Карен Монинг - В огненном плену

Шон оценивающе смотрит на меня:

— А ты почему здесь?

Риодан отвечает:

— У Мак свои функции. Есть еще вопросы? Можешь обсудить их с Бэрронсом. Не нравятся те, кто сидит за этим столом, — найди способ от них избавиться. Но будь осторожен, потому что несложно найти способ избавиться от тебя. Человек.

Кэт огрызается:

— Оставь его в покое.

Я смотрю на нее, а она пытается взглядом послать Шону молчаливое сообщение. К несчастью, он слишком яростно таращится на Риодана, чтобы это заметить.

Кэт шумно выдыхает, и я тоже.

Мужчины за этим столом безжалостны. Единственный способ, с помощью которого Шон может надеяться конкурировать с ними в бизнесе, — стать таким же безжалостным. Как Принцы в некоторой степени стали цивилизованными, чтобы увеличить свои шансы на выживание, так и Шону придется стать варваром, чтобы повысить свои.

Что заставляет меня задуматься о том же, о чем, без сомнения, думает сейчас Кэт: что останется от человека, которого она любит?

Глава 6

Женщина шагает по темным улицам, в густом тумане, приползшем с моря. Сумерки скрывают ее во мгле и тени, будто она — тайна, которую сама ночь поклялась ото всех защищать. Луна освещает влажную брусчатку и омытые дождем окна, но не женщину, словно отражаясь от ее невидимого плаща.

Она, как и Тени, лишь черное пятно в темноте.

Повинуясь старому и незабываемому опыту, женщина избегает бледно-желтого света фонарей.

Лучше видеть самой, чем быть увиденной.

Другое дело — быть услышанной. Звук рассыпается и отражается, и тому, кто не является первоклассным охотником, сложно поймать цель в перекрестье прицела по одному только звуку.

Женщина на это способна. Она столь же печально известна, как легендарные Охотники Королевы. Она никогда не промахивается.

Враг женщины не отличается подобным умением. Тот, кого она ищет сегодня, неуклюж, ослеплен ненасытным голодом, но чтобы выманить его, этого недостаточно. Ей нужен привлекательный, сексуально активный мужчина.

Высокие шпильки, отблескивающие серебром, рассекают туман на кружевные остроконечные снежинки, когда она шагает по Темпл Бар в сторону ночного клуба «Честерс», где собирается выбрать наживку. Женщина одета для убийства, оружие скрыто: к бедру пристегнута кобура с пистолетом, ножи холодят кожу, а сексуальный пояс-цепочка, привлекающий мужские взгляды к покачиванию ее бедер, на самом деле гаррота.

Рикошет ее каблуков по мостовой — нарочито громкий. Женщина знает, что ее сложно увидеть, и в данный момент хочет быть замеченной.

Скорость равна эффективности.

Презрение к смерти — ее образ жизни. Ничто не способно ее задеть.

Позволить себя задеть — значит проявить слабость.

Когда женщина сворачивает на улицу, туман вскипает, открывая взглядам длинные обнаженные ноги, слегка тронутые маслом; обтягивающее платье с авангардным вырезом и подолом; гибкое тело танцовщицы; длинные волосы, собранные на макушке в конский хвост, и ледяное бесстрастное лицо убийцы, после чего обволакивает ее снова.

Женщина прекрасна.

Красота — это оружие.

Она пережила худшее, что может предложить этот мир.

И преуспела.

Женщина составила список имен.

И будет убивать тех, кто в нем упомянут, одного за другим.

Когда туман расступится перед лицом ее врага, женщина не будет ведать жалости.

Мир никогда ее не жалел.

Глава 7

— Кто я? — требовательно спрашивает блондинка, стоящая на коленях у меня между ног.

А я так, мать ее, хочу разрядиться, что у меня сводит зубы.

Я знаю, какой ответ она желает услышать. Блондинка желает, чтобы я назвал ее госпожой. Вроде бы она тут доминирует. Она уже дважды пыталась заставить меня это сказать, исподволь считая, что я этого не замечу из-за реально офигительных вещей, которые она вытворяет с помощью губ, языка и безупречного скольжения зубов. Мало кто из женщин способен этому научиться.

Зря она тратит время. Этого не будет. Из меня не выдавить ни капли покорности. Я альфа-самец до чертова мозга костей.

Я отстраняю голову блондинки от своего паха и широко ей улыбаюсь. Горячие страстные блондинки в «Честерсе» идут по пятачку за пучок. Беспорядки на прошлый Хеллоуин проредили Дублин, убойный мороз на некоторое время запер город, но все быстро восстанавливается. Люди хлынули сюда, обживают оба берега реки Лиффи; их привлекают оттепель, восстановленное энергоснабжение, продуктовые запасы, но большей частью — бесконечный парад сексуально ненасытных Фей, которыми недели напролет забиты бары и танцполы на 939 Ревемал-стрит. Здесь Феи ищут любовников-людей. Самый жаркий, самый опасный ночной клуб Дублина сейчас больше, лучше и опасней, чем когда-либо: «Честерс» у нас Грех-Централ. Тут найдется все, что только можно пожелать.

— Ты не настолько хороша, милая, — улыбаюсь я блондинке.

Мой комментарий гарантированно спровоцирует один из двух вариантов: либо она встанет и обиженно уйдет, либо ее ласки станут еще круче.

Судя по ее уверенности — и голодному взгляду, которым она наблюдала за мной весь вечер, — она не уйдет.

Блондинка смеется и пробегает язычком по губам, и без того влажным, блестящим от слюны. Я опираюсь на стол Ри, раз уж тот на несколько часов отправился на какое-то собрание, и ожидаю ее вдохновленного выступления, рассматривая блондинку и клуб под стеклянным полом. Я люблю жизнь. И буду счастлив, пока по земле ходят женщины. Но если они когда-нибудь вымрут, мне конец. Тогда я отправлюсь искать К’Врака.

Блондинка прикасается ко мне, смыкает губы и… делает какое-то странное кружащее движение, а затем отстраняется.

Я чуть не падаю.

Она просто нереально хороша.

Ее руки на моих ягодицах, а сам я — чертов вулкан, готовый вот-вот взорваться. Проблема в том, что я вулкан уже добрых двадцать минут, но всякий раз, как я приближаюсь к развязке, блондинка делает что-то, что не дает мне разрядиться.

То, что вначале меня заводило, потихоньку превращается в занозу в заднице. Мне уже кажется, что я вот-вот лопну. С меня градом течет пот, а ведь я даже не стараюсь, я лишь предвкушаю возможность взяться за дело. У этой цыпочки чертовски классное тело.

Я обхватываю ее голову ладонями и пытаюсь направить так, как мне хочется.