Вера Чиркова - Поверить в мечту
И все ошиблись. В тот миг, когда Тарос, захватив обоими руками командира за пояс, почти оторвал его от пола, намереваясь бросить на ковер, Стан вдруг сделал какое-то неуловимое движение, и квартерон, охнув, на миг разжал руки.
А в следующий момент уже лежал на лопатках, придавленный для верности коленкой соперника.
— Ты проиграл, — объявил Стан, довольно подмигивая квартерону, и в этот миг от дверей раздался сердитый голосок:
— Это было нечестно!
Когда она успела войти? — изумилась Ярослава, оглядываясь на пылающую возмущением Адистанну, и тут же услышала яростное шипение Тины.
Женщина торопливо перевела взгляд на младшего, ожидая увидеть его поражение, но увидела совершенно невозможное, Конс, крепко стиснув сестру в объятьях, что-то торопливо и настойчиво шептал ей на ухо, а Тина изо всех сил пыталась высвободиться.
Помрачневший Стан резко отодвинулся от соперника, вскочил, выпрямился и поднял руку.
— Тренировка окончена!
И в тот же момент Васт, расцветая по пути обаятельнейшей улыбкой, ринулся к Адистанне. Мимо жены.
— Доброе утро! — Слава даже головой потрясла, не сразу поверив, что в голосе мужа может звенеть столько хрустально-мелодичной радости.
— Как там Геб? — Рядом с Вастом встал Зайл, улыбаясь так же искрометно, — он уже проснулся?!
— Да… — слегка смутилась от такого откровенного внимания Ади, — с ним сейчас правительница…
Она смолкла, и осторожно переступила с ноги на ногу, пытаясь заглянуть за спины блондинов. Даже на цыпочки привстала и шею кажется, вытянула. И тут же смутилась еще больше, но этого никто из ее собеседников как будто и не заметил. Заулыбались еще шире, осыпали девчонку комплиментами, пока у нее от смущения и удовольствия не запылали огнем щечки, и, подхватив под ручки, увели прочь. Якобы здороваться с принцем.
В последний момент, с изумлением рассматривая эту странную троицу, Слава почувствовала, как по коже скользнула слегка знакомая щекочущая волна и в задумчивости прикусила губу.
Ну, и что же такое она тут наблюдала? Слава оглянулась на детей, проверить, все ли видели то же, что и она и все ли поняли происходящее точно так же?
Стан, отвернувшись к окну, рассматривал там что-то невероятно интересное, и, пожалуй, только Славе был виден его профиль, искаженный отчаянием и досадой. Конс по-прежнему тесно прижимал к себе сестру, а Майка смотрела на них и почему-то кривила губы, словно собираясь зареветь. Юнхиола тоже отвернулась от всех, безуспешно делая вид, что оттирает с рубахи пятно сока.
Квартерон так и сидел на полу, подтянув коленки к подбородку и обхватив их руками. Его голова была опущена так низко, что пшеничные волосы свесились на лоб и закрывали лицо парня, не давая никакой возможности рассмотреть, что с ним. Слава даже по привычке подорвалась с диванчика, пойти, поглядеть, вдруг ему нужна медицинская помощь?!
И в тот же момент опомнилась. Какая от нее помощь, если рядом Тина? А Славе перенос вообще почему-то не дал целительских способностей, хотя она втайне и догадывается, почему. Не было у нее никогда особого призвания к этой профессии, и хотя Ярослава вкладывала в учебу и работу все силы и всю душу, но где-то в темном уголке души всегда хранила понимание, что это — не её.
Тогда что ей делать? Ясно же, что что-то произошло… и все поняли — что, только она одна сидит с намытой шеей.
— Шарик! — прошептала Слава, точно зная, следящему за всеми унсу не нужно громкой команды.
И в этот миг Тина, наконец, вырвалась из рук Конса и ринулась к Таросу. Но Стан успел встать у нее на пути. Поймал, стиснул, прижал к себе. Конс оказался рядом в следующую минуту, обхватил руками обоих, прижался лбом к волосам девчонки.
У Славы вдруг задрожали губы и ослабли коленки, и она тяжело шлепнулась назад, на диванчик.
— Старшая почка, я тут, — в дверь впорхнул унс и примостился у нее на плече.
— Отлично, — прошептала Ярослава, давая себе еще одно слово, придумать, как устроить так, чтоб унс все время был рядом.
Надоели ей эти непонятки, и ощущение, что играешь в жмурки, где водить всегда выпадает только тебе.
— Скажи-ка мне, с чего они все такие… расстроенные?
— Почка, а мы не умеем определять причину, мы можем только перечислить, кто, какие эмоции испытал, — почти виновато сообщил унс.
— Тогда пойдем, ты мне все расскажешь подробно, — постановила Ярослава и решительно поднялась с места.
— Ма, ты куда? — робко окликнула Юнхиола.
— Умываться и переодеваться к завтраку, — с достоинством королевы пояснила видящая и закрыла за собой дверь.
Не станет она ни нервничать раньше времени, ни паниковать. Сначала все досконально выяснит у унса, затем потрясет моряну, и только после всего будет делать выводы, уговаривала себя Слава, спокойно топая по лестнице мимо старающихся скрыть удивление слуг и гвардейцев.
Умывалась и одевалась Ярослава не спеша, догадываясь, что если поторопится, то придет в столовую самой первой. Вряд ли ее сыновья так быстро разошлись по своим спальням.
Стоп! А вот про это лучше не думать! Она сама когда-то объявила, что доверяет Костику и не будет спрашивать, как некоторые матери, у него отчета за каждую минутку. Смешно ведь иногда было смотреть, как то одна, то другая из коллег занудным голосом диктует, что именно должен взять и сделать сын или муж в следующую секунду. Попробовали бы они ее отцом так покомандовать… да и Саша… не тем будь помянут, не терпел мелочной опеки.
Конечно… все это было в другом мире, и с совершенно другим Костиком… но суть-то от этого не изменилась?!
И повода для беспокойства особого нет… когда они напали на приют, было намного опаснее и то мальчики победили… значит и сейчас справятся. Но быть в курсе происходящего она все же желает, и пусть только кто-то посмеет сказать, что это неправильно!
Слава надела бежевое платье с кружевами, устроилась в самом удобном кресле, осторожно надкусила неизвестный сочный продолговатый фрукт, довольно кивнула, ничего, со вкусом дыни, и приказала Шарику:
— Начинай. Что чувствовала принцесса Адистанна, когда вошла в танцевальный зал?
Ответить Шарику помешал стук в дверь.
Кто-то слишком долго копался, огорченно вздохнула Слава, подозревая, что это вернулся блудный муж. Крикнула:
— Открыто! — И уже в следующий момент сообразила, что сильно ошиблась.
В проеме стоял хмурый, как штормовое небо Таш, и сердито похлопывал себя по сапогу прутиком.
— А… — землянка хотела спросить, что он тут делает, но прикусила язык, сообразив, что телохранитель вообще-то должен отчитываться ей о прибытии.
А вот об ее замужестве он пока может и не знать… если не просветил кто-нибудь особо добрый.
— Зачем ты меня усыпила? — В голосе Таша слышались громовые раскаты.
— Ты вел себя неадекватно, и представлял собой угрозу для окружающих, — мягко, как неуравновешенному пациенту, улыбнулась Ярослава.
— Не делай из меня глупца, женщина. Ты даже не знаешь, от чего я пытаюсь тебя спасти. Анлезийцы все чароплеты, вмиг задурманит голову, не успеешь оглянуться — а на запястье браслет с листиками.
— А… — поперхнулась Ярослава, невольно глянула на запястья.
Нет, ничего не видно, это как же удачно ей платье с такими пышными манжетами подвернулось? Но что такого страшного в том, чтобы носить на руке браслет с листиками? А заодно цветочками, завиточками и камушками? Ей пока нравится.
— Ты ведь нашего мира не знаешь, — Таш плотно прикрыл за собой дверь, шагнул ближе, — а я в наемниках смолоду по всем странам проехал… и везде одно и то же. Людей никто из инородцев не ценит… ты на Анлезии всегда будешь самой глупой и самой некрасивой. Они ведь увозили уже… и не одну. Все потом из их рощ сбегают на побережье, там несколько поселков с полукровками.
— А что такое рощи? — осторожно поинтересовалась Слава.
— Места, где они живут… спроси свою Тину, в южной крепости растет несколько деревьев… это они еще до войны посадили. И домов своих наплели… только, разве можно называть домом корзинку, что висит на ветке? Разве такой женщине как ты, подходит жить в корзинке?
— А где мне подходит?
— Во дворцах, — уверенно сообщил Таш и как-то приуныл.
— Таш… — Слава начала понимать, что разговор не так прост, как ей казалось сначала, — у нас на родине говорят… с милым рай и в шалаше. Но мы же не об этом сейчас? Как я понимаю, у тебя тоже нет дворца?!
— Да я бы и не насмелился… — наемник вдруг охрип и смешался, прошел к столику, налил себе воды, проглотил махом, сел на стул и тяжело вздохнул, — но есть человек… он все сделал… чтобы ты встретилась с детьми… и Юну ты полюбила…
— Опаньки, — изумленно выдохнула Ярослава, а ларчик-то как просто открывался!
Действительно, умный мужик… и с дворцами. Как же он так моментально успел просчитать, какую можно потребовать с нее расплату за спасение от роли королевской гадалки и за помощь во встрече с детьми?! А интересно… Ливастаэр догадывался, за кого хлопочет ее телохранитель?!
