев над ним с сосудом в руках.

— Хватит, уходите, оставьте свою мазь, с этим справится и Мэг. Правда, Мэг, тебе ведь нужно хоть как-то выполнять условия нашего договора? — Даже теперь Ральф самодовольно усмехнулся. — Сегодня ты будешь смазывать моё изувеченное тело.

Мэг хмыкнула и деловито взяла сосуд с тягучей липкой мазутой.

— Что ж, если тебя это развлечет, я готова. И не думай, что ты меня смутил!