Джена Шоуолтер - Грешные ночи (ЛП)
Внезапно она засмущалась и переступила с ноги на ногу.
— Я попросила у облака одежду для сражения, и вот что оно мне дало. На штанах есть удобные карманы. Думаю, что в них можно спрятать оружие. А вот бюстье поставило меня в тупик. Если, конечно, облако не думает, что вырез лишит моих противников всякого разума. — Аннабель нахмурилась, упёрла руки в бока и покачала головой. — Мой внешний вид не имеет значение. Верни меня в Колорадо.
— Нет, твой внешний вид не имеет значения, и нет, я не верну тебя в Колорадо. Я думал, что мы пришли к соглашению.
— Да, но... — Она опустила взгляд в пол, а затем быстро подняла его и прищурилась.
— Что?
— Тебя ждёт разочарование, — проворчала Аннабель. - Почему ты не можешь сделать то, о чём я прошу, без миллиона вопросов?
— Я мог бы сказать тоже самое и о тебе.
— Я не... Чёрт! — Она подняла руку, сжатую в кулак. — Возможно, я и задаю много вопросов. И что с того. Любой в моём положении действовал бы также. К тому же, я девчонка и это моя работа. А ты парень. Ты должен бить себя в грудь кулаками и рычать, а затем делать всё, что в твоих силах, чтобы угодить мне.
— Вряд ли. Мужчина, которого ты только что описала, давно бы уже пробил тебе голову и за волосы выкинул бы отсюда.
С каждым его словом в её синих глазах росло озорство.
Её стойкий характер в сочетании с чувством юмора восхищали его. И каждый раз Захариил убеждался, что не в состоянии предугадать, что Аннабель скажет или сделает в следующий момент.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, внимательно изучая её. Под глазами всё ещё были тёмные круги, губы потрескались от того, что она их постоянно кусала, а руки дрожали. — Тебе снова нездоровится?
— Меня всё ещё ломает.
Захариил вспомнил длинный перечень прописанных ей лекарств. Аннабель действительно должно ломать. Он мог бы дать ей каплю Живой Воды, но... Ангел стиснул зубы. Если бы Аннабель была прикована к постели, такое решение ещё могло бы быть оправдано. Вода была нужна, когда поднимался вопрос о жизни и смерти. А вовсе не для того, чтобы избавить кого-либо от страданий и боли.
— Со мной всё будет хорошо, — добавила Аннабель, вероятно, чтобы заполнить внезапное молчание. — А сейчас, не будешь ли ты так любезен, чтобы вернуть меня обратно? И не задавать больше вопросов.
— Я больше не сорвусь. — Захариил действительно был уверен в этом, готовый обозвать себя ублюдком на всех известных ему языках. — И со мной ты будешь в большей безопасности, чем с кем-нибудь другим.
— Безопаснее с парнем, который грозился убить меня?
Ааа, теперь Захариил всё понял. После хорошего ночного сна, в её голове прояснилось. Аннабель вспомнила его слова: "Я мог убить тебя сейчас",и хотела сбежать.
— Я не угрожал тебе. — Это была правда. Он просто констатировал факт. Захариил мог убить её в любой момент.
— Но ты сказал...
— Я знаю, что сказал. Но повторюсь, что со мной ты будешь, куда в большей безопасности, чем с кем-нибудь другим. — Даже если он причинил бы ей боль, даже если бы решил убить её, Аннабель по-прежнему была бы с ним в большой безопасности. Остальные могли сделать что-нибудь похуже.
Поймав его на слове, она глубоко вздохнула и произнесла:
— Хорошо, я остаюсь. Пока.
Захариил ощутил странное желание сказать "спасибо", но быстро подавил его.
— Ты слишком добра ко мне.
Она скрестила руки на груди.
— Это сарказм? Мне кажется, что я слышу сарказм.
— Ты уверена, что я знаю смысл этого слова?
Аннабель цыкнула на него.
— Ты исчерпал лимит вопросов. — Она склонила голову набок и внимательно уставилась на ангела впервые с того момента, как он вошёл. И от этого разглядывания всё тело Захариила начало покалывать. — Твои крылья...
— Да? — Захариил расправил одно крыло, затем другое, разглядывая их по всей длине. С них по-прежнему сыпались снежинки, но блестящих кристалликов теперь стало гораздо меньше.
— Они теперь больше золотые, чем белые. А вчера всё было наоборот.
Аннабель оказалась права. Количество золотых перьев возросло. А это могло означать лишь одно... он становился одним из Элиты, и не важно, упоминало ли об этом Божество или нет.
Но... но... это могло означать лишь одно: Божество было им довольно и выбрало на место Ивара. Других объяснений нет.
Но почему?
Может, потому что Захариил спас человека, рискуя собственным благополучием? Или потому что он, наконец, принял на себя ответственность за собственную армию, добившись уважения и повиновения воинов? Если это действительно так, то Божество не хотело падения Захариила, и это назначение являлось наградой.
— Ну и? — подсказала Аннабель. — Я не жалуюсь. Твои крылья довольно миленькие.
Миленькие?
Слово вроде и не должно было задеть его, но задело. Крылья были просто великолепны.
Захариил не обязан был объяснять ей это, и ему стоило прекратить посвящать Аннабель в детали. И тогда, когда они расстанутся, если она попадёт в плен, то не сможет ничего разболтать врагу. Но, как, ни странно, он всё равно объяснял. К тому же, Захариил так обучит эту девчонку, что её никогда не возьмут в плен. Безусловно.
— П-повышение? К-как круто! — произнесла она, внезапно застучав зубами. От её дыхания шёл пар. — Не подумай, что я пытаюсь сменить тему, но тебе не холодно?
Вспоминая какой холодной Аннабель была, когда он её нашёл, Захариил решил, что больше не испытывает удовольствие и благодарность за холод, который нёс с собой. Аннабель мёрзла, и ему это не нравилось. Ему стоило попросить Божество о снисходительности на этот счёт. И возможно, он её получит теперь, когда знал, что обрёл его благосклонность.
— Пальто, — произнёс он, и глаза Аннабель зажглись предвкушением.
— Мне следовало подумать об этом.
— Уверен, что ты бы додумалась до этого. — Захариил протянул руку, и появилось белое пальто из искусственного меха.
— Спасибо, — сказала Аннабель. — Знаешь, ты одно огромное противоречие. В одно мгновение ты сердишься, а в другое — проявляешь доброту. То угрожаешь, и тут же защищаешь.
— Ты собираешься дуться на меня, как в той психушке?
— Не в этот раз.
— Но ты не выглядишь особо довольной.
— Да, потому что тебя слишком сложно прочитать.
— Я не книга, — возразил Захариил.
Аннабель кивнула.
— Вот именно.
— Но...
— Ты всего лишь листок с посредственностью и угрозами, — перебила его Аннабель. — Я не хочу, чтобы ты мне нравился.
Ему никогда не приходилось принимать участие в более запутанной дискуссии.
