Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти - Алекс Найт
На самом деле, это довольно романтическая история. После смерти первой жены во время родов дедушка, путешествуя по другим странам, без памяти влюбился в девушку из Кириуса, привёз её в Стоудор и, вопреки протестам семьи, женился на ней. В роду Лазо долгое время не рождались высшие алхимики, но кровь чужой страны вернула былое благословение. Мама стала сильнейшим за последние сто лет алхимиком в семье. Что и позволило ей войти в род Сэнфордэску.
И пусть бабушка была слабым человеческим магом, мне приятно думать, что в моих жилах течёт немного драконьей крови. По этой причине мама и я получили типичные для Кириуса имена. Хотелось бы продолжить эту традицию, но не факт, что позволит королева. Мне придётся войти в род Снегур с довольно большим капиталом в качестве приданого, а роль главы рода Сэнфордэску перейдёт старшему сыну среднего брата моего отца. Он достойный мужчина и успешный высший алхимик. Уверена, он преумножит славу рода. Вот только мне бы больше хотелось остаться на своём месте и решать за себя само́й.
— Небось опять на задании пропадала, — тётя отстранила меня от себя за плечи и внимательно оглядела. — С каждым годом ты всё больше похожа на мать. Становишься всё красивее, Кэссиди.
— Спасибо. Я скучаю по маме.
— И я скучаю, — её глаза наполнились печалью. — Мы были так дружны.
— Знаю. Поэтому и хотела поговорить с тобой.
— Ты говорила, что разговор серьёзный, — кивнула она, нахмурившись. — Что же такого ты не рискнула спрашивать через алофон?
Мы перебрались в гостиную, где я окружила нас антизвуковым полем и приступила к расспросам.
— Это давняя история, — показалось, тётя постарела лет на десять, когда поднялась столь сложная тема. — Вивиан вдруг просто исчезла из своей комнаты. Осталась только записка о тайном романе и её желании сбежать с любимым.
— Мамы была влюблена в другого мужчину? — удивилась я.
— В том-то и дело, что нет! — возразила она встревоженно, схватившись за мою руку. — Мы с твоей матерью делились всем на свете. И папа нас не неволил, позволил относительно выбрать будущих мужей. Григор, твой отец, был так обаятелен и настолько хорошо ухаживал, что она не устояла и быстро дала согласие на брак. Они любили друг друга и предвкушали свадьбу. Я убеждала в этом родителей так горячо, что в них не осталось сомнений. Именно поэтому они принялись за поиски. Но репутация сестры могла пострадать, потому действовать им приходилось осторожно.
— Они нашли?
— Твоя бабушка вложила много магии, чтобы встать на след дочери. Они её нашли, но обессилевшей после родов и совершенно без памяти.
— Она не помнила, кто это с ней сделал? — просипела я.
Горло сдавило от нахлынувших эмоций.
— Лишь образы, — покачала головой тётя. — Но… пусть и не помнила, но она поделилась с твоим отцом своей бедой. И он не стал отказываться от любимой. Я не видела никого счастливее них двоих после свадьбы. А уж когда появилась ты… — и она улыбнулась, смаргивая слёзы с глаз.
— Значит, бабушка с дедушкой не выяснили, кто это сделал с мамой?
— Нет. А восстанавливать ей память не стали. Решили, что счастье в неведении. Мы до сих пор не знаем, выжил ли её ребёнок, и что с ним.
— Больше бабушка с дедушкой ничего не говорили? Может, запомнились какие-то детали? Где её держали?
— К сожалению, со мной особо не делились. А потом отец погиб при столкновении с заветами. Твоя бабушка без него стала тенью себя прежней. И совершенно потеряла волю к жизни со смертью Вивиан.
— Кто ещё участвовал в поисках? Или, может, поведать о деталях?
— Сложно сказать. Прошло почти тридцать лет, — нахмурилась она. — Если задуматься, почти все участники тех событий… умерли. Мой супруг даже не в курсе деталей. До сих пор уверен, что Вивиан сбежала и вернулась, когда пришла в себя.
— Жаль, — вздохнула я расстроенно.
— Разве жаль? Твои родители были счастливы. Уверена, их бы обрадовало, что ты вырвалась из лап того чудовища. Но и опечалила бы твоя нынешняя жизнь.
— Я успешный военный, первый в мире боевой алхимик…
— Ты живёшь прошлым, Кэссиди, — покачала она головой. — И все твои успехи связаны с прошлым, с желанием докопаться до правды. Но так ли нужна эта правда, если ты положишь на её алтарь свою жизнь и обесценишь старания своих родителей?
— Тётя, я счастлива, поверь мне.
Почти не врала. На пути мести я обрела своё место в мире и верных друзей. Только этого всё же мало. Я по-прежнему хочу отыскать убийцу. Почти уверена, он связан с давним похищением мамы. Но эта ниточка оборвалась, и я снова в тупике.
/Эрик Вега/
Неделя спустя.
Нас отправляли на передовую. Внезапно. Я сопровождал бабушку на рынке, пока она выбирала рыбу на вечер, когда мне позвонили и сообщили о срочном выезде. Давался вечер на сборы, а рано утром предстояло прибыть на центральный вокзал.
Приказ есть приказ. Боясь в первый раз что-то напутать, я приехал пораньше, получил у ожидающего нас сопровождающего билет и прошёл в своё купе.
— С таким комфортом меня ещё не перебрасывали, — хмыкнул, проведя ладонью по алому бархату стен.
Странно, что нас не перевозят воздушным судном, учитывая значимость отряда.
Я убрал сумку и присел с книгой в ожидании остальных. Вскоре послышался нежный голос Кэссиди. Нос защекотал запах гранатов, когда она вошла в купе. На приятном лице девушки отпечаталось скучающее выражение.
— Нет, мне всё равно, каким будет сервиз, — ответила она, глядя на алофон в своих руках.
— Может, вы передумаете по поводу алых роз? Невеста должна демонстрировать невинность. Лучше розовые…
— Я отправила в могилу сотню человек, какая невинность? — закатила она глаза, и её собеседница замолкла. — Красные розы, красное платье, рубины. Остальное отдаю вам на откуп. И если продолжите меня беспокоить, вас заменят. Всё, — и захлопнула футляр алофона.
— Свадебные хлопоты? — подал я голос, откладывая книгу на столик.
— Вега? — Кэссиди хмуро осмотрела пустое купе и сверилась с билетом в руках. — Ты… кхм… не ошибся?
— Нет, всё верно, — я вытянул из нагрудного кармана свой билет и передал его ей.
— Странно. Видимо, ошибка.
— В чём дело?
—
