Карен Монинг - В огненном плену

Блондинка обрушивается на меня и… ох, черт, она меня сжимает! А мышцы у нее там такие, что можно было бы насухо выдоить ими стадо голштинских коров. Я выгибаюсь и едва не взрываюсь, но блондинка снова расслабляется, намекая на то, что может продолжать так всю ночь, если захочет. А эта безумная крошка вполне может этого захотеть.

— Госпожа! — удается мне наконец прорычать. — А теперь дай мне разрядиться или слезай с меня. Я сам возьмусь за дело.

— Скажи, что хочешь меня больше жизни, — воркует блондинка, очень нежно и страстно.

— Конечно, милая.

Я и так далеко зашел. Если Риодан когда-нибудь узнáет, что я назвал какую-то крошку госпожой, он не даст мне спокойно жить.

— Ты умрешь за меня? — спрашивает блондинка, задыхаясь.

Я начинаю понимать, что какой бы классной ни была эта женщина, несмотря на все ее многочисленные таланты, с головой у нее реальные проблемы. Она явно ищет большого сильного мужчину, готового сыграть ради нее в героя. Ну а кто его не ищет? Все женщины за такими гоняются. Я отлично справляюсь с этой ролью. И мне нужно разрядиться. Довольно простой обмен.

Я хватаю блондинку за зад, приподнимаюсь и глубоко вхожу в нее.

— Я буду защищать тебя. Спасать. Хранить твою чертову честь, женщина, если у тебя хоть что-то останется от нее к тому моменту, когда я с тобой закончу. А теперь сожми.

— Но ты готов умереть за меня?

Я не говорю блондинке, что готов ее прибить, если в ближайшее время не получу разрядку. Я ведь могу превратиться — она слишком долго продержала меня на краю. Я становлюсь более резким и небезопасным для женщины.

— Конечно, милая. Как скажешь.

Блондинка не знает, что я не могу умереть. Она даже имени моего не знает.

Женщина отстраняется и улыбается мне, показывая два ряда острых акульих зубов.

Ее волосы темнеют и становятся кроваво-черными. Алые губы блекнут до белизны. А затем до ледяной синевы.

Пламя вздымается вокруг нас. Мне требуется секунда, чтобы понять — оно тоже синее!

Вот черт.

Я смотрю на женщину, отчаянно тормозя с пониманием.

Я слишком близок к оргазму и неспособен быстро соображать. Черт, и ее сиськи слишком близко к моему лицу, чтобы я мог думать.

Невидимая! Эта дрянь Невидимая! Поверить не могу, что сразу этого не распознал. Меня сложно обмануть.

Ну, оказалось, что светлых волос и шикарного тела вполне достаточно.

Она Темная Фея. Они ненормальные ребята, все до единого, и некоторые из них особо сильно сдвинуты.

А еще она хотела, чтобы я назвал ее принцессой… Невидимых. Принцесса…

Я прищуриваюсь, глядя на нее снизу вверх. Не-ет.

Темный Король так и не приступил к их созданию. Они миф. Их не существует. И это, мать их, хорошо. Нам хватает проблем с Невидимыми Принцами.

«О, милый, — мурлычет она в моей голове, — мы совершенно точно существуем. Мы были заперты в библиотеке на маленькую вечность. Один из ваших выпустил нас на волю. И это хорошо. Мужчинам в этом мире дано слишком много власти. Мы это исправим».

— Слезь с меня!

«Ты назвал меня госпожой. Сказал, что умрешь за меня. Ты принадлежишь мне».

Я смеюсь.

— Ага, ну да. Повторяй себе это почаще.

Я сталкиваю ее с себя, но мои руки движутся не в том направлении, взлетают над моей головой, и я тут же падаю на спину, а оба мои запястья оказываются прикованными к другому концу стола.

Звенья цепи змеей обтекают мое горло. Мою талию. Мои лодыжки.

Ну офигеть! Я в цепях.

Я рывком с рычанием пытаюсь подняться, пробуя их на прочность. Магия на меня не действует. Как и гламор. Но тут, похоже, подействовало и то, и другое. Какого черта здесь происходит?

«Мы особый рецепт Короля. Его последнее творение. Улучшенное Чистильщиком». Она улыбается, снова показывая свои проклятые акульи зубы.

Я лишен возможности двигаться, мои штаны болтаются на лодыжках, а у этой дряни акульи зубы. Я начинаю думать, что эта ночь может и не быть для меня одной из лучших.

— Скажи это снова, — требует женщина, но теперь уже тоном ледяной, властной принцессы. — Кто я?

Да ни за что я этого не повторю! Никогда.

Но мой рот открывается и произносит слово «госпожа», оскорбляя меня, мать его, до глубины естества. Кажется, мое тело даже сморщилось.

Она бьет меня по лицу. Сильно, наотмашь.

— Я убью тебя, чертова сумасшедшая сволочь, — нежно говорю я.

Подобные мне редко повышают тон, когда собираются кого-то убить. Мы ведем себя тихо и нежно. Бойтесь, если увидите нас в таком состоянии. Она не знает, что я — одно из немногих живых существ, способных выполнить данное обещание. Она не знает, кто я и что я.

И она будет называть меня «господином», прежде чем умрет.

— Кто я? — говорит женщина.

Я стискиваю челюсти и сражаюсь с фейским принуждением, но мои голосовые связки все же скрипят: «Госпожа».

О да, я совершенно точно ее убью. Десятью разными способами, медленно.

— Вот и умница, Лор.

Какого черта? Она знает мое имя?

— А вот теперь мы начнем играть по-настоящему, — мурлычет женщина.

Глава 8

Через час после начала собрания оказывается, что у нас больше проблем, чем я предполагала. Несмотря на цветение нового Дублина, город оказался гораздо глубже в смертельно опасной тени, чем когда-либо был раньше. К тому же это был сложнейший экзамен на выдержку: вести переговоры и уступать двум Принцам Невидимых, которые изнасиловали меня; Светлому Принцу, поглядывавшему на меня так, словно он хочет меня изнасиловать; Риодану, с которым мне никогда не удавалось обменяться больше, чем парой фраз (о, подождите-ка, я даже пары фраз не выдерживаю); двоюродному брату гангстеров, назначивших цену за мою голову. «Синсар Дабх» пыталась вклиниться в мои мысли на каждом шагу, но я подкрутила громкость выученного в седьмом классе стихотворения и заглушила ее.

Часть меня мечтает о том, чтобы они все встали и начали смертельную битву. Упростили ситуацию. Я хочу обрести контроль с помощью кровопролития и войны. Не сомневаюсь, что победителем выйдет Бэрронс.

Но при этом погибнут люди, а по фейскому ходу вещей, родятся новые Принцы или же трансформируются, как Кристиан, и нам придется каждый раз уничтожать их, теряя в процессе все больше своих.

Я начинаю понимать, зачем Бэрронсу понадобилась эта встреча. До того как рухнули стены между мирами, существовала система управления городом, страной, миром. Но теперь эта система исчезла, и лишь вопрос времени — когда кто-то или что-то попытается стать новой системой. И хотя Бэрронс и его люди предпочитают править, оставаясь в тени, они выйдут на свет ровно на то время, чтобы восстановить социальный порядок, наилучшим образом соответствующий существованию, которое им нравится.