Ритуал для призыва профессора (СИ) - Лунёва Мария

Схватив горячий казан, я, размахнувшись, швырнула им в мужчину. Душу жгли непролитые слезы. Да что это такое!!! Раньше по мне Алексей катался, а теперь и эти в очередь выстраиваются. Продавать я им себя должна, одному за дорого, а второму за бесплатно!

— Пошел вон! — прорычала я, не обращая внимания ни на пролитую на пол воду, ни на покатившийся казанок. — Убирайся и никогда не подходи ко мне ближе одного метра. Ненавижу!

Меня по-тихому начинало трясти. Ну, надо же, в любовницы меня пригласили. Милость оказали. Кланяться в ножки за почести такие наверное должна!

— Ирина, что же ты все так близко к сердцу воспринимаешь, — пропел этот гаденыш. Поняв, что моя злость достигла своего предела, я бегло осмотрелась. На глаза мне попалась монтировка из багажника моего авто. Никогда не понимала, зачем она там валяется, а вот теперь, смотри-ка, пригодилась. Подхватив мощную железяку, я угрожающе замахнулась, и в этот момент поняла — прибью эту самодовольную рожу, не задумываясь, и еще и на теплом трупике спляшу твист.

Кажется, декана все-таки проняло!

Оценив моё зверское выражение лица и размер арматуры в моих руках, ДолСоу неспешно удалился, оставив меня наедине с моими мыслями. На прощание, он не удержался и послал мне воздушный поцелуй, добив окончательно.

У меня душу разрывало от его слов.

Надо же! Какая честь мне оказана была! В подстилки к господину аристократу позвали, простыни попой греть! Ну, хоть врать о большой и вечной любви не стал. И за то кланяюсь до земли.

А Хаул?! Перед моими глазами встал его образ рядом с этой грудастой уборщицей, которая спокойно касалась и ластилась к нему, не опасаясь быть отвергнутой.

Я снова ощутила себя глупой молоденькой девушкой, что на первом курсе не могла отвести взгляд от своего одногруппника. Вспомнила то чувство восторга, что ощутила, когда он впервые поцеловал меня у подъездной двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сейчас я испытывала тот же трепет при мысли о студенте ДартФао. Вспоминая, как он обнимал меня вот в этой комнате, я чувствовала странный жар и смущение. Я снова влюблялась не в того. Совсем не в того.

Еле передвигая ноги, я, бросив монтировку на запаску, пристроенную с кучей неразобранных вещей в углу, подняла казанок и швырнула его на печь. Развернув один из мешочков, вынула очищенную морковь и, сев прямо на пол около лужи, принялась ее грызть.

По лицу стекали крупные слезинки, но я игнорировала их.

Да, как так-то?! Ну почему мне так фатально не везет? Почему вокруг меня вьются одни козлы и ни одного путевого мужчины? Ну, что во мне не так?!

Вроде и не уродина, и фигура недурственная: да, грудь не пятого и даже не третьего размера, но и не нулевочка же. Зато у меня сзади, ниже спины, все отлично и талия узкая. Ну, не дурнушка я! И страшнее видала.

Ну почему так? Где обещанные богиней нормальные мужчины?

Где они? Я здесь всего ничего живу, поесть, как следует, еще не успела на новом месте, зато облапали уже двое. Гарем волокит собрала.

Красавица нарасхват! Правда, приглашают пока не в ЗАГС, а только постельку погреть. Вот это и обидно.

Схватив еще одну морковку, я заметила во втором пакете хлеб. Обычный такой, круглый, только странно тяжелый. Отломив от него кусочек, укусила и тут же выплюнула обратно. Кислятина. Есть невозможно.

Тут даже еды нормальной нет! Да, за что же меня так?! Злость накатывала волнами. Хотелось оказаться в привычной обстановке. Снова ощутить уверенность в себе.

Надо просто воскресить в памяти какой-нибудь момент, когда я чувствовала себя "царицей мира". И думать долго не пришлось — день сдачи экзаменов на права. Я была в группе единственной девушкой: мужчины посмеивались надо мной, подкалывали, мол, не бойсь, с десятого раза дадут права за усердие. А я сдала! Сама! С первой попытки! Вот тогда я впервые ощутила себя всемогущей!!!

Моя машинка!

Вспомнив о своей "Ауди", я воспряла духом. Надеюсь, эти на всю голову волшебные мужланы не успели искалечить мою "железную лошадку". С этих станется ей под капот залезть.

Схватив сумочку, в которой лежали ключи от машины, бодрым шагом отправилась на выход. Мне просто необходимо проехаться и снова ощутить себя хозяйкой своей жизни, сильной и уверенной молодой женщиной, которая всего добилась сама. Я не размазня, и не нюня.

Я построю их тут всех так, как мне угодно, но сейчас мне просто необходимо прийти в себя.

Спустившись на первый этаж, столкнулась в проходе с профессором Шау. Мулат внимательно всмотрелся в моё лицо, на его лбу залегла складка, выдавая обеспокоенность мужчины.

— Профессор Холодова, я правильно понимаю, — поинтересовался он.

Я кивнула, не желая вступать в диалог, но мужчина преградил мне выход на улицу, так что обойти его никак.

— У вас заплаканное лицо, вас кто-то обидел или напугал? — профессор склонился еще ниже, пытаясь поймать мой взгляд.

— Не произошло ничего, с чем бы я не справилась. Вам не стоит обо мне беспокоиться, я взрослый человек и со своими проблемами справлюсь сама, — отчеканила я.

— Я в этом не сомневаюсь, — он улыбнулся, вмиг став моложе и проще, — но если случиться что-то нехорошее или вас кто-то напугает или сделает, что-либо аморальное, вы можете обратиться ко мне или к проректору Судоу. Мы обязательно вам поможем. Вы просто должны об этом знать, хорошо? — произнося это, профессор Шау пристально следил за мной, пытаясь уловить эмоции.

— Просто, слишком круто жизнь поменялась за последние сутки и это сложно принять, — пробурчала я, немного смущенная.

— Я понимаю, но все наладится. Расслабьтесь и плывите неспешно по течению, и не забывайте, что мы в ответе за вас и поможем решить любую проблему.

— Спасибо, — я искренне улыбнулась мужчине. Не такой уж он и вояка, как Марика описывала. Очень приятный человек, чувствуется в нем стержень.

Профессор отошел в сторону, наконец, выпуская меня на улицу.

Мой старенький автомобиль обнаружился на том же газончике, где его оставили храмовники. Вот только видно было, что кто-то здорово в нем поковырялся: задние двери нараспашку, багажник открыт, на земле чехлы валяются. Вандалы магические! Как так можно с чужим имуществом?

Тяжело вздохнув, села на водительское сидение. Хоть тут ничего не вывернули. Открыв бардачок, обнаружила, что все на месте. А потом, недолго думая, переложила все его содержимое на пассажирское кресло и, сдернув чехол, завернула в него нетронутое добро. Тут были и документы на машину, и женские мелочи, и дедушкин фонарик.

Это моё! Оставлю здесь — упрут, к гадалке не ходи.

Вынув из кармана ключи, завела машину. Бак был почти полный, так что прокатиться пару раз, напоследок, мне хватит, а потом моя машинка отправится на пенсию. Я с любовью погладила руль. Накатила странная волна удушающей боли, словно я что-то безвозвратно потеряла. Что-то оборвала, будто часть души вынули.

Бабушка и родители! Там, в моем мире, остались могилы любимых мне людей, осталась тетя, малочисленные, но все же друзья. А тут нет ничего.

Нажав на педаль, тихо поехала вперед. Завидя меня, в сторону шарахались любопытные студенты. Сбоку показался проректор Судоу и что-то прокричал мне, махнув рукой.

И слушать не хочу!

Я поехала вперед, а потом и вовсе включила музыку на полную мощь, оглушая пространство тяжелым роком. И пусть! Я не хочу прогибаться под их мир.

Надавив на педаль газа, счастливо улыбнулась, вновь почувствовав себя в своей тарелке. Проснулась, наконец, моя уверенность в себе и вера в лучшее. Ничего и тут прорвемся. Где моя не пропадала!

Выехав за центральные ворота, поразилась открывшемуся виду: если с той стороны, за академическими изданиями, были джунгли, то здесь начинался огромный каньон. Да, я такую красоту только на картинках и видела.

Свобода!

Слушая музыку, я катилась вперед по песчаной дороге, оставляя за собой столб красной пыли. Это будоражило кровь и я давила на газ. Никогда до этого не вела себя за рулем столь безрассудно, а сейчас неслась практически у самого обрыва. И понимание того, что одно неверное движение может закончиться трагедией, только подстегнуло. Богиня сказала, что умру я в глубокой старости, так что можно балансировать на грани и больше не бояться ничего.