Моё желтоглазое чудо. Книга 2 (СИ) - Кира Оксана Валарика

— Ну, конечно, вы знали. Да, этот охотник — брат Лианы, так что он имеет право здесь находиться.

— Да! — тут же воодушевленно кивнул Дарэл и только потом понял, с кем согласился. Дернулся, ошарашенно глядя на кота, но тут же пришел в себя: — А вот вся эта толпа здесь крайне, бы даже сказал абсолютно нежелательна!

— Мою мать похитили этой ночью.

Нейтан сообщил это так… спокойно, что кажется, что его слова обрели некое мистическое эхо.

Дар замер. Потом встал ровнее, отряхнулся. На пару секунд нахмурил брови, словно пытаясь в один миг осознать смысл бытия, и только потом уточнил:

— Что, прости?

Я, тихонечко стоявшая в сторонке, пока эти нервные особи мужского пола решали, будут ли они устраивать в моей квартире поле боя, сделала шаг вперед, оказавшись почти между Нейтом и братом, заговорила с плохо скрываемым беспокойством:

— Леди Амелию похитили несколько часов назад. Эти люди пришли, чтобы защитить нас.

Предполагалось, что эти слова, сказанные именно мной, должны как-то примирить братишку с наличием кучи оборотней в его ближайшем окружении. Но Дарэл поступил в своей обычной манере, которая зачастую не предполагала в моей голове особого ума и здравого смысла, ибо я же дитя. Он приобрел сугубо покровительственный вид, в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние и, положив ладони мне на плечи, снисходительно заглянул в глаза:

— Во-первых, я могу защитить тебя. Во-вторых, они привлекают слишком много внимания.

— Не привлекают, — возразил сидящий в дверях спальни Беартис.

И я только теперь обратила на него внимание. Колдун сидел в дверном проеме, ведущем в мою спальню. Спиной он подпирал одну сторону, носком ботинка — другую. Одной рукой он держался за согнутое колено, второй перехватил предплечье первой чуть выше запястья. Смотрел он не на нас, а перед собой, и все это было очень странно, но я не успела понять в чем именно эта странность, так как брат не обратил на слова блондина совершенно ни какого внимания и продолжил:

— И в-третьих, такое количество оборотней на один квадратный метр этого дома ощущается для меня, как сотня воющих сирен, только красных лампочек не хватает.

— Как будто мы тебя иначе ощущаем, — буркнул Мартэл.

Он все еще стоял между диваном и журнальным столиком, но выглядел при этом так, словно находился во главе совета военного штаба. И явно был не особо доволен творящимся в этом самом совете бардаком.

Дар тут же обернулся к нему, встав так, что создалось ощущение, что он как бы заслоняет меня собой:

— Так выметайтесь отсюда, никто ж не держит.

— Мы не обязаны тебя слушаться, — высокопарно откликнулся старший Блэкэт, глядя на охотника свысока.

— Но Дарэл прав.

Спокойный голос Нейта снова зазвенел в воздухе слишком четко, мигом обратив все внимание окружающих на парня. Нейтан воспринял это с непробиваемым спокойствием. По крайней мере, внешним. А я для себя дополнительно отметила, что он уже второй раз за прошедший десяток минут согласился с Даром. Чудеса, да и только.

— В чем это он прав? — уточнил Мартэл, явно не веря, что охотник может быть прав хоть в чем-то вообще.

И каждый раз, когда я на него смотрела, меня мучило странное чувство, которое умные люди, кажется, называют «когнитивный диссонанс». Первое впечатление бывает очень важным, и мое первое впечатление об этом оборотне совершенно не желало уступать место новому образу, в котором он был сейчас.

— Ты не можешь поставить по коту на каждом углу здесь, — тем временем растолковал свои слова младший Блэкэт, приобнимая меня со спины и устраивая свой подбородок у меня на плече.

Я машинально прижалась к нему, устроила свои руки поверх его и с удивлением поняла, что брат при этом проявил просто чудеса благоразумия и не начал ворчать.

— Могу и уже поставил, — Мартэл развел руками, призывая осмотреться вокруг и узреть истину его слов.

— Но они и вправду привлекают внимание, — не проникся представлением Нейт.

— Не привлекают, — снова сообщил колдун.

Его как-то уж слишком бесцветный голос заставил меня присмотреться к нему внимательнее. Он все еще сидел на прежнем месте и все еще смотрел прямо перед собой. И взгляд у него был странно пустой. Что это с ним? Нет, он и раньше, бывало, вел себя странно, но сейчас он был словно сосредоточен на пустоте. И это выглядело очень настораживающе.

— Ты блокируешь сознания людей в радиусе нескольких домов, — прищурив глаза, сказал Дар, и это было больше утверждение, чем вопрос.

— Да, — коротко откликнулся Беартис, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Так вот что это такое! — выдохнул братишка, на миг возведя очи горе.

Я перевела взгляд на брата. О чем это он? Если часть про то, что Беартис воздействует на разум окружающих людей, скрывая происходящее от ненужных свидетелей я еще поняла, то последовавший за этим возглас остался для меня загадкой.

Осознание собственной бесполезности пришло неожиданно и со всего маху ударило по нервам. Я оказалась… никчемной. Я не могла даже понять половину из происходящего, не говоря уже о какой-то помощи. И от этого стало стыдно. И больно. Почему? Почему я так бесполезна?

— Это не решает проблему, — не уступал Нейт. — Беартис не сможет сутки напролет удерживать заклинание. Нынешнее положение вещей недолговечно, нам нужно другое решение.

Его объятие стало крепче, и у меня создалось впечатление, что он словно бы цепляется за меня. Здесь и сейчас ему нужна была опора, потому что его напускная беспристрастность уже трещала по швам, грозя выплеснуть наружу всю ту бурю эмоций, что бушевала под маской спокойствия и рассудительности.

Это произошло автоматически. На уровне инстинктов. Я прижалась к нему крепче, скользнула своими ладонями по его предплечьям вниз, к запястьям и рукам, стиснувшим ткань моей кофты, накрывая их и чуточку сжимая. И совершенно забывая о каких-то своих проблемах и лишних эмоциях. Все, чего я хотела в тот момент — поддержать его, помочь справится с собой. Показать, что я рядом. Я хотела быть для него так нужной ему опорой, дать ему силу справиться со всем этим.

И через несколько секунд Нейт разжал пальцы, позволил мне скользнуть между ними своими, скрепляя пожатие. Он медленно выдохнул, и я открыла глаза. За это время лицо Дарэла приобрело совершенно, абсолютно удивленный